Подпрыгнув с разбега и взявшись левой механической рукой за верхний край забора, Наталья перемахнула на другую сторону. Термооптическая маскировка не позволяла вероятному наблюдателю увидеть «хризантему» с расстояния больше тридцати метров через оптику, тепловизор или засечь простым сканером. Но смотреть по сторонам приборами с пассивным восприятием она старалась самым внимательным образом. На этой части территории завода царили тишина и запустение. Впереди возвышалось цилиндрическое бетонное строение, с двумя толстыми металлическими колоннами по бокам и наклонным ленточным механизмом подачи руды. Она понеслась по бетонной отмостке вдоль забора, сразу прикинув, что от забора будет удобнее запрыгнуть на элеватор магнитного обогатителя. Применять прыжковый двигатель было нельзя — вся маскировка пойдёт коту под хвост. А вот подняться по наклонной ленте транспортёра, другое дело. Пока взбиралась на крышу, сразу начала осматриваться и искать способы выполнить приказы. Ведь у неё их было сразу два. И второй от заместителя самого Штайнера. Майор Маккелен — суровая и страшная тётка, которая пугала Наталью гораздо больше гауптвахты или дисциплинарного взвода. А выражалась она крайне жёстко и чётко. Соколов должен выжить и достичь поставленной цели. Если же Гвоздикина не справится, майор обещала оторвать ей голову и засунуть туда, откуда все появляются на свет. И у Натальи ни на секунду не возникло сомнения, что Маккелен свою угрозу исполнит. Может быть даже в прямом смысле. Ведь все в управлении давно знают, что за добродушной улыбкой майора прячутся двадцать лет грязной работы в разведке. Она лично курирует всю операцию и следит за каждым движением подчинённых. А теперь командир сам приказал «хризантеме» занять позицию вдалеке от себя, на незнакомой, потенциально опасной территории. Инспектору доверять нельзя, к тому же с ним «констебль». Эти андроиды хоть и тупы, но они сильны и опасны вблизи. Как ей, чёрт побери, быть?

Оказавшись на крыше, Наталья поняла, что не так уж всё и плохо. Осматривая квартал приборами, она видела все потенциальные пути подхода, все высокие здания, пригодные для стрельбы. Сам вэн с Соколовым и инспектором остановится у грузовых ворот, то есть будет почти под ногами. Всё, что ей сейчас необходимо для контроля над ситуацией, у неё складывается. По крайней мере, так её учили. Главное теперь — внимательность, не прозевать какую-нибудь засаду или снайпера. Вот ведь как, Соколов отлично понял эту позицию, просто взглянув на схему. А как он с ней обращался в первую минуту, когда она его увидела! Ничего себе знакомство. И почему он называет её цветочком, а она не возражает?!

— Командир, я на позиции, — сообщила она, одновременно отсылая данные майору.

«Отлично, мы к проходной. Будем заходить».

Вэн почти неслышно проследовал к грузовым воротам. Остановился. В голове раздался голос майора, она говорила по шифрованному дельта каналу верхнего диапазона:

«Гвоздикина, не хлопай ушами».

Пассивный сенсор засёк на кузове вэна отражение луча снайперского наводящего сканера. Работала стрелковая баллистическая установка СБК-8А, похожая на ту, что стояла на боевой оболочке самой Натальи. И оружие там скорее всего соответствующее — тридцатимиллиметровый полевой снайперский диреватор. Не важно, какая именно была модель оружия, никакой лёгкий бронекостюм такой выстрел не сможет выдержать. Гвоздикина тут же развернулась, отслеживая направление луча с помощью аналитического блока. Говорить откуда именно работает снайпер, было некогда, да и она его точной позиции ещё не нашла.

— Командир, снайпер! — сразу же сообщила она Соколову. Сейчас у неё было две секунды на всё. Если она не успеет…

Снайпер действовал по самой что ни на есть классической схеме — пассивное слежение, через заранее установленные в районе цели датчики, и в нужный момент включил систему активного прицеливания. Обнаружить такое пассивное наблюдение без активного сканирования невозможно. Источник прицельного луча оказался на манипуляторе тяжёлого погрузчика, возвышающегося над основным зданием грузового терминала, в самой восточной части квартала. Сам снайпер использовал надёжную маскировку и поразить его можно было только по лучу. Прицелиться из своей снайперки Гвоздикина не успевала в любом случае. Она навела туда свой штурмовой эльтер, одновременно засекая лучи второго наводящего сканера, сводящиеся на вэне.

— Второй снайпер!

