Артур, в свою очередь, не собирался просто так позволить убить себя. Его натура, натура прирожденного воина, требовала дать бой, поднять меч и защищать свою жизнь до тех пор, пока оставалась хоть капля сил, а если понадобится, то и дольше.

Прибывший же в зал незнакомец не проявлял никаких враждебных действий. Он неподвижно стоял на том же месте, где и появился, прямо на трупах нескольких тварей, спрятав ладони в широкие рукава мантии, и с брезгливым выражением на лице разглядывал следы бойни. Император же не спешил атаковать, с каждой секундой вынужденной передышки восстанавливалась крупица его сил.

Наконец, Артур решил нарушить затянувшееся молчание. Он сделал шаг к стоящему человеку, направил на него острие своего меча и спросил:

— Кто ты такой? Это ты сделал? Ты открыл портала Пустоты в моем тронном зале?

Но незнакомец молчал, игнорируя обращенные к нему вопросы, однако теперь его взгляд сфокусировался на Артуре, будто человек в черном только сейчас заметил императора. Его молчание и поведение были по меньшей мере странными — и император решил атаковать, пока враг не сделал это первым.

Но будто почувствовав его эмоции, незнакомец высвободил руку из рукава мантии и сделал ей небрежное движение, будто отбрасывая что-то. Тут же неведомая силы выбила меч из рук Артура, а сам он почувствовал, как по его телу будто ударили огромным невидимым молотом. Сила удара была такова, что императора подбросило в воздух, он отлетел на небольшое расстояние, ударившись спиной о подлокотник полуразрушенного трона, и рухнул на пол.

Незнакомец тем временем заговорил. В его голосе не было ни капли эмоций, он звучал бесстрастно и безжизненно:

— Твоим замыслам не суждено осуществиться. Я явился убить тебя лично, Тисфараэль.

— Убить меня, говоришь? — Артур с трудом поднялся с пола. Левая нога отозвалась болью — кажется он сломал ее от удара или при падении. Но преодолевая себя, император продолжил. — То есть, ты не отрицаешь, что открыл портал?

— Это очевидно. Однако, я слышу изумление в твоем голосе. Ты, Тисфараэль, лучше других должен наши способности. Ты ведь поднялся выше всех нас. Повел нас за собой — и как же быстро ты пал.

— «Нас»? — переспросил Артур. — Я вижу тебя впервые. И что за странное имя, которым ты упорно продолжаешь меня называть? Я — Артур Тарваллион, император Священной Аразорской империи! И я пока не пал!

Услышав реплику императора, незнакомец вдруг замолчал, а затем склонил голову набок, будто заново увидел находящегося перед ним человека. Артур тоже остался на месте, пользуясь передышкой. Магический резерв потихоньку восстанавливался, его уже должно было хватить для парочки заклятий средней мощности. «Погоди еще немного, мразь, — думал император, сжав зубы из-за боли во всем теле и вновь охватившей его ярости, — погоди еще чуть-чуть, и я тебе так вдарю, что мало не покажется. А если удастся дотянуться до меча…»

Но в это время незнакомец, прекратив наконец разглядывать императора, будто коллекционную монету, вновь нарушил затянувшееся молчание:

— Еще не пробудился, значит. Что ж, тем лучше. Значит, шансов против меня у тебя нет.

— Кто такой Тисфараэль? Кто ты такой? — император не ждал от своего противника ответов на вопросы. Он лишь тянул время. И незнакомец, судя по всему, понял это:

— Этого ты не узнаешь. Твое время в этом мире подошло к концу, старый друг. Время умирать, — с этими словами незнакомец в черной мантии вытянул руку вперед.

— Ну попробуй убить меня, тварь, — чуть усмехнувшись, произнес император. Он не боялся смерти. Тот, кто идет по пути воина, редко умирает в собственной постели от старости. Наоборот, Артуру внезапно стало легко на душе. Все ожидания, сомнения и страхи миновали, отчаяние и безысходность испарились без следа. Осталась лишь решимость. Решимость не сдаться, не показывать слабость и биться до последнего. И задешево продавать свою жизнь Артур не собирался. Он приготовился защищаться единственным оружием, которое при нем осталось — магией.

