Носатый не одобрял его отъезда. Бурчал, мол, до полного восстановления далеко, организм слишком слаб, и лучше не рисковать. Но Женя сильно подозревал, что Артур Абрамович сам готов был облачиться в камуфляж, нацепить броник и рвануть в горы на поиски той, которая...
Предпочла убого полудурка успешному доктору...
Евгений тяжело вздохнул, вспоминая последний разговор с Леной. Эх, если б только можно было заставить время бежать в обратку! Но... Фарш, как говаривал комбат, невозможно провернуть назад.
Да уж. Слово, как известно, не воробей...
Блядь в погонах...
Женя стиснул зубы и сжал кулаки. К чёрту всё. Он отыщет Лену, спасёт и попросит прощения.
Он мотнул головой, прогоняя нехорошее предчувствие.
Она жива. Жива. Обязательно жива, и никак иначе. Он непременно отыщет её, спасёт, и...
- Как самочувствие?
Артур вернулся раньше обычного. Видать, воскресенье у мозгоправов - короткий день. Женя даже проникся к носатому определённым сочувствием: тяжко, наверное, без выходных впахивать. Хотя... Он на работе своей только и делает, что разговоры разговаривает.
"Что вы чувствуете, вспоминая об этом?" - такой вопрос Артур задавал ему раз двести, не меньше, но терапия провалилась с треском. Евгений так и не смог выдавить из себя ничего вменяемого. Да и как вообще можно обсуждать с кем-то подобное? Даже под пытками он не согласился бы рассказать о том, как Джон силой пытался сделать из него педика. Никому. Никогда. Уж лучше сдохнуть!
- Котов звонил? - Женя принял из рук Хлыща пакеты с продуктами и оттащил на кухню. - Всё в силе? Ничего не поменялось?
- Понимаю вашу тревогу, Евгений, но... - Артур зевнул и потянулся. Устал видать. Женя достал ему пивка из холодильника. - О! Спасибо большое.
- Хватит "выкать" уже, - сказал Женя вместо "пожалуйста" и тоже открыл себе бутылку пенного. Только тёплого: горло до сих пор немилосердно драло. - Ты мне жизнь спас. Так что давай без церемоний.
- Если без церемоний, то пиво тебе нельзя, - заявил Шрай и медленно моргнул.
Походу, реально с ног валится.
- Я одну, - успокоил Евгений и жадным глотком ополовинил тару. Крякнул. Хорошо пошло!
Улыбчивый доктор последовал его примеру. Пили они молча и мрачно, глубоко погружённые в раздумья. Каждый в свои. Но...
- Как думаешь, она жива? - нарушил тишину Хлыщ.
- Ещё раз спросишь, сломаю челюсть, - пообещал Женя, а носатый хмыкнул и покачал головой.
Ужин радовал пельменями из пачки. Евгений сварил их, как сумел, а потом щедро сдобрил сметаной. Однако чего-то ощутимо не хватало...
- Перец есть? - пробубнил он с набитым ртом.
- Посмотри в хлебнице в банке с надписью "сахар", - бесцветно отозвался Артур и нахмурился. Скользнул глазами по кухне, будто видел впервые.
- Ты что, убрался здесь?
- Здесь и в зале, - буркнул Женя. - У тебя, между прочим, пылесос не фурычит.
- Какой, к чёрту, пылесос! - взвился носатый. - Тебе лежать надо! Пластом! Максимум - до сортира дойти.
- Сортир я, кстати, тоже помыл.
Артур Абрамович закрыл глаза, устало вздохнул и выдал долгую и витиеватую матерную тираду. Женя даже не подозревал, что он так умеет. Прямо как покойный Прапор.
- Пошли, проверим давление и температуру, - скомандовал носатый, закинув в рот последний пельмень. - Хорошо хоть, до утра есть время тебя подлечить.
Хлыщ встал, но не успел сделать и шага: настойчивый стук в дверь заставил его вздрогнуть.
- Ты кого-нибудь ждёшь? - бросил он, и Женя мотнул головой.
Артур потопал открывать. Спокойно так потопал. Уверенно. Да и к чему волноваться? Дом и квартира - под бдительным приглядом людей Котова: без ведома ФСБ даже муха не пролетит.
На пороге стоял Гаврилюк. Он был бледен, лохмат и взволнован.
