Кордия сделала паузу и допила чай. Поставила чашку на стол и плотнее закуталась в плащ.

— Когда мы приехали, тут же влипли в неприятности. Лейф подрался с местными воротилами и его посадили. Все деньги, что у нас были, я отдала, чтобы вытащить его из тюрьмы. Нам негде было жить, мы хватались за любую работу, потом я заболела и Лейф отважился на новую авантюру. После я узнала его с другой стороны, — Кордия вздохнула и опустила голову. — Он был преступником, и я стала его сообщницей, потому что не могла бросить его одного. У него часто возникали конфликты с другими бандитами, ведь он был чужаком, покусившимся на их территорию. Но его это не останавливало, он любил рисковать. А после того, как мы вернулись, он инсценировал свою смерть, и я два года ничего не знала о нем. Мне часто снилось, что он зовет меня, просит о помощи, протягивая руки из огненного круга. Тогда я узнала о древнем обряде вызова демона… Моя затея закончилась землетрясением, которое разрушило две деревни и погубило невинных людей. Даже через меня из-за Лейфа гибли люди. Этот грех навсегда останется со мной, и я никогда не смогу его ни искупить, ни исправить. Меня арестовали за то, что я превысила магическую власть и вызвала разрушения, приведшие к смерти людей. Остальное вы уже знаете.

— Как звали Лейфа на самом деле?

— Лейф Анжело, граф де Локк, — ответила Кордия.

— Граф де Локк? — удивился Мариан. Кордия кивнула. — Интересно, интересно… Но ты не сказала, кто ты на самом деле. Назови мне свое имя.

Кордия облизала губы и отвела взгляд в сторону. Мариан почувствовал, как часто забилось ее сердце.

— Я… — начала она и тут же осеклась. — Я дочь…

Хлопнула дверь и в покои черной птицей ворвался Дор.

— Ты посылал за мной? — спросил он, посмотрев на чародея. И замер, увидев Кордию. Мариан отпустил ее руки и поднялся.

— Похоже, у нас проблемы, Дор, — сказал он. Кордия тоже поднялась и сделала реверанс. Герцог даже не обратил на это внимание.

— Что на этот раз?

— Мина умерла.

Мариан коротко пересказал ему случившееся. Дор тихо выругался и двинул кулаком в стену.

— Как такое могло произойти?! — заорал Дор, глядя на чародея. Даже стены содрогнулись от его крика. Мариан поморщился. — Ты мне обещал, что будешь держать его под контролем! А эта тварь разгуливает по дворцу абсолютно свободно! Еще и причиняет вред моим людям! Мариан, смерть Мины на твоей совести!

— Дело в том, что после ранения я снял с Лейфа магические ошейник и корсет, чтобы он мог выжить и совершить побег от мятежников, — сказал Мариан, не скрывая своего сожаления. — А потом…Не успел их вернуть назад, после того как мы прибыли во дворец.

— Он был без сил, — пришла ему на помощь Кордия. — Вы же видели, что с ним было в городе.

— Это не оправдание! Я этого не принимаю! — не унимался Дор, мечась по покоям чародея. Схватил стул и с силой швырнул в сторону Мариана. Тот успел пригнуться, и он шарахнулся в стену. — Ты обещал, что мы будем в безопасности! И я хочу, чтобы ты отвечал за свои слова!

— Дор, он уже под контролем, — спокойно произнес Мариан, хотя в душе у него была настоящая буря. Чувство вины острыми зубами вгрызалось в его плоть и ему хотелось разодрать себе руки, только бы его отпустило. Он знал, что герцог прав, но не мог ничего изменить. Он оплошал, совершил ошибку, которая будет преследовать его до конца жизни.

— А как быть с тем, что он вломился в покои Кордии? Убил Мину? Как ты это собираешься взять под контроль? — прорычал Дор, который был похож на раненного зверя. Он задержал взгляд на Кордии. — Он тебе ничего не сделал? Ради чего он приходил? Не посмотреть же на тебя?

— Со мной все хорошо, — ответила Кордия. — Лейф просил поддержать его. Обещал, что у нас все будет прекрасно, если я буду выполнять его поручения.

— Ты согласилась?

— Конечно.

— И какое первое поручение он тебе дал?

