Артём слушает внимательно, гладит по пояснице, целует дрожащие пальцы. А потом тянет на себя, вынуждая опуститься на кровать рядом с ним.

— Тебе нужно поспать, Бэмби, — опускается поверх одеяла на спину и выжидающе смотрит на меня.

Слушаюсь его. Ложусь рядом, поворачиваюсь на левый бок, подкладываю обе руки под щёку и смотрю ему в лицо. Тёма накрывает меня одеялом. Закутывает. Прижимает к себе и целует в висок.

— Спи, Бэмби. Я буду рядом.

Я послушно закрываю глаза и, чувствуя дыхание на своём лице, на удивление быстро проваливаюсь в сон.

Утром просыпаюсь от громкого звонка будильника. Открываю с огромным трудом глаза и тут же кидаю взгляд на соседнюю подушку, которая до сих пор хранит отпечаток головы Артёма. Она пуста. Тёма ушёл.

Собираюсь уже отвернуться, когда замечаю, что на подушке что-то поблескивает в лучах зимнего солнца. Тяну руку и цепляю пальчиками серебряную цепочку и опускаю на ладошку. Сажусь на кровати и рассматриваю маленький аккуратно сделанный кулон, который имеет форму олененка. Бэмби. Улыбаюсь против воли. Красивая аккуратная работа. Спускаю ноги с кровати и ищу свой телефон, чтобы написать сообщение Артёму и поблагодарить за символичный подарок, который греет мне душу и заставляет широко улыбаться.

— Соня, нужно ехать домой за вещами, — в комнату, коротко постучавшись, заходит Катя и присаживается на край моей кровати. — Тут вообще вещей нет. Даже одеть нечего.

— А как же школа? — я забываю о том, что искала телефон.

— Я уже позвонила тёте Тане и сказала, что у нас срочный переезд. Она сказала, что предупредит учителей, что ты будешь отсутствовать по семейным обстоятельствам.

— Хорошо, Катюша. Большое тебе спасибо. Только я отца видеть не хочу. И его новую… сожительницу, — в руке сжимаю кулон, который подарил Артём, и кажется, что он меня греет. Как меня согревал вчера вечером он. Своей заботой. Поддержкой. И теплом.

— Он сегодня работает целый день. Гриша поможет нам с переездом.

— Хорошо, — киваю и беру в руки телефон.

На экране высвечивается пропущенный от Марка, и от него же приходит сообщение:

"Принцесса, ты где? Все глаза проглядел, но тебя не вижу".

"У нас срочный переезд, поэтому сегодня школа отменяется:(".

"Помощь нужна? Я могу приехать:) Помочь".

"Собираешься пропустить уроки???;)".

"Ты меня раскусила;) Ищу любой повод, чтобы сбежать из этого страшного места, и не слушать заунывные речи учителей о том, что скоро экзамены и что все мы тупые идиоты, которые ничего не сдадут:) Поэтому… отказа не принимаю и еду помогать тебе с переездом:) Пиши адрес;)".

Смеюсь тихо, чем привлекаю внимание сестры.

— Я рада, что ты больше не плачешь, — улыбается она. — Теперь мы с тобой полностью самостоятельные и независимые.

— Хотелось бы стать самостоятельной по другой причине, — говорю задумчиво, пальцем повторяя узоры на одеяле. — Я не ждала от папы такого. Даже с изменой его смирилась. Нет, не смирилась. А засунула это знание в самую далёкую комнату своего сознания. Потому что трудно поверить, что наша семья разрушена. И, Кать, — сжала кулон на шее, который хранил тепло моего тела, — ты осознала, что мамы нет?

— Нет, — качает головой. — Для меня она уехала. Знаешь, такое чувство, что она просто уехала в больницу. На лечении будто находится. И изо дня в день должна вернуться…

— Зайдёт в квартиру, стянет платок, проведёт рукой по короткому пушку и скажет: "Принимайте свой бильярдный шар обратно". А потом позовёт на кухню и будет печь чизкейк, рассказывая нам, какие соседки с ней лежали в палате, — продолжаю я, улыбаясь с грустью.

— А потом разольет чай по чашкам, сядет напротив и улыбнётся нам, в очередной раз удивившись тому, как быстро мы выросли, — Катя так же как и я, сжимает в руке кулон.

— Она жива в наших воспоминаниях, — улыбаюсь я, впервые не заплакав, когда вспоминаю маму.

— Всегда будет жива, — Катя рукой накрывает свой плоский животик.