По мановению руки человека в черном за его спиной возникли с десяток огромных ледяных копий, похожих на небольшие сталактиты. Незнакомец чуть шевельнул пальцем — и копья на огромной скорости устремились прямо на Артура, стремясь пробить его тело.

В ответ император потянулся к своему магическому резерву. Он был почти опустошен недавним боем, но все же немного силы восстановиться успело. Артур зачерпнул ее и почувствовал, как магия наполнила его вены. Император резко развел руки в стороны, держа ладони пальцами вверх. Тотчас вокруг его фигуры соткалась сфера из золотистого света, в которую через мгновения ударили ледяные снаряды, выпущенный человеком в черном.

Часть из ледяных копий разбилась о поставленную Артуром преграду, но большинство пробило ее, правда, не до конца, и застряло там. При этом ледяные копья, словно живые, ворочались, стремясь продолжить свое движение, пробить преграду, а затем и тело императора.

Артур изо всех сил пытался удержать свою защиту, щедро напитывая магией сферу света, но ледяные сталактиты мало-помалу пробивались, продирались сквозь нее. Тогда император сменил тактику. Он перенаправил потоки энергии, а затем резко развел руки в стороны. Сфера тут же взорвалась тысячью золотистых осколков, не задев Артура. Выброс энергии уничтожил все застрявшие в сфере ледяные копья. Защитного заклятья императора больше не было, но свою функцию оно выполнило.

Увидев, что Артур смог отбить и уничтожить его чары, человек в черном впервые удивленно изогнул бровь. Впрочем, его удивление продлилось не дольше секунды, а затем он вновь поднял руку, готовясь сотворить следующее заклятье.

Артур понял, что следующей атаки своего противника он может не пережить, его магические силы были почти на исходе. Поэтому принял единственное правильное в этой ситуации решение — император приготовился ударить своим заклятьем первый.

В ладони Артура появился и завис над ней небольшой огненный шар. Сначала он был маленький, размером не больше камня, однако стремительно рос в размерах по мере того, как император напитывал его всей оставшейся в его запасе магической силой. Как только огненный шар достиг размера головы взрослого человека, Артур взмахнул рукой, посылая свое заклятье в противника. Он напитавшей его магии температура пламени поднялась до неимоверных высот, огненный шар был почти белым от жара. Он стремительно понесся к фигуре незнакомца.

Почти одновременно с этим из вытянутой руки человека в черном вырвался луч темной энергии. Это заклятье, в отличие от предыдущего, использованного незнакомцем, было чуждо этому миру. Казалось, сама реальность искривилась, когда луч проявился и понесся по направлению к императору.

Могущественные чары столкнулись друг с другом над трупами павших людей и чудовищ. От столкновения оба заклятья взорвались, высвобождая огромные потоки магической энергии, что неистовым вихрем обрушилась на тронный зал. От удара и так уже поврежденные стены и потолок не выдержал. По камню пошли трещины, а затем потолок и стены тронного зала с жутким треском рухнули, погребая под собой все, что находилось в зале: и безжизненные тела людей, и останки тварей, и сорванные гобелены, и императора вместе с его противником.

Робу было скучно. Он сидел на стуле, локтями облокотившись на стоящий перед ним стол, и, подперев голову рукой, смотрел в окно.

За окном была ранняя весна. Солнце, еще не настолько тёплое, как летом, уже согревало землю своими лучами. На деревьях набухали почки, которые через несколько недель распустятся, превращаясь в зелёные листья. Весело щебетали птицы, вернувшиеся с зимовки в родные края. В общем-то, ничего необычного, подобные картины Роб наблюдал в течении нескольких лет подряд. Однако смотреть в окно было все равно интереснее, чем слушать учителя.

Учитель, почтенный Анвар бар Маттах, которого отец Роба нанял для обучения сына, преподавал сразу несколько предметов, главным из которых пожилой арсиец считал Историю. И обычно Историю Роб любил — особенно рассказы о великих полководцах и сражениях прошлого. Но сейчас его мысли витали вдалеке от урока, и на то было две причины.