— Наш генерал-лейтенант решил сегодня наградить вас своим присутствием, господа офицеры!

Люди переглянулись, а потом как будто что-то поняли и тоже выдавили улыбки. Вот оно что, подумали они… Похоже, юного княжича схватил какой-то бзик после его отравления. Что ж, такое часто происходит с молодыми людьми. Немного неприятно, конечно, но некоторое время им придётся поиграться с ребёнком, а уж потом они смогут заняться серьёзным делом. Некоторые мужчины с откровенным раздражением нахмурились.

— Что ж, здравия желаю, генерал-лейтенант. Простите за невежливость, просто все мы думали будто бы вы всё ещё оправляетесь от своего отравления… Мы безусловно рады видеть, что с вами всё прекрасно! — с улыбкой сказал мужчина с шевелюрой, накручивая свой длинный тонкий ус…

— Здравия, — сухо сказал бритый и бледный старик, выглядящий немного старше своих лет.

Первого, вспоминал Игорь, звали Андрей Кирсанов. Он был одним из двух генерал-майоров Игоря, — собственно, вторым из этой пары был тот самый старик — Сергей Стрелков.

Игорь посмотрел сперва на одного, потом на второго, а затем и на всех остальных офицеров, с трудом припоминая их лица.

Прежнего Игоря совершенно не занимал его собственный офицерский состав.

— Так… Я полагаю, раз уж вы присоединились к нам, генерал, следует начать с дежурного обсуждения обстановки… — с улыбкой предложил Кирсанов.

— Следует, — хмуро заметил Стрелков.

— В таком случае… Адъютант Скоморохин, прошу, зачитайте нам ваш свежайший доклад, — попросил Кирсанов.

— Ах, будет исполнено, сир! — вскочил молодой человек примерно двадцати лет, подстриженный, с приятным лицом и круглыми очками без ободков.

Юноша взял со стола бумагу и стал читать:

— …За последние двадцать четыре часа позиции противника были обстреляны из 33 орудий, всего было выпущено снарядов…

— Стоп, — резко прервал молодой голос. Адъютант замолчал и растерянно приоткрыл рот. Его мимику повторило ещё несколько офицеров. И не мудрено, ведь это говорил их Генерал, Игорь….

Майор Стрелков нахмурился. Кирсанов улыбнулся и спросил:

— Желаете что-то уточнить… Ваше превосходительство?

— Да, — ответил Игорь и немного горько спросил:

— Кто ещё раз такой… Наш противник?

— Простите?..

Офицеры стали переглядываться.

Кто противник?

Серьёзно?

Что это за вопрос такой?

Вопрос генерала своим офицерам…

Юный адъютант растерянно опустил плечи, а потом стал копаться в бумагах.

Остальные зашептались.

— Кто наш… Противник, сир? — переспросил Кирсанов, пока другой генерал-майор вскинул бровь.

— Да. Можете ответить? — спокойно повторил Игорь.

Неловко было спрашивать такое, но что поделать? Последние воспоминания Игоря были туманны, да и вообще знал он только, что воевали они против повстанцев. А кто они такие, против чего восстают… Касательно этого юный князь не имел ни малейшего понятия.

Плохо.

Если мужчина, — хотя теперь он уже снова стал юношей, — хотел закрепиться в этом мире, ему нужно было удержать генеральскую должность. Это обеспечит ему силу, власть, а вместе с ней и наибольший простор для дальнейших действий, когда он, собственно, найдёт время решить, как ему вообще выживать в этом странном новом мире.

Ну а для этого сперва следовало узнать, против кого они вообще воюют?

Ради этого он готов был немного пренебречь своим лицом.

К тому же мнение всех офицеров касательно Игоря и так уже находилось на уровне близком к пренебрежению, и падать отсюда можно было только вверх.

А дно нащупано, да.

Пока офицеры всё перешёптывались, Кирсанов собирался что-то сказать, а Василий довольно улыбался, неожиданно:

— Се-сейчас, Ваше превосходительство, — голос подал тот самый адъютант по фамилии Скоморохин. В нагромождении бумажек на столе он вырыл необходимую, радостно поправил очки и уже приготовился читать, как вдруг замялся и неловко посмотрел на Игоря:

— Вам полную версию… Или вкратце, ваше…

— Давай полную, — ответил Игорь и прикрыл глаза.