- Нет времени объяснять, - заявил рыжий сосед и протянул Евгению увесистую спортивную сумку. - На границе с Осетией перехватили партию живого товара. Собирайся, поехали.
=55. Старший сержант Евгений Тихонов
Девушку трясло. Она всхлипывала, кусала разбитые губы и зябко куталась в бушлат, который накинул ей на плечи сердобольный Гаврилюк.
- Она кричала, - сказала несчастная, давясь слезами. - Так страшно кричала... мы все слышали. Она умоляла его остановиться, но...
Котов поблагодарил девушку, поручил заботам Степана и пригласил следующую. Свидетельниц он опрашивал в белёной, крытой соломой хате, которую по случаю превратили в штаб. Хозяева не возражали: бронемашины и вооружённые до зубов бравые парни в балаклавах произвели на них совершенно неизгладимое впечатление. Штурмовиков вообще все любят...
- Разумеется, я помню её, - нахмурила лоб светловолосая красавица с тёмно-бордовым синяком на пол-лица и вернула Котову фотографию Лены. - Мы бок обок сидели в фургоне. Но...
Блондинка запнулась, сглотнула и опустила глаза.
Женя в очередной раз забыл, как дышать. Облачённый в ту же форму, что и остальные спецназовцы, он хмурой тенью стоял за спиной Котова и думал только об одном...
Что с Леной?
Когда они добрались до места, сердце ходило ходуном от предвкушения долгожданной встречи. Женя спецoм не снял балаклавы: отчего-то верилось, что любимая узнает его даже когда он совершенно неотличим от других. Узнает, обрадуется и заплачет. Окликнет по имени. А он сожмёт её, дрожащую, в объятиях и больше от себя не отпустит. Никогда.
Вот только в фургоне Лены не оказалось...
И теперь Николай Степанович методично допрашивал несостоявшихся рабынь. Девушки рыдали, путались, сбивались, но... В целом говорили одно и то же: во время очередной стоянки один из чехов оттащил Лену в лес, изнасиловал и убил.
Изнасиловал и убил...
Жуткие слова не умещались в сознании, и хотелось оторвать себе уши, лишь бы не слышать их в стопервый раз.
- Один из них... такой с рыжеватой бородой, схватил её за волосы и поволок в кусты, подальше от дороги, - продолжила блондинка.
Евгений зажмурился и покачнулся. Не мог он больше выслушивать всё это дерьмо! Сколько можно? Нахрена снова и снова прокручивать одно и то же? Ведь заранее ясно, что она дальше скажет!
Но Котов ловил каждое слово.
- Что произошло дальше? - спросил полковник, и Женя едва не зарычал.
- Понятно что... - Светловолосая красавица опустила глаза и шмыгнула носом. - Её изнасиловали.
- Вы это видели?
- Нет... - девушка передёрнула плечами. - Но слышала. Мы все слышали. Она кричала и плакала. Звала на помощь.
Евгений стиснул кулаки и сжал зубы.
Сколько можно!
- А выстрелы вы слышали? - не унимался полковник.
- Да, - мрачно изрекла блондинка.
- Сколько времени длилась остановка?
Блондинка задумалась.
- Точно не скажу, но долго. Очень долго.
- И чем занимались ваши похитители всё это время? - дядя Коля сцепил в замок волосатые пальцы-сардельки.
- Понятия не имею, - вздохнула девушка. - Нас заперли в фургоне и не выпускали. Мы слышали только ругань, и то не понимали ни слова. Чисто по интонации догадались: они же не по-русски ругались, а на своём... Ну а потом начали стрелять. Правда, не рядом, а где-то далеко.
- Понятно... - полковник нахмурил кустистые брови и выдал: - Имело место что-то такое, что озадачило вас, показалось нелогичным, странным, или просто привлекло внимание?
Похожий вопрос он задавал многим, но... ни одного толкового ответа так и не получил: перепуганные девчонки никак не могли собраться с мыслями.
Наверное, поэтому, когда блондинка неожиданно выпалила "Да" Котов вскинул голову и впился в неё взглядом, а Женя напрягся, точно струна.
- Мне показалось... - робко начала она. - Показалось, будто эта девушка... как бы это сказать... ну...
Евгению почудилось, что Николай Степанович сейчас заискрится от напряжения, но полкан сдержался и торопить свидетельницу не стал. Даже не "нукнул". Терпеливо выждал, пока та продышится, и чуть подался вперёд. Блондинка сделала то же самое.
