Честно говоря, верилось с трудом. Однако, это было уже не важно. Она не врала — она сама запуталась. Жестокая игра поставила её перед невозможным выбором.

— Пойдём, осмотримся, — я быстрым шагом иду к старенькому бетонному забору. — Приют за этим забором?

— Да, они старую текстильную фабрику клетками заставили. И всё же, как мне тебя называть? — она идёт чуть позади.

— Ты знаешь как.

— Хозяин?

— Хозяин.

Вредный я.

— Сколько тебе лет?

— Уже можно.

Она хихикает совсем как девочка.

— Тихо! — командую я.

Вдоль забора к нам идёт непонятно как одетый субъект. Рядом с ним трусит здоровенная собака. В свете расположенного в конце улицы фонаря я вижу небритое и какое-то помятое лицо закоренелого алкоголика. Собачка тоже оказывается какой-то облезлой. Бомж с дворягой.

И всё бы ничего, вот только я вижу постепенно формирующиеся зелёные строчки:

Ипполит Макарьевич

Игрок

Статус: алко-интеллигент

Шарик

Игрок

Статус: пиздолиз

Собака тоже игрок! Грёбанная собака! Она же не разумная… Но каким-то образом они с Ипполитом нашли друг друга, ибо идут явно вместе.

Почему так много игроков в нашем городе? Не должно их быть столько! В мире два миллиона городов, и если в каждом есть по несколько игроков, то грёбанный Чат должен был быть нечитаемым! Пусть даже пишет там один процент — игроков меньше, гораздо меньше! Тысячи, может, сотня тысяч!

Алко-интеллигент и дворняжка бредут прямо к нам — у них перед глазами тоже системные строчки появляются.

Я расслабляю правую руку. Если они нападут — я открою огонь моментально. Сначала подстрелю Ипполита, а потом собаку.

— Хой, игроки! — странная парочка останавливается метрах в трёх от нас.

Хорошая дистанция, удобная для меня.

— И вам не хворать! — стараюсь говорить приветливо, но голос немного дрожит.

Клятый адреналин в ударных дозах поступает в мою кровь.

— Вы в приют? — спрашивает Ипполит напрямую.

— Нет, мимо проходили.

— В приют, — утвердительно кивает он. — Там не так много животных. На всех не хватит. В счёт опыта идут только те, кто покрупней: кошки, собаки, игуаны. СУР видит их одушевлёнными, равными людям. А вот попугайчики и рыбки не считаются. Домашний скот, вроде коров, коз и овец — тоже.

— Благодарю за информацию, — решаю проявить ответную вежливость.

— Не за что, — отвечает бомж. — А теперь, может, уберётесь. Предупреждаю, мы с Шариком ребята боевые.

При этом он бросает взгляд мне за спину, куда зачем-то шагнула блондинка. Я понял намёк, бомж Ипполит. Лида не боец, а значит, будет двое на одного.

Однако, ты не хочешь конфликта — в этом твоя ошибка. Скорее всего, у вас первый уровень и по одной способности. Если вы ребята боевые, то и способности у вас атакующие.

Выходит, мы стоим друг перед другом совершенно беззащитные.

Кто ударит первым, тот и победит.

Видимо, схожие мысли посещают и Ипполита. Он хмурится.

— Послушайте, — Лида зачем-то выступает вперёд. — Нам очень нужен этот опыт…

Шарик, приветливо виляя хвостом, подбегает к Лиде и тыкается ей носом в промежность. Блондинка взвизгивает, пытается отодвинуть его голову, но у неё не получается.

Ипполит хихикает, но как-то притворно, при этом глаз с меня не сводит. Улыбаюсь в ответ, не теряя концентрации. Один жест — и Феликс в руке.

— Предлагаю поделить фарм, — говорю. — Нам он тоже очень нужен.

Ипполит хмурится, и я пониманию, что он не отдаст нам даже половину фарма. Он будет драться.

От того, чтобы послать ему маслину промеж глаз, меня останавливает только Лида, которая борется с домогающимся Шариком. А может, не сама блондинка, а её слова про чужие жизни?

Наше бесплодное стояние прерывает внезапная волна собачьего лая.

Кто-то уже в приюте! Ещё игроки? Союзники Ипполита?

— Твои союзники? — спрашиваю его.

