Нет! Я давно на нее не сержусь. Не плачу от злости и не проклинаю ни ее, ни их детей. Боже меня упаси! Я, напротив, искренне благодарна Марине за то, что она наконец-то избавила меня от этих многолетних мытарств. Разрубила, наконец, тот узел, что много лет душил и меня и Михаила. Я практически сразу после раставания, вступила в отношения с коллегой, который уже не один год пытался за мной ухаживать. Но я, зачем-то держала оборону.

Я ведь не такая как он!

Вот дура то! Считай, целых четыре года счастья упустила!

Да, сейчас, с Григорием, я очень счастлива все эти десять лет. У нас общие интересы, взаимопонимание и уважение. Ночует он всегда дома и от него не воняет женскими духами. В его карманах я не нахожу презервативов не смотря на свои перевязанные, после второго аборта, трубы. Я сейчас живу спокойно и счастливо в абсолютной гармонии. Я благодарна богу за каждый день жизни с любимым.

А ведь все это у меня есть благодаря тому, что однажды в моей жизни появилась она. Мы даже общаемся в соцсетях немного. Она мне печет красивые и вкусные торты на дни рождения. А я, всегда передаю через своих детей, подарки их дочерям, на новый год. Очень уж люблю вязать игрушки и детей порадовать совсем не сложно. Но видеть ее своей невесткой, сажать ее за один с собой стол, на наши дни рождения, рождество и пасху — это уж слишком! И больше даже для нее, чем для меня. Если они сойдутся, для спокойствия их семьи, я буду вынуждена, практически потерять единственного сына.

От этой мысли мне стало очень горько. А еще горше от того, что он-то сейчас совершенно об этом не думает. Плевать ему и на мои чувства и даже, наверняка, на чувства самой Марины. Влюбился он и все тут! Хочу ее, значит, хоть облизните все, но подайте ей мне!

Это как в детстве. Когда ему было пять лет, зашли мы в Детский мир, за мячиком. Зеленый говорит, хочу! А последний зеленый, прямо перед нами, другой мальчик забрал. И, казалось бы, какая разница, зеленый или синий! Все они одинаково круглые и прыгучие! Но нет! Нам именно зеленый нужен! Такую истерику вкатил прямо в магазине! Я чуть со стыда не сгорела! Нафигачила ему по заднице тогда, от души и утащила его из магазина, без всяких покупок. Да видно не в толк тот урок пошёл.

Смахнув слезы, пошла в ординаторскую. Ритка зачем-то вызвала. Сказала срочно, а я стою тут, думы думаю.

Захожу и слышу разговор Анестезиолога Валерия Сергеевича и Риты:

— Так, может, все сделаем, пока спит? А то, я боюсь, если в сознание будет, сердечко стопорнет. У нее микроинсульт совсем недавно был. Пару недель назад всего. Слабое еще.

— Что случилось? О ком речь?

— Слушай, у тебя ведь в отделение твой бывший лежит?

— Да не лежит уже, считай. Выписала я его вчера. А что?

— А Зубова Марина Викторовна, двадцати восьми лет, ему не родственница случайно?

— Тоже считай, что бывшая. Жена. Разводятся они. Вы это про нее сейчас? Что с ней?

— Воот козел, а! Шоб ему отсюда не вылазить, прости господи! — всегда сдержанная Рита, сейчас ядом едва не плевалась, и мне сразу стало не хорошо. Не спроста это.

— Сплюнь, а! Мне и так его харя остоебенила уже, по русский сказать. Что с Мариной?

— Привезли ее вчера, с двусторонним воспалением легких, организм крайне ослаблен, микроинсульт вот перенесла недавно.

— Ну, наверно, как застукала его с другой на хуе, прямо в годовщину свадьбы, так и прихватило. Мишенька, для нее, все десять лет, был идеалом. Чуть ли не богом!

— Этот скот ее о третьем ребенке просил. Они осознанно не предохранялись. Плоду уже шесть недель. Она только узнала, и бьется в истерике. Видно, что не хочет аборт делать, но говорит, что троих сама не вытянет. А мне надо как можно скорее лечение ей назначать. Я хотела спросить — есть шанс, что, если ему рассказать, он попросит прощения, а она простит? А то ведь всякое бывает, щас сделает в горячах, а потом простит его, сойдутся опять и она всю жизнь сожалеть будет.

