— Все, Роберт, все, хватит, — услышал юноша голос Роланда. — Ты спас его. Совершил то, что нам не под силу. Теперь, когда яд больше не угрожает его жизни, мы можем ему помочь сами. А ты отдыхай, — с этими словами Роланд и подоспевший Локсли подняли юношу на руки и перенесли к ближайшему дереву, усадив его на землю и прислонив спиной к стволу.

— Ты как? — спросил Локсли после того, как Роланд поспешил к своему соратнику, который возложил ладони на тело спасенного Робом рыцаря, делясь с ним своей магической энергией.

— Нормально. Только вот слабость, — ответил юноша. — Что с отрядом?

— Погиб ловчий, один из оруженосцев и один из рыцарей Клича, — ответил Локсли. — Погиб бы и тот рыцарь Льва, не спаси ты его. У остальных — неопасные для жизни раны. Несколько часов, в крайнем случае — пара дней, и регенерация сделает свое дело.

Лучник помолчал некоторое время, а затем добавил:

— Знаешь, а ведь мы легко отделались. Императорская мантикора — одно из опаснейших существ в мире. Она хитрее, сильнее и быстрее обычной, ее яд гораздо более опасен, она обладает серьезным сопротивлением к атакующим заклятьям. Кроме того, как ты видел, самой императорской мантикоре доступна магия на инстинктивном уровне. Тот красный свет — это был выброс магической энергии. Одна особь императорской мантикоры уничтожала отряды, которые и по численности, и по мастерству, и по вооружению превосходили наш. Говорят, в древности это были одни из немногих существ, которые на равных могли противостоять драконам. Я думаю, что нам попалась не особо сильная мантикора, скорее всего — молодняк. Но даже в этом случае это — великая победа. И ты отлично проявил себя в схватке с ней, так и после нее — продемонстрировав умение целителя. Твой отец мог бы гордиться тобой, — с этими словами Локсли, легко хлопнув Роба по плечу, поднялся и зашагал по направлению к собирающимся на поляне людям, оставив юношу переваривать услышанное.

****

В Карноул охотничья партия вернулась только под вечер, когда на небосводе начали зажигаться первые звезды. После убийства мантикоры и исцеления Робом рыцаря отряд пробыл на поляне еще несколько часов — чтобы воины могли достаточно восстановиться для путешествия. К тому же, всем, а особенно Робу и исцеленному рыцарю, требовалось подкрепиться, дабы восполнить свои силы. Поэтому был разведен костер и приготовлена нехитрая снедь из взятых с собою припасов. Мясо убитой мантикоры, несмотря на опасения юноши, жарить и есть не стали.

Погибших, как и сказал Локсли, было трое: неудачливый ловчий, убитый первым, оруженосец одного из рыцарей Льва, пронзенный хвостом мантикоры, и рыцарь Серебряного клича. В целом, неопасные травмы и раны получил почти каждый из членов отряда. Кто-то отделался синяками и ссадинами, кто-то — переломами конечностей и порезами. Второй оруженосец сломал обе ноги в начале боя. Оставшейся у членов охотничьей партии маны хватило, чтобы наскоро срастить ему кости. Однако полного исцеления не случилось, поэтому пришлось спешно накладывать самодельные шины. Ходить парень не сможет еще несколько дней, и сейчас он с большим трудом ехал на лошади, морщась от каждого резкого движения.

Свежее всех выглядел Роланд. Хоть ему и довелось пару лаз полетать по поляне от ударов чудовища, рыцарь буквально лучился от гордости и радости. Несмотря на потери, его отряд смог одолеть одну из самых опасных тварей в мире, и теперь отрубленная голова императорской мантикоры, привязанная к седлу, болталась сзади едущего рыцаря. Роланд поначалу хотел взять с собой всю тушу целиком, но остальные члены отряда отговорили его от безумной затеи.

Второй ловчий, который благодаря заклинанию Роба остался в живых, тоже практически не пострадал. Внешне, по крайней мере. Страху, однако, мужик натерпелся знатного — весь путь он беспокойно оборачивался назад и оглядывал окрестности, вздрагивая от каждого громкого звука и будто ожидая, что из ближайших кустов выпрыгнет вторая мантикора или какая тварь пострашнее.

Роб же от прошедшей схватки испытывал смешанные чувства. С одной стороны — усталость, вызванную тяжелым днем и тяжелой схваткой, на которую накладывалось чувство опустошенности, вызванное почти полным истощением магического резерва. Даже сейчас тот восстановился меньше, чем на треть.

