Пока мы шли через длинные коридоры Эксеры, Саша шепотом рассказывал, что он успел сделать за утро.

— Мы взяли лабораторию на озере, — сообщил он мне, отстав от остальных. — Почти без потерь, благодаря Эрлен. Только охрану пришлось приструнить. Они были потрясены ее появлением, — он улыбнулся, не скрывая восхищения. — Ей достаточно было пару раз сменить облик у них на глазах и рыкнуть, чтобы персонал лаборатории сдал всех с потрохами.

— Кто истинный хозяин? Кинэн? — спросил я, беря его под локоть и догоняя остальных. Сейчас нам было нечего скрывать.

— Нет, Лануэль. Эрлен пришла в восторг от того, что там нашлось, а уж ее ученых теперь и вовсе оттуда не выгонишь. Просила узнать у тебя с Ревалем, можно ли ей считать эту территорию своей, раз уж там и так стоит Эрлениум.

— Пусть играется, — фыркнул я. — Кому, как не ей… Ты, кстати, как? Бок болит?

— Болит, — вздохнул он. — Но заживает быстро, прям удивительно. Никак не привыкну…

Вагабр ждал нас в библиотеке. Просторное, светлое помещение, с окнами, выходящими в сад, с длинным мраморным столом, и с рядами книжных полок высотою в стену. Взгляд его скользнул по моим саблям, по старинному кинжалу Даллаха — длинному, с широким волнообразным лезвием, по перчаткам Алекса, по парализу на поясе Гевора, по щитам на Ревале и Ширин… Оценив нашу решимость, он как-то сразу осунулся, оборвав уже заготовленную приветственную фразу и опустив руку, готовую предложить нам располагаться. Возникла пауза, пока мы смотрели друг на друга и оценивали, как дальше строить разговор.

— Вы все знаете, — сказал он утвердительно, и мы с Гевором, подготовившие обмен обвинительными репликами, так и не начали свой спектакль.

— Не все, — отчеканила Ширин. — Но многое. Пожалуй, большую часть вашего с Кинэном заговора и существенную часть задействованных в нем людей. Но есть вопросы. И первый из них — зачем?

— Был амбициозный план, — он поднялся из своего массивного старинного кресла и встал перед нами, переводя взгляд с одного на другого. — Расширить количество земель за счет Анг Мирта. Вернуть Нигейра. В дальнейшем — выйти на прямой контакт с Основой… План был не мой, — отрезал он.

— Кинэна, — съязвила Ширин. — А ты, бедная деточка, тут ни при чем.

— Нет, не Кинэна, — продолжил он так же сухо, — хотя у него была своя игра и он многое дополнил. Старого Вагабра. Я нашел много материалов, когда постепенно разбирал его наследие. Я счел себя обязанным продолжить то, что он начал. И информация о том, как вернуть Нигейра — разные способы, в том числе и поискать на Старой Земле — нашлась у него в рабочих дневниках. Он, если вы помните, вошел в силу где-то через 200 лет после смерти старого Нигейра, и когда счет отсутствия Змея перевалил четырехсотлетний рубеж, он попытался понять, что с ним случилось, почему он не воплощается и как это можно исправить.

Реваль не дожидаясь приглашения отодвинул от стола одно из кресел и сел, сделав нам знак располагаться. Ширин и Даллах сели, я отошел к окнам, Саша — к дверям, а Гевор принялся бродить вдоль стен, с любопытством вытаскивая книги с полок, и лишь изредка поглядывая на рассказчика.

— У Кинэна были свои цели, — продолжил Ваэль, ни к кому не обращаясь. — И, что удивительно — идея покорения Анг Мирта тоже оказалась не его, а прежнего Горностая. Возможно, наши предшественники и раньше были в сговоре, а может быть — действовали в одиночку, каждый — преследуя свои цели. Я не знаю. К тому моменту, когда Кэйн занял его место, первые шеадры, ведущие в Анг Мирт, уже стояли, и ставили их именно Горностаи более раннего периода. Он рвался продолжить работу.

— Кто посеял в наших землях Веру в Единого? — спросил Реваль. — И зачем?