Пока она, нацеливая эльтер, произносила эти слова, со стороны юго-западных складов, точно в первый источник сканирующего излучения влетел заряд ещё одного снайперского диреватора. От манипулятора подъёмника отлетели снопы искр и рваные ошмётки. Доли секунды не хватило «хризантеме», чтобы накрыть цель первой. Кто-то знал о местонахождении стрелка, внимательно ждал момента включения стрелком своего прицельного комплекса и тут же снял его. Похоже, вовсе не пользуясь ни сканером, ни вычислителем! Наталья перевела прицел эльтера на источник второго прицельного луча. Уж туда то она успеет, быстродействие позволяет. Но что происходит, мать же вашу?!

«Не стрелять!» — рыкнула шифрованная дельта частота голосом Маккелен.

Соколов привёл вэн к проходной, рядом с основными грузовыми воротами. Судя по следам, грузовик проезжал именно через них. Николай открыл дверь, высунулся, оглядываясь. А Йенсен почему-то задержался в кабине.

— Командир, снайпер! — резко раздался в эфире голос Гвоздикиной.

Николай даже не успел испугаться, просто среагировал. Уже занеся ногу над бордюром, оттолкнулся от вэна и кинулся на землю.

— Второй снайпер! — прозвучало практически эхом, когда неприветливый бетон встретил его.

В воздухе тонко и громко свистнуло, раздался резкий, оглушительно громкий, металлический хлопок, смешавшийся с треском стекла. Вэн качнулся, несколько искр упали на бетонную мостовую. Николай закатился за машину, между ней и заводским забором. Он снял диреватор с предохранителя, вскинув оружие примерно в направлении, откуда прилетел выстрел. Но, разумеется, никого в прицеле не обнаружил, а вокруг снова стояла тишина.

— Цветочек?

— Да, командир.

— Где снайпер?

— Снайпер уничтожен, сэр.

— Молодец, а что второй?

В их разговор вклинилась Маккелен:

— Снайпер уничтожен вторым снайпером. Контрснайперская засада. Соколов, бегом на завод, мои люди уже на подходе. Позиция Гвоздикиной не раскрыта, действуй.

Николай поднялся на ноги. Взгляд невольно зацепился за то, что стало с машиной и остававшимся в ней пассажиром. Выстрел тяжёлого снайперского диреватора прошил навылет вэн и бетонный забор завода. Лобовое стекло пробито над самым передним обтекателем и изнутри всё забрызгано кровью. Голова инспектора неподвижно лежит на передней панели. А голова «констебля», сидевшего позади, отсутствовала. Стрелявший мастерски положил тридцатимиллиметровый диревационный заряд. Николай явственно ощутил, как внутренности сжимаются. Прятаться за машиной было не самой лучшей идеей.

— Йенсен убит, — проговорил он майору, — и похоже, стреляли именно в него. Чей был этот контрснайпер, майор? Ваш?

— Забудь о нём, забудь о снайперах, двигай, — резко скомандовала Маккелен, — надо выяснить, здесь ли то, о чём он сказал.

Ей там легко говорить, забудь о снайперах! Николай метнулся к двери проходной, она оказалась не заперта. Это было подозрительно, но он двинулся дальше. Снаружи он вообще как мишень в тире. Внутри проходной было тихо. Как и во внутреннем дворе.

— Цветочек, есть что-нибудь подозрительное на территории?

— Нет, сэр. Но с востока сюда едут три чёрных вэна. Два из них я видела недалеко от штаб-квартиры Курназир.

Три вэна едут сюда. Зачем? Ответ очевиден. Нужно поспешить. Соколов бегом добрался до главного плавильного цеха. Просканировать его полностью было практически невозможно. Четыре больших плазменных печи, стоявшие в центре, хорошо экранированы, для работы с мощными электромагнитными полями, и то, что находилось за ними, или между ними, сканеры не видели. Внутри оказалось светлее, чем думал Николай. Наклонная стеклянная крыша и большие окна давали достаточно света. Как это ни было странно, но остекление в цехе не заросло грязью за время простоя. Всё оборудование было оставлено на своих местах, даже технологическая цепочка не была очищена от сырья. Быстро осмотревшись, Николай заглянул в пространство между печей. Защитное ограждение с одной стороны было убрано и на нижней вентиляционной решётке стояли контейнеры. Среди белых, с красной медицинской маркировкой, в глаза бросился массивный, тёмно-серый, с большой эмблемой Консорциума. Сразу отправив майору изображение с «третьего глаза», Николай уставился на эмблему, пытаясь осмыслить ситуацию. Так кто кого здесь водил за нос? Йенсен знал, что на самом деле ищет? А СКБ? И чего во всём этом хотел добиться Штайнер?