— Малышка совсем, — гладит по щеке, большим пальцем руки проводит по губам. — Маленький зеленоглазый котёнок, — столько непонятной нежности.

Смотрю в его карие глаза с расширенными, шальными зрачками.

Рука мужчины скользнула за мою спину и медленно расстегнула молнию на платье. Я вздрогнула, когда пальцы коснулись лопаток и начали выводить невидимые глазу узоры. Медленно, мучительно медленно мужчина стянул с моих плеч платье. Чёрная ткань упала к нашим ногам. Мужчина со свистом втянул воздух. Руками попыталась прикрыться. Запоздало почувствовала смущение.

— Какая прелесть… — восхищенные нотки в хриплом голосе.

Отводит мои руки в стороны и ладонью накрывает маленькую грудь. Сжимает сосок пальцами. Закидываю голову назад и стону. Другой рукой зарылся в волосы, притянул меня властно к себе и грубовато поцеловал. Ворвался языком в рот. Прикусил нижнюю губу.

Вцепилась в его плечи с такой силой, что даже пальцы свело. От нахлынувших чувств, боялась, что потеряю сознание. Слишком остро. Слишком чувственно. Горячо. И бесстыдно.

Никто и никогда не прикасался ко мне так — одновременно нежно и страстно.

Екатерина                                                                                             

Мужчина подхватил меня под попу и понёс в комнату. Опустил на кровать и сел между моих разведенных ног на колени. Окинул моё тело, жадным, восторженным, полным восхищения взглядом.

— Маленькое совершенство, — водя горячей ладонью по моему животу, сказал он. — Маленький соблазнительный котёнок, — вновь это ласковое обращение.

Не сводя взгляда с моего лица, подцепил пальцами кружево трусиков и отодвинул его в сторону. Оба резко выдохнули, когда пальцы мужчины коснулись гладкого лобка.

Мои глаза расширились. Никто и никогда не касался меня там. Мужчина подался вперёд, накрывая поцелуем мои губы, одновременно проникая двумя пальцами в нежную влажность. Задохнулась от нахлынувших, совершенно новых ощущений. Пальцы проникали глубже, кружили по клитору, раздвигали влажные складочки. Язык в моём рту повторял резкие, глубокие движения пальцев. Я могла только хныкать тоненько, жалобно в его губы от сводящих с ума чувств. И подаваться навстречу пальцем. Неконтролируемо. Неосознанно. Так необходимо.

— Какая же ты… — оторвался от моих губ, вглядываясь во влажные глаза. — Невероятная. Просто невероятная…

Когда мужчина опустился вдоль моего тела вниз, обхватил губами вершинку груди, втягивая розовый сосочек в рот, меня подбросило на кровати и заколотило от пронзившего удовольствия. Никогда даже предположить не могла, что моя грудь может быть настолько чувствительной к прикосновениям.

— Чувственная и невероятно отзывчивая. Сладкая, — цепочка поцелуев по животу. Туда, где вовсю хозяйничают его пальцы. — Просто охренительно сладкая.

Поняв, ЧТО именно собирается сделать мужчина, попыталась свести ножки вместе, но он не позволил. Удержал обе ноги разведенными. Ладонью погладил внутреннюю сторону бедра. Прижался губами к ляжке.

Всхлипнула громко и закрыла лицо ладонями, концентрируясь на своих чувствах. Пальцы развели нежные складочки, и язык прошёлся по самой сердцевине нижних губок. И это стало финальной точкой. Меня от ног до головы прошибло ударом тока. Закрутило в вихре чувств.

Разбило мир на осколки. Тяжело дыша, пыталась прийти в себя.

— Вкусная девочка, — потерся щекой о мою щёку, нависая надо мной.

Лёг на кровать рядом, поглаживая пальцами по лицу. Водил по губам, носу, щекам, лбу. Будто изучал и запоминал. Чувствовала, что его взгляд изучающе скользит по лицу, следуя за пальцами.

Екатерина                                                                                            

Когда дыхание немного восстановилось, я сложила руки на его груди и заползла на него, застыв в паре миллиметрах от его лица. Чтобы чувствовать учащенное дыхание на губах. Я уже говорила, что он невероятно красив? Да? Повторю ещё раз!