— Как вы велите. Кхм, тогда… 19-го сентября сего года мы получили донесение, что восстание Красных повязок, впервые имевшее место быть в области Ямагата Японской Империи…

…Распространилось на север.

Восстание это, направленное против оккупационной власти Британского содружества, да и вообще любой варварской иноземной силы, нарушающей суверенитет Империи, немедленно вспыхнуло и распространилось почти по провинции.

Восставшие почти завладели боеприпасами и амуницией. Могло стать очень опасно, но благо из-за своего стихийного характера и слабой организации Красные рубашки не смогли закрепиться, пока не подошли регулярные войска.

Провинцию быстро усмирили. Ядро повстанческих сил, — включая их предводительницу, известную как Алая Они, — бежало сперва в провинцию Амори, а потом, через пролив Соя на Хоккайдо; там они снова стали поднимать крестьянство, и снова были настигнуты карательным корпусом генерала Ванкувера.

У восставших не было выбора кроме как бежать через границу Российских владений.

И так совпало, что граница не была особенно укреплённой, ибо как раз в это время происходили военные учения. По дипломатическим причинам их проводили на отдалении от оккупированных Содружеством японских территорий… Всё дело в том, что за последние пару лет отношения между бывшими союзниками по великой войне заметно охладели. Подобные учения могли расценить как провокацию.

Вот повстанцы и выбили ослабленный пограничный гарнизон, после чего крепко засели в древнем замке Акадзиро.

К тому времени когда Российские войска подоспели на вырочку, в замок стеклось уже немало добровольцев со всех окрестных деревень и была организована крепкая оборона. Нашлись старые пушки, взрывчатка…

Поэтому же пришлось отказаться от штурма. Замковый гарнизон возрос до такой степени, что любая попытка взять его с наскока была чревата большой кровью.

— Вот мы и постреливаем, понемножку, — вставил после многозначительной паузы в рассказе Кирсанов.

— Выкурим их измором, — добавил Стрелков.

Игорь задумчиво кивнул и сказал:

— Дурацкий план.

Кирсанов усмехнулся, Стрелков сжал до белизны губы, и все прочие офицеры вытаращили глаза.

— Гриша, — полушёпотом заговорил Василий. — Что ты такое…

— Вы знаете, сколько у врага припасов? — продолжал Игорь, внимательно поглядывая на лица своего штаба. Все молчали.

— Сейчас осень, — сказал юноша. — Видели эту крепость? Сложно прокормить такую махину. Скорее всего местный феодал собирал налог с крестьян зерном, — юноша усмехнулся: — Занимался продразвёрсткой. Скорее всего сборы уже закончились. Погреба у него полны риса и пшеницы. Даже если местный гарнизон сильно вырос и на всю зиму их не хватит, держаться восставшие смогут долго.

Игорь прищурился и мрачно улыбнулся:

— Мне надо объяснять, почему у нас нет столько времени?

— И почему же? — грубо спросил Стрелков.

— Потому что нас тут не особенно любят.

— …

— Боятся надо не войска повстанцев, а местных. Они сидели тихо-смирно, раньше. Теперь у них появился идеал в образе этого замка. Это наша опухоль. Её надо извлечь на корню. Не то она будет расти дальше. И тогда посмотрим, кто здесь будет в окружении, мы, или они. В оккупационном округе проживает сколько там, двести пятьдесят тысяч человек?..

После слов юного княжича воцарилась тишина. Сперва все офицеры обдумали его заключения. А затем поразились, что сказал все эти умный, ясные мысли их неопытный мальчишка генерал.

У некоторых сама собой отвисла челюсть. Многие посмотрели на черноволосого юношу так, будто видели его впервые в жизни. Глаза Кирсанова таинственно заблестели, Стрелков сделался необычайно хмурым… Наименьшую реакцию, казалось бы, проявил князь Василий.

— Занятное наблюдение, Гриша, — заметил он осторожным голосом.

При этом мужчина свои руки в белых перчатках держал за спиной, немного ниже копчика, и нервно перебирал пальцы.