– Красный или белый, зато живой и целый!

– Емельян Захарович, – Михаил Михайлович усадил своего друга на свободное место, – мы его в школе итальянцем звали. Он свои армянские песни пел голосом Робертино Лоретти. И когда на уроках задавали нетактичный для нашего времени вопрос – кто твой папа, мы дружно кричали: «дон Карлиони!».

– Вот и докричались, меня и сейчас за глаза называют «дон мафиози». Все дружно засмеялись, громко захлопали в ладоши и закричали: «Привет, отец крёстный!».

– Ну, что я вам говорил? Спасу от вас нет. Каждый божий день, бандюганы на разборки приглашают. Всё не могут понять, где моя сфера влияния. Практически всё поделили. Вон, твой братан, Серёга, газ подгрёб под себя. Осталась только вода, и воздух.

– Ну, у нас, в Москве, и воду уже поделили, – поддержал Ашота Михаил Михайлович, – только про газ не понял?

– Это потом, – Ашот Аршакович похлопал по плечу своего друга, – это он правильно сделал, я его попросил. Молодец, сразу всё просёк, и оперативно провернул.

Постепенно все приутихли, стали предлагать Тимуру разное разносолье, но он вдруг зацепился взглядом за мебель, на полусогнутых ногах стал ходить вдоль комнаты, держа руки за спиной как «зэк». В комнате установилась гробовая тишина. Потом распрямился, выдохнул: «Вот это, да! Слушай, Серёга, да здесь для охраны такого богатства нужен бронетранспортёр, только не с деревянными пушками».

– А кто тебе сказал, что они деревянные? – Спросил Сергей.

– Не понял, ты что всерьёз, что ли? – спросил майор.

– А то, – многозначительно сказал Сергей.

Михаил Фёдорович прекратил все разговоры, – «Потом, я же говорю – самогон прокиснете!».

Разговорам после сытного обеда не было конца. В основном в разговоре участвовали только мужчины.

Раковая опухоль «прихватизации» дошла и до глубинки. Клубы, детские садики, стадионы, предприятия быта, местная промышленность – всё ушло с «молотка» за копейки. Кто этому сопротивлялся из районных властей, всех отправили, как сказал Сергей в «неотапливаемый» отпуск без содержания.

Бомжей здесь не было, до квартир бандиты ещё не добрались, сдерживающим фактором был, пока ещё не коррумпированный райотдел милиции, под началом Ашота.

Бандитов оказалось много, а то, что можно грабить – мало. Поэтому шли сплошные разборки. Земля здесь не имела большой цены, но вдруг ею заинтересовались японцы. Поскольку напрямую иностранцам пока было заказано приобретать землю, то находились тёти Маши, дяди Вани с дырявыми карманами, но все рванули в администрацию покупать гектарами землю. Всерьёз сельским хозяйством здесь не занимались. С Октябрьской революции напрочь отсутствовал кадастровый план земель района, который находился на границе двух областей и двух автономий, поэтому никаких запретов на продажу не было, и поначалу земля легко приобреталась. Но вот когда одна владелица участка внезапно померла, то появился дальний родственник со сложной фамилией типа «То яма, то канава», и предъявил администрации района дарственную от «дорогой русской бабушки».

На некоторое время земельный торг прекратился, но потом возобновился уже на другом финансовом уровне. Появились предприниматели, которые стали строить на окраине городка коттеджи, с немереными участками, а потом продавались неизвестно кому. И если им мешался какой-нибудь «домик на Зелёной», он тут же горел. Однажды милиции удалось схватить поджигателей, отправили в область, но их вскоре отпустили. Адвокаты этих отморозков были намного сильнее в юриспруденции, чем прокурорские работники. Хотя, откуда брались огромные суммы гонораров адвокатам у нигде не работающих алкашей поджигателей – вопрос на засыпку.

«Горячий» Ашот, увидев на свободе нагло скалящихся поджигателей, велел им в течение часа покинуть район, иначе в числе живых их уже не найдут, и адвокаты им не понадобятся. Но кто за ними стоит, Тимур только догадывался, а зацепиться было не за что.