— Я даже имени не знаю твоего, — смотря в его тёмные глаза, нарушила тишину.

— Григорий, — пальцами погладил моё влажное плечо.

— Катя, — поглаживаю пальцами его щёку, осознавая, что не могу находиться рядом с ним и не касаться его.

Это выше моих сил.

Это необъяснимо. Возможно неразумно, но меня тянет к нему магнитом.

— Катенька, — с нежностью повторяет моё имя. Смакует. Катает на языке. — Катюша. Котёнок.

Жмурюсь от удовольствия и губами прижимаюсь к его шее.

Мужчина всё ещё одет. Пальчиками скользнула на его грудь, медленно расстегивая пуговице на рубашке. Лизнула его кожу на пробу. Солоноватый. Вкусный. Невероятный.

Гриша начинает дышать тяжелее. Пальчиками вожу по прессу и развитой грудной клетке. Он не качок, нет. У него тело атлета. Подтянутое, стройное и гибкое.

Мужчина пытается перехватить мои неумелые, трясущиеся от волнения пальчики, которые коснулись кромки джинсов.

— Котёнок, — предупреждение в голосе и взгляд исподлобья.

Но разве меня это остановит?

Целую гладкую безволосую грудь, и утыкаюсь носом в его подмышку, втягивая носом неповторимый запах мужчины.

Не слушаю слабые возражения. Тяну замочек молнии на джинсах вниз. Замираю на мгновение в нерешительности, а потом накрываю напряжённую плоть сквозь ткань боксёров. С жадностью пожираю глазами эмоции на лице мужчины.

Гриша сжимает с силой зубы, на скулах ходят желваки, глаза закрываются, а руки комкают простыни.

Высвободила плоть из боксёров и покраснела, когда провела донизу по напряженному члену Гриши и услышала сдавленные ругательства. В распахнутой на груди рубашке, с гордо стоящим членом, мужчина был просто невероятно, порочно прекрасен. Пальцем провела по багровой головке, размазывая выступившую смазку.

— Катенька, — сипит мужчина, приподнимаясь на подушках и смотря на меня затуманенным взглядом.

Склонилась, волосами щекоча живот Гриши. Высунув кончик языка, обвела им вокруг нежной головки. Терпкий вкус. Осмелев, вобрала головку напряжённого члена в рот. Сильная рука зарылась в волосы, направляя, подсказывая. Смотрела в его лицо. На то, как он откидывал голову на подушки, что-то шипел в потолок, а потом вновь приподнимался на кровати и смотрел на меня безумным взглядом. Его запах, его вкус, его неподдельные эмоции приносили мне удовольствие. Понимание того, что такими простыми прикосновениями я могу вознести этого невероятного мужчину на вершину удовольствия, пьянили.

Гриша резко садится, за волосы притягивает меня к себе и впивается в мои губы жадным, голодным поцелуем. Ладонью чувствую, что он изливается мне на руку. Содрогается в оргазме. А я ловлю его сиплое, рваное дыхание губами, сцеловываю, впитываю каждый стон.

Екатерина                                                                                              

Гриша перетянул меня к себе на колени и ткнулся в плотью в широко разведённые бедра. Пальцами зарылся в мои блондинистые волосы, перебирая длинные пряди. Взгляд шалый, полный желания.

— Чёрт... Девочка… Хочу тебя… никого так не хотел, — носом проводит по скуле, втягивая мой запах.

Снова налитый желанием член провёл по влажным складочкам. Впилась ноготками в его плечи, кусая губы, чтобы слишком громко не стонать.

Резко опустилась на его напряжённую плоть и вскрикнула от боли. На глазах навернулись слёзы. Больно! Будто на части разрывает.

— Глупенькая девочка моя, — обхватывает ладонями попу, не давая пошевелиться. — Тише… тише, малышка. Сейчас пройдёт, — поглаживает по пояснице и шепчет нежные глупости в висок.

По срывающемуся голосу, по дрожащим рукам и пульсирующей венке на виске понимаю, что он сам сдерживается с трудом.

Рукой Гриша скользнул между разведенных ног и нажал на клитор, мягко массируя. Сжалась вся от нахлынувших ощущений.