- Проголодалась?

- Очень.

- Пойдем, - согласилась я и поднялась со скамейки.

- Я с вами, - напомнил о своем присутствии Марк.

Мы обе посмотрели на него: Машка удовлетворенно, а я - с большим удивлением. Поведение дочки было мне понятно, видимо ей действительно не хватало мужского внимания. Это кстати, повод мне задуматься. Но Марк-то куда лезет? Ему что, сегодня не хватило, решил еще добавить?

- Вы же не против, - скорее констатировал, чем на самом деле поинтересовался нашим мнением Марк и отобрал у меня коляску.

- Мы не против, - с поистине  королевским величием кивнула Маруська. - Я устала и поеду в коляске. Повезешь меня?

- С удовольствием, - Марк тут же подхватил ее на руки и бережно усадил в коляску. - Ее надо пристегивать?

- Нет, - ответила я. - Маня у нас девушка взрослая, катается без ремня.

Мари со всеми удобствами устроилась в коляске и подняла на нас глаза.

- Мамочка, я пить хочу.

- Конечно, солнышко.

Я полезла в сумку и достала яркую пластиковую бутылочку с водой.

- Я хочу сок. Можно?

- Нет, сок сладкий. Его лучше не пить натощак.

Мари послушно взяла воду, и мы пошли в кафе.

- Ты всегда ей все объясняешь? - тихо спросил у меня Марк.

- В смысле?

- Ты отказала ей в соке и пояснила почему его лучше не пить сейчас. Ты всегда себя так ведешь?

- Конечно. Просто что-то запрещать ребенку глупо.

- А она и в правду целовалась с соседским мальчиком?

- Правда. Я засекла их в песочнице. Этот ловелас целовал мою дочь в щеку.

- Знаешь, в ее возрасте я был влюблен в продавщицу кондитерского магазина, - сказал Марк.

- Она отвечала тебе взаимностью?

- Естественно. Разве меня можно не любить?

- Надо же, как рано ты начал разбивать женские сердца, - хмыкнула я. - Казанова.

- Надеюсь, твое сердце я тоже разбил? - вроде бы в шутку поинтересовался Марк.

- Еще нет, но оно под серьезной угрозой.

- Твои слова звучат, как бальзам на мое самолюбие, - продолжал веселиться Марк.

За разговором мы подошли к кафе, я открыла дверь, пропуская Марка с коляской. Официант встретил нас доброжелательной улыбкой - мы почти каждые выходные заходили сюда. Кафе было крохотным, всего на четыре столика. Мы устроились у окна, Мари в высоком детском стульчике, мы с Лурье друг напротив друга.

- Мари будет блинчики, я только эспрессо.

- Ты не голодная? - спросил Марк.

- Нет, у меня диета.

- Может быть, салат? - он продолжил изучать меню.

- Я не голодна, правда, - честно ответила я.

- А я проголодался. Что посоветуешь?

- Бери салат с тунцом, - посоветовала ему. - Здесь вкусно готовят.

- Отлично. Ты точно ничего, кроме кофе, не хочешь?

- Абсолютно точно.

Марк сделал заказ и обратился к Машке:

- Любишь сладкое?

- Люблю, - согласилась она. - Но мама говорит, что много сладкого есть нельзя. Испортишь себе желудок, зубы и станешь толстым поросенком.

- Мама права, - кивнул Марк.

- Когда я вырасту, буду есть много конфет, - провокационно заявила дочка.

Я уже знала, что будет дальше, поэтому никак не отреагировала, а вот Марк купился.

- Так же можно заболеть. Попадешь в больницу, разве это весело?

- А я сначала съем много конфет, а потом специальные таблетки, чтобы все было в порядке. Полин иногда так делает, - сдала Маня любимую бабушку с потрохами.

Марк перевел вопросительный взгляд на меня.

- Ферменты, - пояснила я ему. - У Полин гастрит, ей сладкого нельзя. Но иногда очень хочется, тогда она заедает конфеты ферментами.

Тут нам принесли заказ.

- До чего только не додумаются женщины, - прокомментировал Марк и принялся за салат: - Оу, вкусно.

- Здесь все вкусно, - сказала Манька с набитым ртом.

А я сделала вид, что ничего не расслышала, всецело поглаженная кофе. Хватит с меня разборок на сегодняшнее утро.

Мы перекусили, потом зашли в магазин, где Марк с Мари долго выбирали ей подарочек, в итоге купили сразу несколько. Марк решительно отверг мою попытку заплатить, сказав, что поскольку это сувениры от него лично, ему их и оплачивать. Он проводил нас до дома и вежливо попрощался с Манькой.

