Отбросила в сторону ненужные воспоминания. Сегодня предстояла очередная игра. Если намерена победить, необходимо действовать твердо, пока Гагат на крючке. В этом помог убедиться его скорый ответ. По тайным источникам выяснила, что единственная, кому его светлость удосужилась написать. Уверенным движением поправила откровенный вырез на груди. Держись, господин совершенство, этот вечер ты никогда не забудешь!

На крыльце привычно окунулась в вечернюю, уличную прохладу с городской тишиной. Слуг рядом не было. Терпеть не могла дурацкие, бесполезные сопровождения. Если суждено умереть, ни один охранный эскорт предначертанного не изменит. И я это знала.

Внутри неожиданно сжалось. Рука машинально перехватила стальную полоску извилистого кинжала, чье острие оказалось неумело направлено мне в грудную клетку. Без труда завела кисть за спину, бесстрашно встретившись в сгущающихся сумерках с юным женским силуэтом. Сильно надавила, вынуждая незнакомку выпустить рукоять. Еще пара нажимов, ее пальцы наконец ослабили хватку на рукояти. Оружие выпало.

— Нет! — запротестовала нападающая.

Резким рывком за плечо развернула девчонку к себе.

— Тварь! — яростно прорычала та, столкнувшись со мной лицом к лицу.

Холодно взглянула, различив в ней пропавшую приемную дочь супруга. Она исчезла тогда, когда граф озвучил подростку решение вступить в законный брак.

— Люсинда? Умеешь ты эффектно о себе напомнить. — Сухо произнесла в ответ.

— Это мой дом! Тебе ничего здесь не принадлежит, мерзкая гадина!

— Твой отец распорядился иначе. Согласна ты или нет, меня не волнует. — Безразличным голосом поставила ту перед фактом.

— А где мой брат, Дэйрин?! Его ты тоже убила?! — яростно прошипела сквозь зубы подросток.

Тяжело вздохнула. Эта глупая малолетка начинала здорово действовать на нервы. Больше не теряя времени, решительно ухватила девчонку за волосы и потащила за собой в дом. Люсинда принялась вырываться, но у нее не выходило. Моя хватка еще хуже, чем у разъяренной собаки. Надо признать усиленные тренировки начали приносить плоды. Особо не напрягаясь вернулась с упрямой девицей в прихожую. На шум резко распахнувшейся двери мгновенно выбежала Ниара. За ней в дверном проеме следующего помещения важно застыл дворецкий Николай.

— О, госпожа, — запричитала женщина. — неужели Леди Люси вернулась снова?

— Отпусти меня, дрянь! — протестующе дернулась в руке новая головная боль, с которой на данный момент сложно найти общий язык.

— Можно и так сказать. — Хладнокровно отозвалась служанке. — Запри в чулан, пока спесь не пройдет. А там по возвращению я переговорю с ней. Сейчас другие заботы.

Лишь после этого выпустила безмозглое дарование, принявшееся гневно просверливать во мне дыру.

— Пошла ты к черту!

О, да. Славное начало семейного примирения. Если бы не предсмертное обещание, данное графу, придушила бы ее, не думая. А так придется присматривать за нашедшейся бунтаркой. Правда, в нем не шло речи быть доброй, ласковой нянькой, об которую приемыш супруга сможет нагло вытирать ноги. Злорадно оскалилась. Ох, не ведаешь еще малая с кем связалась.

На моих губах застыла легкая улыбка, заставившая бывалых слуг невольно вздрогнуть. Хорошо знакомые с ней они твердо знали: ничем хорошим дело сейчас не закончится.

— Госпожа, — обеспокоенно обратилась ко мне Ниара с глазами уличного, побитого щенка.

Прекрасно поняла, о чем хотела попросить пожилая женщина. Наверняка пожалеть сиротку. Девчонка все-таки осталась без приемного отца. Единственного светлого человека, по-настоящему полюбившего никому не нужную бродяжку. Старший названый брат был сослан. Истинных родителей она знать не знала с самых пеленок. Чудом выжила в детдоме и тд и тп. Какая высокая трагедия. Как жаль, что мне плевать. Быть может, когда-то посочувствовала бы. Не теперь. Идти на поводу у жалости не стану. Нет у меня жалости. Сдохла.

