— Иначе я поступить не мог, — незамедлительно ответил я, хоть и был удивлен, что богиня первой подняла этот вопрос. А ведь это была одна из важнейших целей, ради которой я и призвал её. Жителей я мог судить и сам, невзирая ни на какую богиню.

— Она убила невиновного человека, а ты сам понимаешь, что наказание за подобное смерть, — ответила она.

— Тогда где же ты была, когда Ридд убивал невиновных девушек? — теперь я взглянул на неё с раздражением.

— Я вправе судить, но не предотвращать деяния людей, — ответила она.

— Или попросту боялась расправиться со жрецом другого бога, — хмыкнул я, после чего мне показалось, что чёрный шар треснет прямо в её ладони: так сильно она его сжала.

— Постой, Алексей, — прикосновение сестры успокоило богиню справедливости. Калатея же продолжила говорить своим тонким, милым голосом. — Сестра не может вмешиваться во многие дела людей из-за приказа Ауркиории. Как бы ни прискорбно было признавать, но мы не такие уж независимые, как считают многие из жителей Рейнеи. Мы вынуждены подчиняться крылатой богине, так как её сила многократно превосходит нашу, — вот так поворот. То есть глава светлого пантеона заставляет богиню справедливости наблюдать за преступлениями и не позволяет ей действовать. Как-то жестоко на мой взгляд.

— И в итоге, ни о какой справедливости с недавнего времени не может идти речи, — опустила руки Фарнесия, а все её божественные артефакты исчезли, превратившись в пыль. — Я лишь оставляю печати, которые позволяют мне запомнить все дела, совершенные оскверненными кровью своих жертв.

— Но почему вдруг подобное случилось?

— Сестра осудила одного из жрецов Ауркиории, который посмел убить одну из жриц, — ответила Калатея. — Однако богиня не оценила подобного поступка. Так что мы теперь не можем выполнять свою работу. И если со справедливостью Ауркиория ещё могла мириться, то милосердие ей чуждо, — печально сказала младшая из богинь, пояснив, что ей досталось заодно с сестрой.

— Что ж, я понял текущую ситуацию, и думаю, что кое-что мы можем решить в обход приказов Ауркиории, — сказал я.

— Вряд ли, — скептически ответила Фарнесия, слегка скривившись. Сильно же она меня недооценивает, раз уже фактически сдалась.

— Но ты ведь ждала моего зова, — с улыбкой ответил я, и вот тут даже маска не смогла скрыть растерянность Фарнесии и некоторую смущенность от моих слов. Так, теперь я уже лучше стал её чувствовать. И пока среди её чувств преобладало раздражение.

— Мы долго наблюдали за тобой, — сказала Калатея. — И твоё чувство справедливости близко Фарнесии. И именно поэтому она не может понять, почему ты препятствовал наказанию Элейи.

— Как вы помните, она действительно убила невиновного, которого умело подставил жрец лысого бога, но тут нет её вины. Вся тяжкая ноша лежит полностью на Ридде. Элейя лишь пыталась спасти сестру, которую пытал этот больной монстр. Наргон Канрад уже сказал, что не держит на неё зла, так как понимает, как тяжело было девушке и понимает её горе, ведь сам испытал тяжелое чувство утраты из-за Ридда, унесшего жизни его родителей. Элейя принесла свои извинения и отдала свою жизнь в руки Канада, который всё же простил её, — рассказал я о том, как мы пытались снять печать.

— Однако ты всё равно бы не позволил убить свою будущую жену, — сказала Фарнесия.

— Всё так, — не стал я отрицать.

— И ты считаешь это справедливым? — спросила она. — Девчонка убила человека.

— Посмотри, сколько жизней унес я, однако душа почему-то всё так же чиста. А ведь ты наверняка знаешь, что даже Мрак успел меня коснуться, — ответил я. — Это тоже справедливо?

— Признаться честно, я пыталась притянуть к себе твою душу, когда она покинула твоё тело, но куда мне тягаться со Смертью, когда она проявила столь сильный интерес. Мне хотелось поговорить, так как остальные твои поступки соответствовали тому, что решила бы и я сама. Поэтому я не могу понять этой ситуации. Объясни, почему я не права? — спросила она, приложив одну из рук к груди.