А еще юноша чувствовал досаду и недовольство собой во время схватки с чудовищем. Да, он смог неслабо приложить мантикору бревном, а затем выставить магический щит, который не позволил ей убить троих людей. Но в своих мечтах юноша был не магом, прячущимся за спины других и создающим защитные заклятья, а смелым бойцом, первым бросающимся на врага с мечом в руке. Таким, как Роланд.

Но Роб понимал, что не то, что до Роланда, а до любого из рыцарей охотничьей партии, в том числе Серебряного Клича, ему было далеко в плане навыков рукопашного боя, и с мечом в руке он не выстоял бы против мантикоры и десяти секунд. И хотя одна часть сознания настойчиво твердила ему, что защитные заклятье тоже полезны, к тому же, Роб проявил себя в качестве отличного лекаря и спас жизнь рыцарю, все же юноша твердо решил или напроситься в ученики к Роланду, или с помощью дяди найти себе учителя, который смог бы обучить его искусства на равных противостоять таким вот монстрам, да и людям тоже. Чтобы он смог отомстить. Юноша сомневался, что главарь напавшего на замок отряда, которому Роб поклялся отомстить, по силе и мастерству уступает тому же Роланду.

С другой стороны, Роб не мог не испытывать гордости за то, что спас жизнь. Причем впервые сделал это сам без чьей-либо помощи, когда никто больше этого сделать не смог. И это не осталось незамеченным: благодарность ему произнес сначала Роланд, во всеуслышание объявив Роба героем дня, а затем и сам спасенный рыцарь, как только пришел в себя и набрался достаточно сил, чтобы подняться. Роб вспомнил их диалог:

— Как твое имя, о достойнейший? — глубокий, звучный голос вывел юноши из задумчивости.

Он сидел на том же месте, куда его принесли Роланд и Локсли, облокотившись спиной на ствол дерева, и медленно жевал кусок вяленого мяса. Подняв голову, юноша увидел подошедшего к нему человека — того самого рыцаря, которого он исцелил пару часов назад. Рыцарь все еще выглядел истощенным, но уже мог самостоятельно стоять на ногах. Свой шлем-бацинет он держал под мышкой.

— Роберт тар Валиор. Баронет, — ответил Роб, поднимаясь с земли.

— Роберт тар Валиор, — повторил рыцарь. — Я запомню это имя. Меня зовут Уильям тар Кростер. Роланд рассказал, что, если бы не ты, яд мантикоры убил бы меня, — рыцарь снял латную перчатку и протянул Робу руку, — благодарю тебя.

Роб пожал протянутую руку, осторожно, боясь навредить рыцарю, а Уильям продолжил:

— Я твой должник. Если тебе понадобиться помощь, не важно, какого толка — знай, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы оказать ее. С этого дня у тебя появился верный друг и союзник, Роберт.

— Я услышал твое слово, Уильям тар Кростер, — ответил Роб церемонной фразой, как того требовал момент. — Услышал и принимаю его. И благодарю тебя.

Рыцарь кивнул и зашагал обратно к костру. В тот момент юноша был слишком уставшим, чтобы размышлять об этом, но сейчас, возвращаясь к этому моменту, Роб понял, что заполучил еще одного союзника в рядах ордена Льва и Меча. Юноша оглянулся через плечо, туда, где ехал Уильям тар Кростер. Рыцарь выглядел бледным и уставшим, но, поймав взгляд юноши, чуть улыбнулся и ободряюще кивнул ему. Роб кивнул в ответ. Похоже, шансы юноши на вступление в орден еще пусть и чуть-чуть, но подросли.

Впрочем, сейчас Роб не думал ни о каких-либо шансах, ни об ордене. Он так устал, что все, что ему хотелось — быстро принять ванну и лечь спать, желательно до завтрашнего полудня.

Въехав в город, отряд разделился. Рыцари Серебряного Клича направились в замок герцога, где они были расквартированы, везя с собой тело павшего собрата. Туда же вместе с раненым оруженосцем отправились и два рыцаря Льва, которым Роланд отдал голову мантикоры. Рыцари планировали показать ее герцогу — вместе с перечислением имен всех принявших участие в охоте воинов¸ а затем забальзамировать и отправить в цитадель ордена Льва и Меча в качестве трофея.