— Запереть. — Сухо произнесла в ответ, не собираясь долго церемониться с бунтаркой.

С такими расслабляться вообще себе дороже. Ежовые рукавицы единственное разумное решение после ее выходки с кинжалом. Ниара с грустью опустила взгляд в пол, а дворецкий молча принялся исполнять приказ.

— Убери от меня руки, старый хмырь! — возмущенно запротестовала Люсинда.

Но вскоре верный слуга скрылся в доме вместе с неугомонным подростком.

— Позвольте закончить мысль, госпожа, — робко обратилась старушка.

— Говори, — равнодушно разрешила ей, про себя обдумывая следующие действия.

Волновало ли на самом деле мнение женщины по поводу всего происходящего? Нет. Однако уважение к преклонному возрасту все же проявить следует. Пусть даже Ни просто обычная смертная по сравнению со мной, графской вдовой. Я еще не забыла, какого быть никем.

— Леди Люси всего лишь ребенок. Пожалуйста, не судите ее слишком строго. Вспомните себя.

— Это все? — холодно поинтересовалась в ответ.

Та коротко кивнула.

— Чудесно. — Безразлично обронила вслух, затем демонстративно развернулась.

— Вы не настолько с ней разные, Миледи. — Тихо произнесла во след Ниара, когда я решительно коснулась рукой изысканной, деревянной ручки.

— Ошибаешься. — Не оборачиваясь отозвалась ей.

После уверенно отворила входную дверь и перешагнула порог, предельно четко осознавая куда иду. А самое главное понимала зачем…

В замке черных лилий.

Уверенно постучала в тяжелые входные двери, про себя стараясь не предаваться ностальгии. Новая встреча с прошлым давалась трудно, хотя я думала, что смогу оставаться безразличной спустя 3 года. Но нет. Эти стены слишком много значили. Чем больше нахожусь здесь, тем больше начинаю тосковать по прошлой жизни, некогда отнятой захватчиками замка. И это ещё сильнее питало отчаянную решимость идти до победного конца.

Мысли прервал старый дворецкий Лирэн, любезно пригласивший жестом войти внутрь. Он не умел говорить. Отец отрезал ему язык на глазах у всех других слуг за то, что Ли выдал какой-то секрет. После этого ни один ещё не проболтался на моем веку.

Уверенно вошла. Однако кроме челяди что-то не наблюдала Янтаря в парадной одежде джентльмена.

— Добрый вечер. Я получила приглашение от вашего господина Гагата.

— Добрый, миледи. Но наш господин не приглашал никого. — Тут же появилась удивлённая Виталина.

Демонстративно извлекла из своей длинной перчатки письмо. Развернула перед ее лицом, где черными чернилами ясно написано.

— Действительно от господина. Что ж. Прошу пройти вас за мной в его рабочий кабинет. — Мгновенно расплылась в улыбке девушка.

Съела? Отлично. Зря я что ли ехала в такую даль на ночь глядя, прекрасно зная про убийцу-неадеквата на улицах Верхнего города? Были конечно портальные двери в центре Нижнего, но терпеть их не могла.

Сухо хмыкнула, сворачивая пергамент обратно. Мне как никому известны порядки этого Дома, и с пустыми руками отсюда не уйду.

— Господин немного занят. Могу предложить вам чашечку чая? — вернула в реальность рыжая служанка.

— Зелёного.

— Прекрасный выбор. Следуйте за мной.

Несмотря на добродушный голос Вита заметно нервничала. Ее руки странно дрожали. Это настораживало.

Хладнокровно направилась следом.

— Быть может, госпоже чего-нибудь к чаю? — старалась не выдавать волнения спутница.

— Нет.

— Не желаете книгу? У нас есть редкие, коллекционные экземпляры классики. Они помогут скрасить время ожидания. — Продолжала любезно забалтывать девушка.

Когда мы оказались в узком промежуточном коридоре совершенно одни махом приставила Виталину к стене.

— Кому принадлежит тот почерк? Это письмо не от Гагата, верно? — в два счёта раскусила рыжую.

Она вздрогнула, не ожидая подобного от гостьи. Женщины Верхнего города редко отличались от женщин Нижнего. Робкие, нежные, мягкие, неспособные на физическое насилие. Сила в обоих городах — удел сугубо мужской.