— Ты ведь и сама понимаешь, что в этой ситуации многое не так. И есть в справедливости кое-что, что и разделило наше понимание случившегося. Это личные принципы, восприятие, желания и многое другое. Я спас её сестру, наказал истинного преступника и посчитал, что могу спасти и её, ведь было бы неправильно губить и её жизнь из-за действий жреца Атт Халара. Поэтому я не стал всё скрывать от Наргона. Мне нужно было понять, как он относится к этой ситуации. И он сказал, что Элейя и я смогли принести покой его отцу и матери, поэтому он не может винить её в произошедшем. Я не хотел разлучать сестер и приносить ещё большое горе в этот мир, ведь после наказания судьба Эвелетты бы сильно изменилась, и она возненавидела бы меня, того, кто её спас. Если бы я убил её сестру, то она могла покончить с собой. Я ощущал, что такое события могло произойти. Да и не мог я убить девушку.

— Это проявление милосердия и заботы, — улыбнулась Калатея, от которой я почувствовал тепло. — Справедливость не должна приносить горе и забирать жизнь невинных людей, не должна нарушать течение жизни и менять судьбу тех, кто и так пострадал. Ведь так, сестра?

— Я могла бы еще стоять на своём, но вижу, что ты заставляешь склониться чашу весов в твою сторону. Логика Алексея ясна и соответствует моим идеалам. В результате моего приговора исчезло бы еще две жизни, что было бы несправедливо. Ближайший родственник жертвы простил Элейю, она уже успела спасти жизни нескольких людей, и рядом с тобой число спасённых ею может увеличиться, что принесет в мир больше доброты и света. Я больше не могу настаивать на своём и признаю, что твоя приверженность справедливости в этом деле превзошла мою, — Фарнесия щелкнула пальцами. — Моя печать больше не сковывает Элейю. На этом… — она хотела развернуться и уйти, но я схватил её за руку, вновь заставив удивиться.

— Мы еще не договорили, — сказал я вместо неё. — Несмотря на некоторые разногласия, я всё же считаю, что твоё понимание справедливости может помочь очень многим, особенно в моих землях. И я просто нуждаюсь в вашей помощи, — мои слова явно нашли отклик в душе богинь, так что я решил продолжить. — Не думаю, что Ауркиория сможет как-либо на тебя воздействовать, если ты будешь лишь озвучивать приговор. Этого будет уже достаточно для многих. Остальное же помогут сделать солдаты гарнизона.

— Твоя идея звучит интересно, — сказала Фарнесия. — Но всё же, быть судьёй и не в силах привести свой приговор в исполнение… очень тяжело.

— Тогда будем тренироваться, — ответил я на это. — Сегодня будет суд над множеством преступников. Ты бы мне очень помогла, если бы взяла на себя роль судьи. Я думаю, что чуть позже можно будет создать храм в вашу честь, и все мероприятия связанные с законами проводить там, — теперь уже удивилась богиня милосердия.

— Значит, мы вновь явимся на твой зов, — улыбнулась богиня и вместе с сестрой исчезла в яркой, серебряной вспышке.

Я же попросту присел на лавочку, стоящую неподалёку. Я хоть и старался держаться чуть ли не на равных, но ощущал такое большое давление силы Фарнесии, что мне было не по себе. Если бы не маленькая помощь Калатеи, которая явно думала, что я не замечу её защитный барьер, то пришлось бы активировать изумрудный щит Фольканы. Несмотря на некоторые различия в наших взглядах, я всё же смог убедить её в своей правоте, что можно считать весомой победой. Теперь Элейя сможет спать спокойно и не опасаться каких-либо действий со стороны Фарнесии. Но вот мне после таких переговоров явно стоит отдохнуть до завтра, так что я вернулся в свою тайную комнату.

Девушки уже отдыхали. Элси спала рядом с Орианной, отдав ей всё силы. Нари дремала в кресле, а Сильви сидела на полу, положив голову на край кровати. И лишь Касель сидела в стороне, задумавшись о чем-то.

— Сель, — позвал я её, но не добился результатов, так что пришлось её немного потрясти.

— Что случилось? — вздрогнула призрачная королева, выйдя из раздумий.