- Мы еще вернемся к нашему разговору, - заявил он ко мне.

- Скажи мне, что у тебя случилось? – тем же вечером задал мне вопрос мой издатель.

 Я сидела в кабинете, в кои-то веки, наслаждаясь тишиной, спокойствием и одиночеством. Мари уже спала, ее кот, вылакавший, кажется, ведро сливок, развалился на подоконнике и дрых без задних лап, а я смотрела в окно и просто ловила кайф.

- А что у меня случилось? – спросила, растягивая слова.

Мне  так хорошо, что разговаривать было лень.

- Глава, которую ты мне прислала, получилась излишне, на мой взгляд, мрачной, - пояснил Виктор.

- Думаешь? – насторожилась я.

- Уверен, - ответил Виктор. – Поэтому ты мне сейчас быстренько расскажешь, что у тебя произошло.

Виктор был для меня не просто бывшим любовником, он был близким человеком и надежным деловым партнером, поэтому я не стала от него скрывать.

- Марк Лурье внезапно оказался дядей отца Мари.

- Повтори, пожалуйста, - попросил Виктор. – Кто кем оказался?

- Виктор, ты издеваешься?!

- Ничуть. Просто для одной фразы слишком уж много родственников.

- Лурье двоюродный дедушка моей дочери, - отчеканила я. – Так понятнее?

- Он дядя ее отца?

- Да!

- То есть брат … отца или матери твоего бывшего, - сказал Виктор задумчиво. – Так отца или матери?

- А это имеет значение?

- Никакого. Просто интересуюсь для полной ясности картины.

- Он брат отца.

- И как это выяснилось?

- Случайно, - я не хотела рассказывать все подробности, это уже мое личное дело. – Я была у него в офисе, когда туда нагрянул мой бывший.

- Оу, и как прошла встреча?

- На высоком уровне.

- Он жив?

- Кто из них?

- Ты уточнила это таким тоном, что я опасаюсь за здоровье обоих Лурье.

- Не переживай, оба живы и здоровы.

- Чего не скажешь о тебе.

- Меня никто не бил, - хмыкнула в ответ.

- Я про психологическое здоровье, - уточнил Виктор.

-Чувствую себя героиней мыльной оперы.

- И это чувство мешает тебе работать нормально?

- Я работаю нормально!

- Чушь, твой  последний текст источает отчаяние и тоску. Конечно, читателю нужны разные эмоции. Но  не уверен, что тоска в таких запредельных количествах поднимет твою популярность и наши продажи, - ответил Виктор.

- Наверное, ты прав. Я перепишу текст, - вынуждена была с ним согласиться.

- Перепиши свое настроение.

- Если бы это было возможно.

- Глупости, - отрезал Виктор, - я совершенно не вижу повода для хандры. Ну, подумаешь, твой нынешний оказался родственником твоего бывшего, и что? Это что, повод для трагедии в стиле Шекспира? Почему голова болит не у них, а у тебя?

- Это ты сейчас о ком?

- О Лурье.

- О старшем или о младшем?

- О Марке, - пояснил Виктор.

- Значит, о старшем, младший не Лурье.

- Бог с ними. Лурье, не-Лурье, какая разница?

- Мы потом говорили с Марком, - сказала я.

- Значит, Марк переживает? – спросил  Виктор с удовлетворением.

- Тебя это радует?

- Еще бы. Этот сукин сын увел у меня женщину, так пусть помучается, и подольше.

- Виктор, прекрати! Как ты можешь так говорить? У меня…, - возмутилась я, но он меня перебил:

- Что у тебя? Вселенское горе? Кто-то из близких умер? Или смертельно заболел?

- Нет, все здоровы.

- Что-то случилось с тобой? Рухнул твой дом? У тебя нашли неоперабельную опухоль? Или банк, в котором хранились все твои сбережения, внезапно разорился, и у тебя теперь нет денег даже на хлеб?

- Ничего из вышеперечисленного, слава богу.

- Тогда прекрати жевать сопли, - довольно резким тоном заявил Виктор. – Аннук, достаточно. Это я тебе говорю уже, как твой издатель. Да, у всех бывают проблемы. Плохие дни, женские недомогания, в конце концов. Но с каких это пор, такая фигня стала влиять на качество твоей работы? У тебя есть определенные обязательства. И я сейчас не про обязательство перед моим издательством говорю. Это я про твоих читателей. Почему они должны читать эту, извини за грубость, хрень? Только потому, что у тебя возникли некоторые неурядицы в личной жизни?