Тереза посмотрела под ноги. Она обхватила себя за плечи: стало холодно. От страха.

   На пару секунд Марбас замер напротив. А потом его голос зазвучал глухо и горько:

   – Значит, ты тоже считаешь меня предателем? Тереза, я же как раз всех предал ради тебя. Люцифера, чьи приказы всегда выполнял без вопросов. Никса, который меня теперь ненавидит. Свой мир, потому что думал только о том, как вас защитить.

   Тереза подняла взгляд. Она облизнула пересохшие губы, но смогла только тихо выдавить:

   – Я больше не могу тебе верить.

   – Но должна знать, что я – на твоей стороне, чего бы мне это ни стоило, – Марбас пристально посмотрел в глаза. – Я люблю тебя и сделаю все, чтобы защитить.

   Он протянул руку. Знак на полу вспыхнул золотым. Наверняка преграда начала жечь ладонь. Еще немного – и обожгла бы болью, не пропустив. Марбас приложил ладонь, как к стеклу.

   «Я тоже влюбилась в него. Потому и так больно», – подумала Тереза.

   Она невольно протянула руку навстречу. Дотронуться бы, переплести пальцы, выйти из пентаграммы и поверить заново. Ладони почти соприкоснулись. Тереза почувствовала тепло, исходящее от кожи Марбаса.

   – Просто доверься мне, – едва слышно прошептал он.

   Перехватило дыхание, а на глаза навернулись слезы. Тереза резко поджала пальцы, отворачиваясь.

   – Уходи, – сдавленно бросила она.

   На секунду Марбас замешкался, а потом отдернул руку. Он раздраженно прошелся рядом с пентаграммой.

   – Тереза, я – не смертный мальчишка, который будет унижаться и на коленях умолять, чтобы ты простила, – проступили опасные рокочущие нотки. – Но ты же сама знаешь правду. Знаешь, что я не причиню тебе боль.

   Марбас рванулся вперед, будто вот-вот бросился бы на преграду.

   «Хорошо, что нарисовала, – со слабой улыбкой подумала Тереза. – Если бы он обнял, если бы только коснулся, я не выдержала бы».

   – Тогда оставь меня в покое. Потерпи немного, всего лишь до моей смерти, – она говорила жестко и насмешливо, чтобы хоть немного скрыть боль. – Потом свое получишь. Я же буду в твоей власти.

   – Так ты не веришь, что мне нужно что-то кроме этого? – Марбас разочарованно качнул головой.

   Он замер в ожидании ответа. Показалось, что даже дыхание затаил.

   Тереза сжала пальцами длинные рукава кардигана. Пришлось собрать всю волю, чтобы не шагнуть навстречу, не поддаться.

   – Не верю, – непреклонно слетело с губ. – Ни единому твоему слову.

   Марбас кивнул с нарочитым спокойствием. Только глаза зло, с обидой прищурились.

   – Мы еще встретимся, и ты это знаешь, – отчеканил он.

   Развернувшись, Марбас решительно направился на выход. Напоследок лунный свет очертил высокую фигуру в проеме, а потом дверь раскатисто хлопнула.

   «Так же, как тогда, когда я выгнала его в первый раз», – вспомнила Тереза.

   От слов на прощание стало страшно. Руки предательски похолодели, а сердце застучало часто-часто. Тереза глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.

   – Он не вернется. Не сейчас… – прошептала она самой себе.

   Минут через десять стало понятно, что была права. Осторожный шаг за пределы пентаграммы. Боязливый взгляд по сторонам в темноте. Вздохнув, Тереза смелее направилась к выключателю.

   Резкая хватка со спины заставила вскрикнуть. А волосы возле уха шевельнул шепот:

   – Вот ты и попалась.

   Сейчас Тереза все отдала бы за то, чтобы это оказался голос Марбаса, но нет.

   «Никс?!» – с испугом узнала она.

   Никс сжал в жестких объятьях: ни вырваться, ни толком дернуться. А следом ослепила красная вспышка. Когда она погасла, Тереза увидела тесный подвал с облезлым стулом и старой кроватью с давно отсыревшим матрасом. Взгляд метнулся вверх, проследив грубые ступени. Дверь. Наверняка запертая.

   Никс отпустил, отходя в сторону.

   – Что тебе нужно? – Тереза попятилась.