— Старый Вагабр, — усмехнулся Ваэль. — Это был один из его проектов — посеять неприязнь к остальным божествам нашего пантеона, при этом остаться самому… в белом. Кто-нибудь из вас читал Канон Единого со всей внимательностью? Там очень мало Вагабра. Почти нет ни его злодеяний, ни историй о его поражении от рук Единого. Ему хотелось прибрать всех к рукам, оставив существовать только самых необходимых и лояльных, без кого трудно управлять современным миром. Менять их по своему усмотрению, уничтожать тех, кто слишком уж… неуправляем. У него был хорошо продуманный план, краткая его часть зафиксирована в передаточной книге, подробности я нашел в одном из рабочих дневников, сохранившихся в личных покоях. Он предусмотрел, чтобы в случае гибели его ипостаси все его материалы достались преемнику, но не сразу после вступления в силу, а позже, после того, как юный Олень помучился бы с кругом вечно недовольных друг другом и упрямых, как бараны, бессмертных коллег. Если интересует, могу дать ознакомиться.

— Еще как интересует, — Гевор живо повернулся к нему с загоревшимися от любопытства глазами.

— Меня тоже, — подтвердила Ширин, а Реваль брезгливо поморщился.

— Обычный заговор, чего там читать. Ничего нового. Грязь.

— У меня была мысль, что возможно это даже не его план, а план предыдущего Вагабра, — продолжил Ваэль, — но мои догадки ни на чем не основаны. Однако за это тысячелетие количество воплощенных божеств уменьшилось на три. Без Нигейра невозможно расширение земель, внешняя экспансия, поэтому мы вместе с Кинэном и задумались о том, что нашей руке нужен меч.

Саша напрягся, сжав и разжав кулаки, а я заметил, что Легарот на его левой руке обрастает чешуей, выдавая волнение.

— В школе Эгрох, которую я привычно курировал, уже тогда были интересные наработки по управлению людьми посредством рисованных образов, попавшие к ним от детей Альсара. Потихоньку, втайне от всех, они их развивали, с переменным успехом. Иногда случались прорывы, иногда — тупики на много, много лет. Рейнард, один из лучших ее специалистов, нашел общий язык с Кинэном, еще не будучи главой школы. Эксперименты велись под прикрытием, в разных местах. Все вы помните домик на озере, якобы принадлежащий Эрлен, — усмехнулся он. — Эрлен действительно тут ни при чем. Это был наш с Кинэном совместный проект, но реализацией занималась Лануэль, которая тоже была не против оказаться поближе к центру влияния и получить свой кусок пирога. Моя идея… Никто не станет уточнять, кому из Вечных действительно принадлежит объект, если кажется очевидным, по внешним признакам или по документам, кто именно его хозяин.

— Шеннон-Арский шеадр, ведущий во Фрейфен, прикрывает точно такая же структура, — заговорил я. — Якобы принадлежащая Пардусам. Мы нашли и его, и шеадр, и Фрейфен.

Ваэль коротко кивнул.

— Что ж, неудивительно. Все тайное когда-нибудь становится явным. Есть и другие подобные места. Если копнуть глубже, сторонников уменьшения количества Вечных и контроля над ними набралось достаточно, особенно здесь, в центральном и перенаселенном Лессене, где вы все имеете свои домены и вечно грызетесь. Это на больших землях хорошо и спокойно — в Элезии, в Шеннон Аре, в Иллиме. Кстати, никогда не мог понять, почему такой богатый и благодатный Иллим не поделен и не раздираем вами на части, — съязвил он.

— А там ничего и не поделишь, — ответил Гевор. — Океан и острова. Океанические ресурсы, конечно, богатые, но их добыча будет чересчур трудоемкой. Ну и население небольшое, рабочих рук мало, а со стороны не завезешь, остова и так густо населены.

— С Элианной было трудно тягаться, — добавила Ширин. — После ее исчезновения никто долго не решался туда зайти. Гильдия и Альсар были там и раньше, поэтому никто, в общем, и не стал рваться, оставив все, как есть.

Ваэль кивнул, посчитав объяснение исчерпывающим, и продолжил.

— Но Кинэн меня переиграл. Я думал, что возглавив это движение, смогу его контролировать и управлять процессами. Но Кинэн с Лануэль совсем недавно совершили прорыв, создав яд, блокирующий трансформацию, как в человеческом, так и в вечном облике, и принялись его обкатывать. Опробовать его эффективность, как вы понимаете, можно только на себе подобных. Честно скажу, я был не против, — признался он с печальным сарказмом. — Для заманивания вас в ловушки они использовали разные приемы, хорошо зная каждого. Индивидуальный подход, так сказать. Больше всех нам мешал Крейг, — Ваэль покосился на Гевора, резко повернувшегося на это заявление. — Который, получив предложение к сотрудничеству, не ответил ни "да", ни "нет", а принялся копать под нас, пытаясь выяснить, что стоит за нашими предложениями.