Тимур рассказал, как им удалось ещё спасти газовое хозяйство. Оно раньше было очень беспокойным: прокладка трасс, монтаж коммуникаций, то прорвёт, то отключат. И когда поступило указание создать частное предприятие «Райгаз», могучая кучка дельцов и бандитов, на это не клюнула. Тимур сразу дозрел, ну хоть что-то из энергетики станет в надёжных руках, и уговорил Серегу, он тогда работал главным инженером в государственном предприятии «Горгаз»: «Молодец, он сразу врубился, пока была мутная вода, приобрёл по дешевке на бывшем оборонном предприятии газовую электростанцию, создал альтернативную электросеть, установил по городу контейнерные газовые установки для горячего водоснабжения в многоэтажках, в школах и больнице. В коттеджах для местных крутых, установил тепловые установки с высоким КПД. В общем, стал крупным, но честным бизнесменом, уважаемым всеми гражданами и города, и района», – похвалил Сергея Ашот. – Из соседней области ко мне приехал мой коллега, купи, говорит, пару бронетранспортёров. Войсковая часть в его районе расформировывается, списывают технику, «хоть какие-то деньги на выплату зарплаты офицерам надо было наскрести». С «бэтээров» вооружение поснимали и переоформили их как транспортное средство повышенной проходимости. Если, мол, не возьмёшь, то они, эти машины, попадут к бандитам – я понял угрозу для всей округи и поспешил к Сергею: «Бери, тебе и обосновать легко: для обслуживания газовых трасс в любое время года».

Когда Сергей вместе с Ашотом приехали в часть, то глаза у них разбежались, сколько же там было добра: и мебель, и металлообрабатывающие станки в реммастерских, и дизельные электростанции, мощные автомобили «Уралы», «Кразы», подъёмные краны. Дали список на десяти листах. То, что представляло интерес, Сергей отметил по списку и велел готовить к продаже. С утра до ночи мотался по району в поисках денег. Нашел и деньги и ещё покупателей на оставшееся оборудование. Командование воинской части было весьма признательно Сергею и под большим секретом вернули ему снятые с бронетранспортеров боекомплекты.

Сергею ещё долго нужно было отдавать долги, но ни он, не отец его, Николай Фёдорович не жалели о приобретении. Они соорудили у себя на выселках промозгну, обнесли высоким забором, а для бронетранспортёров откопали капониры. Теперь выселки стали больше похожи на маленькую крепость. Решили начинать своё дело не с пустого места. К местным лесам, кроме как на «КрАЗах» да «Уралах», не добраться. Поэтому здесь, этим бизнесом никто не занялся – суетно. У Николая Федоровича было кое-что из деревообрабатывающего оборудования, решили докупить ленточную пилораму, а желающих на пиломатериалы – навалом. После первых успешных шагов задумались над более серьезными программами.

– Так что, Михаил, есть где потрудиться, – сказал Сергей, двоюродный брат Михаила Михайловича.

Тимур предложил перед отлётом Емельяна Захаровича «посидеть» в районном ресторане – приняли единогласно: у Михаила Михайловича и Емельяна Захаровича был запланирован визит «доброй воли» и знакомство с отцами района.

Возле ресторана стояла машина ГАИ, и два милиционера прогуливались неподалёку. В ресторане практически никого не было – был будничный день. Тимур выбрал длинный стол с тем, чтобы он мог постепенно заполняться другими посетителями.

– Ашот Аршакович, а что это за почётный караул на улице выставил? – спросил Михаил Михайлович, кивнув в сторону гаишников.

– Это для солидности, высокие гости к нам не часто ездят.

– Они у тебе какие-то стройные, небось штрафы в карман не кладут, чёрной икрой не балуются. «А у нас как на подбор: пухлые от голода», – сказал Емельян Захарович. – Хотя и в ваших краях встречал богатырей. Я, Ашот, с вашими уральскими ГАИшниками познакомился в конце девяностых. В программу испытаний наших изделия входили так называемые «дорожные» – это десять тысяч километров по разным видам дорог: республиканским, районным и даже грунтовым. Маршрут был засекречен, о нём знали старший военный представитель заказчика предприятия и руководство Главного Управления ГАИ, ну и, несколько руководителей в Госбезопасности. Я отвечал за безопасность этого мероприятия и маршрут в этой «экспедиции» знал только я. Водителям сообщал по ходу движения.