— Я щас!

Я, не помня себя, выбежала в туалет для персонала и набрала сына.

— За отцом я заеду, не переживай. И да, ничего ему не скажу! Не бойся, — выдал он, едва взяв трубку.

— Сынок! У тебя точно ничего с ней не было, до их расставания?

— МаааМааа! — прорычал сын, подобно разъярённому медведю.

— Просто ответь, как есть! Прошу!

— Уже ответил! Если это все, что тебе волнует, то я чертовски занят. Теперь и всегда!

— Ты действительно, твердо намерен добиваться ее и жить с ней, посерьезному? Не в блажь она тебе?

— Нет, не в блажь! Я все уже сказал мам! Повторять не буду!

— А ты готов ее принять, с еще одним ребенком, от собственного отца?

— Она мне ничего не говорила….

— Я говорю… У тебя есть полчаса, чтобы вернуться сюда и убедить ее не делать аборт.



Прийти в себя после истерики и успокоительного, и увидеть Кирилла то еще удовольствие я вам скажу.

Сразу неудержимо захотелось плакать, прижаться к нему, просить помощи, защиты. Просить некогда меня не оставлять. И он, наверное, с радостью меня всем этим обеспечит. Вот только цена у его защиты, будет дорогая. Слишком дорогая для меня.

— Что ты здесь делаешь? Сюда не…

Я попыталась присесть, и меня снова одолел кашель.

— Нельзя.

— Мне можно.

— Ты что бессмертный?

— Нет. Но в ближайшее время, не умру точно. И никто не умрет.

Я ошалело уставилась на Кирилла. Откуда он знает? Кто ему сказал?! А Главное — зачем??

— Ты ведь сама не хочешь этого. Так и не делай того, за что никогда себя не простишь! Даже если ты действительно не хочешь больше видеть меня, пусть так. Я это принимаю. Больше и не увидишь. Обещаю, но своей поддержкой, я вас не оставлю! Вы ни в чем не будете нуждаться.

— Это не твой ребенок.

— Это не мой сын, но мой брат. Велика ли разница?

— Огромна.

— Да нет же! В нем моя кровь! Он часть моего рода. Он на меня похожим будет.

Слова Кирилла просто разрывали душу в клочья. Именно это, я так мечтала бы услышать при чуть ином раскладе событий! Например, если бы Кирилл не был моим сыном моего мужа, а был просто моим знакомым. Да только откуда ему взяться, если я почти не выходила из дома, все эти десять лет.

Я нарочно закашлялась, чтобы списать катящиеся из глаз слезы, на кашель.

— Ты же зачинала его осознанно, значит, уже его любишь! Не предавай эту любовь! Не становись убийцей собственного ребенка! не простишь ведь себя никогда. Я рядом, Марин. Рядом ни смотря, ни на что и даже вопреки твоим безрассудным желаниям и глупым страхам. Отныне и навсегда.

Кирилл вышел, а я обессиленная упала на подушку.

Я прекрасно понимала, что ребенок ему нужен только для того, чтобы иметь официальный повод каждый день меня навешать в беременности и после родов, а учитывая то, как реагирует на него мое тело, долго держать оборону, я не смогу и получается, что наступлю на те же самые грабли.

Но я очень не хотела лишать жизни это маленькое существо, уже жившее внутри, меня. Он не виноват, что его отец оказался подонком. Мишу ведь могла и просто машина сбить в любой момент. Он мог умереть от инфаркта, или рака в любое время, и мы бы так же остались бы без его поддержки. Не сдала бы же я его в приют, в этом случае. Скорее всего, так же была бы вынуждена принимать помощь родственников. Того же Кирилла. Я мать, и я просто обязана сделать все, чтобы спасти крошку. Если он пришел ко мне. Значит, он на меня рассчитывает, а я за него отвечаю. Третьего, не дано.

Самое удивительное то, что сказать Кириллу обо всем этом, могла лишь Ирина, узнав от коллег. Хотела оттолкнуть этой новостью от меня сына? Забавно, но получилось все наоборот, похоже. Наверняка, уже и Михаил все знает с ее уст.

Скрывать от него беременность, я и не собиралась, да и при всем желание, не получится. Но, между нами, это ничего не изменит.

В палату вошла все та же докторша. Подошла ко мне, положила руку на лоб.