— Нет! — рявкает он и бежит вдоль забора. — Кто-то залез в зверинец! Наверное, тот же, кто был вчера в ветеринарном приюте!

Мы бежим за ним, и даже Шарик выглядит собравшимся и серьёзным. Как будто понимает, что происходит.

— Так это были не вы?

— Нет! Я только сегодня протрезвел! — коротко бросает он.

Видимо, мысль пофармить животных пришла в голову не только Лиде. Бедные два приюта стали предметом вожделения всех игроков города.

В заборе мы видим выбоину, закрытую листом металла. Ипполит отодвигает лист и пролезает в дыру. Чувствую дежа вю — точно так же, сквозь дырку в заборе, я вчера пробрался в школу. Или уже позавчера?

Мы заключаем молчаливый союз. Какие бы ни были у нас разногласия, третья сторона сейчас забивает наш потенциальный фарм.

За забором залитый бетоном внутренний двор и коробка бывшей текстильной фабрики.

— Два входа с торцов здания! Мы направо, вы налево! — предлагает Ипполит.

Я киваю и бегу налево. Лида бежит за мной.

Выбегаю из-за угла здания и оказываюсь у грузового подъезда. В здание ведут несколько больших ржавых двустворчатых дверей. Видимо, отсюда когда-то вывозили готовый продукт.

В заборе напротив открытые ворота, рядом будка действующего КПП, оранжевый шлагбаум. В будке спит охранник. Спит? Такой лай вокруг! Я подбегаю ближе и вижу, что дверца в будку открыта. Захожу к охраннику. Он мёртв, тело едва тёплое. Знакомый невидящий взгляд из-под так и не опустившихся век.

Лида за моей спиной вскрикивает и подбегает к трупу. Тянет к нему ладонь, вокруг которой летают мерцающие зелёные шарики-светлячки. Исцеление!

Пинаю дуру прямо по аппетитной попке.

— Не трать на него способность! — в который уже раз рявкаю на неё. — Он уже мёртв! Надо понять, как его убили!

Шарю по холодному телу, но ран нет. Нигде нет чёртовых ран.

— Посмотри! — Лида указывает на его шею.

Две маленькие дырочки аккурат по вене. Змея? Здоровенная какая…

— Похоже на укус вампира, — бормочет Лида.

Вампир? Но кровь не выпита! Или выпита? По окоченевшему трупу не понять, но много ли я видел обескровленных трупов.

Если вампир… Системный противник? Получается, игра всё-таки подкинула нам монстров для фарма. Нет! Нечего делать вампиру-монстру в приюте для животных! Это игрок, пришедший за опытом.

Однако, этот укус… Какая-то больно хитрая способность? Почему охранник дал себя вот так укусить? Его обездвижили, наколдовали сон, загипнотизировали?

— В приют! — командую. — Если увидишь, что с мной что-то не так, я засыпаю или стою парализованный, то начинай меня щипать и пинать. И используй Исцеление.

Лида кивает, серьёзно хмуря бровки. Это хорошо.

Мы забегаем в приют с чёрного хода, минуем небольшой коридор и оказываемся в громадном пространстве под крышей фабрики в лабиринте вольеров и разнообразных клеток. Окна открыты, видимо, всегда, но всё равно тут пованивает.

Свет включён — с потолка зал мощно освещают здоровенные, похожие на прожектора, лампы. Повсюду кричат животные, птицы, мяукают кошки, лают собаки. Только ящерицы молчат.

Мы бежим, зигзагами огибая клеточные ряды. Где-то вдалеке я слышу ругань Ипполита. Бум! В другом конце зала что-то взрывается, вверх летят перья и куски мяса.

Бум! Ещё один взрыв подкидывает вверх клетку.

Чья это способность? Ипполита? Звучит круто.

Всё затихает, и я ускоряюсь. Застать, застать врага врасплох!

Наконец, я выбегаю на небольшое пространство, образованное рядами клеток и вижу худющего мужика с огромной залысиной, который возвышается над прислонившимся к клетке Ипполитом. Рядом лежит Шарик.

Приглядываюсь — бомж с дворнягой дышат. Живы, но без сознания.

Перевожу взгляд на мужика:

Воланд

Игрок

Статус: низший вампир

— Так, кто тут у нас? — Воланд поворачивается к нам, вопросительно подняв бровь. — Школьник с мамочкой?