Маринка молодец, показывает мне, что никаких раздоров между нами нет и в помине, просто вместе продолжаем курортную жизнь. Она, конечно, необыкновенно обаятельная. А я нет, я как заноза в заднице, ещё и врединой оказалась, хотела разрушить наши общие планы.
– Я сначала позавтракаю внизу, потом съезжу в ботанический сад, в Никитский, а потом уже приду к тебе на пляж.
– Послушай, пошли на море, здесь на пляже дорогой воздух, за него иностранцы платят валютой. Насладимся им. За кофейком я тебе расскажу, как прошла у меня ночь.
– Я кофе не люблю.
Обе раздражённые, хмурые, мы разошлись в разные стороны.
Я очутилась одна в ботаническом саду. Моё упрямство обернулось тоскливым одиночеством. Да ещё и грозовой ливень прошёл, и я, вымокнув с головы до пят, всё это время протряслась от холода под навесом. Меня бил озноб, и прекрасные куртины тюльпанной феерии прыгали у меня перед глазами.
Гроза прошла быстро, опасные молнии улетели вглубь полуострова, и снова стало жарко. Подставляя себя солнцу, я брела среди деревьев инжира, бамбука. Вид кипарисов и чудесный запах самшита подействовали на меня магически, я успокоилась. Перед выходом из парка я присела у бассейна с лотосами, посмотрела на эти цветы совершенства и постигла для себя истину, что некрасиво изображать из себя обиженную барышню, а надо с миром возвращаться к подруге и дышать вместе с ней «валютным» воздухом.
Из Никитского сада я выходила уже в приподнятом настроении. Я увидела такси, села в него на заднее сиденье и назвала адрес. Проехали всего одну минуту, как таксист остановился, и к нам подсел молодой человек. Меня даже не спросили, буду ли я возражать. Сел он на переднее сиденье, но сразу повернулся ко мне и так и сидел всю дорогу вполоборота. Неприлично, неотрывно глазел на меня. Его яркая рубаха в пальмах и жёлтый галстук меня ослепляли.
– Вы здесь в командировке, я это вижу. Вы корреспондент «Комсомольской правды»? Взгляд такой вдумчивой наблюдательницы. А я вот местный. И могу вам показать дикие пляжи, шашлычную дяди Али, познакомить со спекулянтами и купить у них всё, что пожелаете. Или свожу вас в птичью слободку, где в мазанках живут нищие, это наш местный колорит. Материалец на контрастах для вашей газеты, скажу я вам, будет отменный.
Его монолог был нескончаемым. Я старалась на него не смотреть, уставилась в окно. Мелькали люди, дома, у меня закружилась голова. Таксист подхихикивал. Мелькнула догадка, что таксист с попутчиком заодно и завезут меня в ту самую слободку. У меня всё похолодело внутри. Кажется, на моём лице отпечаталось замешательство.
– Ой, такой надменный вид. На мой взгляд, ты слишком строга. Жаль. Но мы можем подружиться.
Попутчик уже перешёл на «ты». К счастью, мы подъехали ко входу в гостиницу, и я выскочила из машины, бросив рубль куда-то в сторону таксиста.
Впереди у входа замаячили мальчики в костюмах, и я припустила бегом. Быстро показала пропуск и влетела внутрь.
Сразу побежала на пляж искать Марину. Спустилась к пляжу на лифте и остановилась как вкопанная, увидев идиллическую картину: Марина с Ильёй сидели рядышком на топчане и ели мороженое, оно подтекало, и они слизывали его друг у друга с запястья.
Мои небольшие переживания меня явно утомили. Думая, что своим присутствием я им не помешаю, я подошла к ним и села на топчан напротив. Они оба явно обрадовались моему появлению. Но мы не успели и слова сказать друг другу. Перед моими глазами замаячил жёлтый галстук.
– Здорово всем! Я Виктор, Витёк по-местному. – Мой недавний попутчик плюхнулся на топчан рядом со мной. – Итак, я не рассказал «корреспонденту» «Комсомольской правды» о нашей местной достопримечательности. Короче, ты ещё можешь написать о нашем Иване. Он «рубит капусту», зарабатывая на спорах с курортниками. Он находит «сладенького», то есть наивного, и спорит с ним на любую тему: на прыжки в длину, в высоту, на игру в шахматы, в домино. Сумма пари заоблачная. И он всегда выигрывает. Как тебе такое?