— Мама бы с ума сошла от радости, узнав новость о твоей беременности, — я улыбаюсь. — Когда ты к врачу пойдёшь? Когда узнаем, кто в твоём теремочке живёт?

— Гриша хочет меня в частную клинику отвести, а я настаиваю на городской. Я читала, что роддом рядом с нами самый лучший в городе и врачи там внимательные. А в этих частных, — машет рукой, — берут иногда неизвестно кого. Вот, как меня тётя Таня взяла по блату.

— Ну ты то не неизвестно кто, — хмыкаю я. — Тем более молодому педагогу легче найти язык с учениками. Ты почти с ними на одной волне.

— Особенно мило, когда некоторые подумали, что я школьница и решили, что я к его высочеству надумала подкатить, — закатывает глаза Катя.

— Кто? — я хмурюсь, потому что об этом мне Катя не рассказывала.

— Артём, — пожимает плечами. А моё сердце вдруг сжимается в тисках ревности. — Блин, балда тупая, — хлопает себя ладонью по лбу. — Сонечка, прости, зайка.

— За что? — стараюсь улыбнуться, скрывая эмоции.

— Это было до того, как вы встретились. Из-за этого и началась наша взаимная неприязнь с ним. Мы просто неправильно друг друга поняли.

— А что сейчас изменилось, Кать? — спрашиваю, вглядываясь пытливо в её лицо.

— В каком смысле?

— Буквально позавчера, когда мы сидели в машине, ты скрипела зубами, когда произносила его имя. И вчера на кухне ядом плевалась. Говорила, что он мне не пара. Что сейчас изменилось? Почему ты не пытаешься меня убедить, что он мне не подходит?

— Потому что я не знала, что ты уже призналась ему в любви.

— Откуда?…

— Он сказал мне это, когда вчера пришёл успокаивать тебя. Гриша ему позвонил. Артём сказал мне… я не знаю Сонь, но он пропустил соревнования по боксу, чтобы приехать и поддержать тебя.

— Он что сделал, Кать?

— Он пропустил соревнования, к которому готовился больше года, родная. Это… Ради той, что не нужна не станут пропускать события, к которому ты готовишься так долго. Сонь, я обещаю, что больше лезть в ваши отношения не стану. Я невольно приняла на себя роль мамы и пыталась защитить тебя. Но… я вижу, что тебе не нужна моя защита. Твоя любовь защищает тебя. И делает сильнее. И если ты будешь счастлива рядом с ним, то тогда… тогда и я, Соня, буду счастлива.

— Спасибо, Катюша, — обнимаю сестру крепко. — Я очень ценю твою заботу.

— Тебе кто-то пишет, — говорит мне Катя.

Хватаю телефон в руки, надеясь, что это Артём, но пишет Марк, который требует, чтобы я прислала ему адрес. Отправляю адрес и кидаю взгляд на сестру, которая с заинтересованным видом рассматривает кулон, который подарил мне Артём.

— На тебя похож, — улыбается она. — Он подарил? — киваю и смущенно улыбаюсь. — Кто бы мог подумать…

— О чём?

— Что в Артёме живёт такой романтик. Та песня в ресторане... Я прониклась, честно говоря, — хмыкает Катя.

— Вчера ты говорила другое, — ворчу я, забирая у сестры кулон.

— Одна его фраза убедила меня в том, что он не играет. И не мстит мне.

— И что же он сказал? — замираю, как и моё сердце в груди.

— Он знает, что ты любишь, какие книги читаешь и какую музыку слушаешь.

— И что это значит?

— Сонь, мужчины даже не замечают, что ты перекрасилась, а он запомнил одежду, в которую ты была одета в первый день в школе.

— И что ты думаешь? Он меня любит? — смотрю на неё умоляюще, мечтаю услышать положительный ответ.

— Не знаю, родная, — гладит пальцами по подбородку. — Время покажет. Ему будет тяжело признать свои чувства самому себе. Ещё тяжелее ему будет сказать об этом тебе. Поэтому наберись терпения и старайся не рубить с горяча.

Киваю, принимая её слова. Раздаётся звонок в дверь, и я подскакиваю с кровати.

— Это Марк пришёл, — говорю Кате, выбегая из комнаты. — Хочет помочь с переездом.

— А-а-а… — тянет Катя.

— Привет, — распахиваю дверь и улыбаюсь от уха до уха, — спасибо, что предложил помощь.

— Привет, принцесса, — парень заходит в квартиру и крепко меня обнимает.