   – Из-за Марбаса Беату схватили, – он сломленно опустился на стул. – Люцифер хочет использовать ее дар. Марбасу ничего не стоило промолчать про ее видения, но нет же!

   «Он рассказал, чтобы защитить Фила?» – подумала Тереза, и кусочки паззла начали собираться воедино.

   – И ты хочешь отомстить? – она осторожно шагнула вперед.

   Тереза медленно потянулась к плечу Никса. Успокоить, пожалеть, задобрить – что угодно, лишь бы выбраться.

   Он взвился на ноги так резко, что она отшатнулась. Ледяного оттенка голубые глаза сверкнули яростью. В слабом свете лампочки, висящей под потолком, черты лица показались еще резче, безжалостнее.

   – Вытащить ее! – выпалил Никс, стискивая кулаки. – Марбас найдет тебя по метке. И если захочет получить тебя целой и невредимой, то придумает, как вывести Беату из замка. Мне туда все равно хода нет.

   – И толку? Люцифер просто пошлет за ней адских псов. Они найдут вас в два счета, – осторожно заметила Тереза.

   – Не найдут. У меня свои козыри в рукаве, – качнув головой, он прошелся по комнате. – Марбас не говорил тебе про заговор Елизаздры? Она пыталась устроить переворот в Аду. Свергнуть Люцифера.

***

   Беата была еще в порядке, когда пришла Елизаздра. Поначалу это напомнило обычный светский разговор. А потом она и Никс остались в комнате наедине. Елизаздра приосанилась в кресле, поправляя длинные черные волосы.

   – У тебя в услужении и так было немного низших духов, и тех отняли. Хорошо, что еще дом не отобрали, – она задумчиво провела пальцами по резному подлокотнику.

   – Бьете по больному? – недовольно прищурился Никс.

   Не сумев усидеть на месте, он прошелся по комнате. Елизаздра с достоинством промолчала на его выпад.

   – Хочу сказать, что была против, но Люцифер никого не слушает, – со вздохом встав, она поправила кроваво-красное платье. – Он слишком взъелся на вас. Точнее, на Беату. А ты виноват только в том, что вступился за нее.

   – И теперь все следуют его примеру, – Никс стиснул кулаки в бессильной злобе. – Мы – изгои.

   – Знаю. Люцифер считает любовь глупой слабостью, – Елизаздра отвела взгляд, словно разговор зашел о чем-то слишком личном. – А я нет. Возьми.

   Она протянула небольшой футляр, обитый черным бархатом. В руках, обтянутых тонкими красными перчатками, он показался особо зловещим. Заглянув внутрь, Никс поднял озадаченный взгляд.

   – Что это?

   – Если придется бежать, вас так не найдут, – Елизаздра понизила голос. – И ритуалы-призывы не сработают, и адские псы собьются со следа.

   – Но зачем Вам помогать? – Никс с подозрением прищурился.

   Опустив взгляд, она поправила перчатку на руке. Губы изогнула загадочная улыбка. А когда Елизаздра посмотрела сквозь полуопущенные ресницы, темные глаза блеснули коварством.

   – Люцифер уже многим, как кость в горле. Аду нужна новая рука, – с огнем во взгляде она решительно сжала пальцы. – Более твердая. Готовая разобраться со смертными одним махом и, если нужно, развязать новую войну с Раем.

   – Плетете интриги против Люцифера? – Никс с презрением качнул головой. – Заберите. Я – не предатель.

   Он протянул футляр на раскрытой ладони. Елизаздра накрыла ее своей, мягко сгибая пальцы Никса обратно.

   – Оставь себе. Считай это жестом моего расположения, – она пристально посмотрела в глаза, оценивая реакцию.

   В его лице ничего не дрогнуло. Сплошные твердость и упрямство.

   Отпустив, Елизаздра направилась на выход.

   – Так уверены, что я не сдам Вас? – бросил вслед Никс.

   Она остановилась, не оборачиваясь. Держа ладонь на дверной ручке, Елизаздра уверенно отрезала:

   – Не сдашь. Потому что ненавидишь Люцифера так же, как и я.

***

   Тереза запустила пальцы в волосы, зачесывая их назад. Мысли замельтешили с бешенной скоростью. Вспомнилось все: и вспышка гнева у Никса возле озера, и то, как он почему-то оказался равным по силе Марбасу.