— Присматривать за вами, сообщать ему о ваших планах. Но мне кажется…Здесь, во дворце, есть кто-то, кто помогает ему, — облизав губы, сказала Кордия. — Когда он пришел, я выглянула в коридор и стражей там не было.

Мариан и Дор переглянулись. Это было не просто плохо, а очень плохо.

— Распоряжусь, чтобы всех стражей, что дежурили сегодня допросили с пристрастием, — сказал Дор. Кордия поморщилась и прижала руку к солнечному сплетению.

— Бальтазар убьет меня, когда узнает о смерти Мины, — сказала Кордия. — Он угрожал мне за пару часов до несчастья. Мол, если с ней что-то случится, то он не оставит меня в покое. Что мне делать с ее телом?

— Это он зря, — потирая подбородок, задумчиво сказал Дор. — Не хочу впутывать в эту историю слуг. Мариан, у тебя есть лопата?

Чародей не мог вспомнить, когда ему последний раз приходилось копать могилу. Дор решил похоронить Мину в лесу. Кордии эта идея не понравилась, но спорить с герцогом она не стала. Девушка стояла, прижавшись спиной к дереву и держала в руках факел. Герцог яростно отшвыривал землю в сторону, и она комьями падала вниз.

— Тебя что, коты учили так копать? — тяжело дыша, спросил Мариан. Он вспотел, хотя в лесу было сыро и холодно. Белая рубашка была покрыта грязью, а волосы то и дело цеплялись за голые ветки.

— А ты что, специальное обучение проходил? — не остался в долгу герцог. — И чем тебя не устраивают мои коты?

Мариан поймал осуждающий взгляд Кордии и подавил смешок. В конце концов, они могилу копают, нужно быть серьезней. Он покосился налево, где завернутое в белую простыню, лежало тело Мины. Они виделись всего несколько раз и ее смерть не вызывала у него печальных эмоций, лишь легкую грусть, ближе к философской.

Когда могила была вырыта, герцог и чародей опустили туда тело служанки.

— Мина точно умерла? — с тревогой спросила Кордия. — Вдруг мы ошиблись и похороним ее заживо?

— Точно, — сказал Мариан. — Она уже даже окоченела. Хочешь сама убедиться?

— Нет, — мотнула головой ведьма и белокурые волосы разметались по плечам. В свете факела она выглядела романтичной и трогательной. Мариану до дрожи хотелось убрать ей прядь за ухо, коснуться пальцами ее щеки и поцеловать. — Попробую поверить на слово.

Герцог прочитал короткую молитву, на которую право было только у него, ведь он не являлся носителем магии. Они несколько минут помолчали, и чародей бросил в могилу комок земли. Мужчины снова заработали лопатами.

Во дворец Мариан и Кордия возвращались в карете, а Дор верхом. Чародей радовался, что у него есть немного времени, которое он может провести наедине с ведьмой. Большую часть пути они молчали. Он осторожно любовался ей, чтобы не вызвать подозрений. И это давало ему ощущение юности, тяги к чему-то запретному, столь желанному, что становится смыслом жизни. Ничего подобного с ним не случалось с того дня, как была убита Талика. Он уже не верил, что способен на чувства и даже не догадывался, как сильно ему этого не хватало. Талика была смыслом его жизни. Встретив ее, он словно потерял свою душу, отдал ее ей, хотя она никогда его об этом не просила. Иногда ему даже казалось, что такая любовь для нее слишком и не нужна ей. Он физически ощущал холод, исходящий от нее, словно она таким образом хотела погасить его пламя, вернуть себе свободу, которую он старался ограничить, заполнив собой ее личной пространство. Мариан понимал, что ведет себя как болван, но так сильно нуждался в общении с ней, что не мог подчинить себе свою слабость. Ловя каждое ее словно, он не всегда мог понять — ему важно, что она говорит или он напитывается ароматом ее магии? Находясь рядом с Кордией, он испытывал нечто похожее, но к этому примешивалось что-то еще, доселе ему незнакомое.

— Мариан! — настойчиво проговорила Кордия. Чародей вздрогнул и понял, что слишком глубоко закопался в своих мыслях. Он посмотрел на девушку и смущенно улыбнулся. Убедившись, что завладела его вниманием, она продолжила: — Мне нужна ваша помощь…

— Спрятать еще один труп?

— Нет, но все возможно, — хмуро ответила Кордия. — Вам знаком чародей по имени Сабола?