Марина и Илья переводят подозрительные взгляды с меня на попутчика. Как я умудрилась так вляпаться? Я пересела к ребятам, поближе к Илье, и инстинктивно прижалась к нему.
– Ты кто, вообще, такой?
Илья напрягся.
– Я Витёк, а вы мне не представились, да и пофиг. Мне вот «корреспондентка» по вкусу. Фигурка ладная, как у Венеры. Кожа нежная, прям лизнуть хочется, как карамельку.
Марина захохотала, а я сжалась и беспомощно смотрю на Илью.
– Слышь ты, ловелас долбаный. Рот прикрой, видишь, девушке неприятно.
Илья разозлился, лицо раскраснелось.
– А ты-то кто такой? Сидел со своей девахой, облизывал её, вот и продолжай.
– Если не заткнёшься, то получишь по хавальнику.
– От тебя, что ли? Только попробуй, увидишь: места здесь, в Ялте, тебе не будет, надо будет валить.
– Да, за восемь бед один ответ.
И Илья двинул Витька в челюсть справа. Тот попытался вскочить и замахнулся для удара, но снова получил от Ильи удар в челюсть слева. Тогда он, изрыгая угрозы, потащился к выходу. Тут уже подбежали парни в костюмах и, взяв под руки, увели его. К Илье не подошли, кажется, к нему претензий не было. Я благодарно посмотрела на Илью и только и смогла, что неуклюже вымолвить слова благодарности.
Марина, ошарашенная таким развитием событий, обняла меня, и мы пошли в номер. Ноги у меня были ватные, я, как инвалид, еле их передвигала.
Моё утреннее зловредное поведение обернулось для нас страшным и дурным.
– Больше от меня ни на шаг.
Марина со смехом погрозила пальцем, но вся эта ситуация её явно забавляла.
Илья, тебя выселяют за драку с мужиком
Ещё разгорячённый после пляжного инцидента с Витьком, я отправился к стойке регистрации. Пора было решать вопрос с продлением проживания в гостинице. Подойдя к стойке, я увидел не моего «БЧ-4 РТС», а другого мужика.
– А где Николай?
– У него отгул, а что вы хотели? Меня Михаилом зовут. Помогу чем могу.
– Он обещал продлить мне проживание…
– Могу продлить тебе ещё на три дня, на больше не получится. Разрешение из комендатуры ты ему отдавал?
– Конечно, – соврал я.
– Приму на веру твои слова, но, чтобы я не передумал, расскажи мне байку про твоего адмирала.
– О Беце? Да с удовольствием. Это легенда Камчатки. Лихой командир.
Об адмирале Беце я готов рассказывать сутками. Рассказываю первое, что вспоминаю: это когда наш адмирал был ещё капитаном первого ранга и командиром лодки.
Он возвращался из «автономки» после шести месяцев несения службы, и пост наблюдения у входа в бухту Крашенинникова, у скал Три Брата, сообщил в штаб, что лодка в бухту зашла. Командующий флотилией выехал к пирсу, где всё было готово для торжественной встречи подводной лодки, которой так долго не было. Приехав туда, швартующейся подводной лодки он не увидел.
– Где Бец? – спрашивает командующий.
– Не могу знать, – отвечает начальник штаба. – В бухту зашёл – и пропал.
По правилам рейдовой службы лодка к пирсу должна подойти в надводном положении и пришвартоваться.
Вдруг в ста метрах от причальной стенки все увидели сначала перископ, а потом и рубку всплывающей подлодки.
Командующий, когда это увидел, со злости сорвал с головы фуражку и швырнул её в сторону лодки со словами: «Этот хулиган мне за всё ответит, тоже мне, Чкалов. Тот под мостом пролетает, а этот швартуется под перископом. Встречайте этого героя без меня». Сел в машину и уехал.
– А что, это высший пилотаж? Я немного не догоняю. Ты мне так про это рассказываешь, как о чём-то невероятном.
– Такое умение управлять лодкой сравнимо с тем, как скрипач-виртуоз владеет инструментом. Да, в тот момент это было скорее хулиганство, но потом многие командиры подводных лодок использовали этот приём для учебных атак баз вероятного противника.
– Красиво, как в кино.
– Не только в кино красиво, и в жизни красиво. Представляешь, из океанских стальных волн неожиданно появляется прямо перед тобой чудовище: огромный чёрный корпус субмарины. Эффект внезапности полностью деморализует противника.