Юноша вновь зачерпнул силу из своего магического резерва. Он поднял обе руки вертикально земле, и на пути мантикоры возникла полупрозрачная стена из золотистой энергии — то самое заклятье, которое спасло Робу жизнь в замке, сумев выдержать атакующие чары ведьмы.

Тварь с размаху врезалась в препятствие, отскочила, а затем принялась бешено бросаться на преграду своим телом, бить по нему лапами и хвостом. Но заклятье держалось, хоть с каждым ударом мантикоры поддерживать его Робу становилось все труднее.

Наконец, чудовище, видя тщетность своих попыток, вновь отпрыгнуло от преграды. Голова монстра повернулась осмотреть поляну, и вновь взгляд ее зрачком остановился на Робе. Взревев, мантикора понеслась к юноше.

Роб оказался практически беззащитен перед надвигающейся тварью. Его магический резерв был практически опустошен, а без магии шансов выстоять у Роба практически не оставалось. Юноша обнажил меч, понимаю, что толку от него будет немного, и приготовился подороже продать свою жизнь. Однако, этого не потребовалось.

На пути несущейся мантикоры возник Роланд — Роб понял это по искусно сделанным латам, которые выделяли его на фоне других рыцарей Льва, бывших в составе охотничьей партии, а также по красному плащу, который Роланд отказался снять даже на время охоты. Рыцарь с размаху ударил тварь прямо в морду своим щитом. Видимо, он использовал усиление, поскольку мантикору отбросило на несколько шагов, и она, оглушенная ударом, замотала головой. А юноша заметил, что Роланд безоружен — именно поэтому удар рыцарь нанес своим щитом.

— Роланд! Меч! — выкрикнул Роб, бросая свое оружие рыцарю. Тот обернулся на крик и ловко поймал брошенное ему оружие. А тем временем мантикора, оправившись, рыкнула и приготовилась к бою.

Рыцарь и монстр медленно закружились друг напротив друга, не спуская глаз с противника. Первой атаковала мантикора — скакнув к Роланду, она ударила его передней лапой, а затем попыталась схватить своей пастью.

Рыцарь принял удар когтей на щит, пригнулся от укуса и контратаковал, двумя ударами располосовав грудину твари. Однако, мантикора только этого и добивалась: как только рыцарь контратаковал, ее скорпионий хвост метнулся вперед. То же самое чудовище несколькими минутами ранее провернула с другим рыцарем Льва — специально подставилась, чтобы незаметно атаковать хвостом. Роб внутренне содрогнулся — эта тварь была не просто диким зверем чудовищных размером и пропорций, но еще и обладала интеллектом не просто хищника, но бойца.

Роланд, однако, был быстрее своего собрата по ордену. А, может, мантикора стала более медленной из-за ран. Так или иначе, рыцарь вовремя увидел несущееся к нему жало и, вместо того, чтобы нанести третий удар, сместился вправо. Ядовитое скорпионье жало вспороло воздух в нескольких сантиметрах от защищенного латами бока рыцаря, а Роланд, молниеносно крутанувшись, опустил руку с мечом на хитиновый хвост. Листообразное лезвие, вспыхнув рунами, с одного удара разрубило черный хитин, и отсеченное скорпионье жало упало на землю. Мантикора лишилась своего самого опасного оружия.

Тем временем тварь издала звук, напоминающий нечто среднее между ревом и скулением, и попыталась отпрыгнуть назад, но сделать этого ей не дали. Позади мантикоры вдруг материализовался второй рыцарь Льва, который нанес удар по задней лапе чудовища, начисто ее отрубив. Лишившись равновесия, мантикора упала на передние лапы, а Роланд тут же вогнал ей клинок прямо в центр головы, между двух рогов. Лезвие пробило мозг, передние лапы чудовища подкосились, и мантикора тяжело рухнула на землю, испустив дух.

Роб выдохнул. Схватка была окончена, а чудовище мертво. Напряжение и адреналин потихоньку покидали тело юноши.

Роланд и второй рыцарь Льва и Меча еще несколько раз вонзили свои клинки в мантикору — удостовериться, что тварь мертва. А Роб тем временем посмотрел на свои руки и с удивлением обнаружил, что они дрожали. Все же это была его первая схватка с монстром, намного превышающим его по силе. И, учитывая то, что во время боя страха Роб не испытывал, и все еще был жив, можно было утверждать, что эта схватка завершилась успешно.

Откуда-то сбоку раздался стон, и Роб, совершенно забывший о Локсли, поспешил ему на помощь. Впрочем, лучник смог подняться сам — а вот врезавшийся в него рыцарь Серебряного Клича до сих пор валялся на земле без движения. Увидев спешащего к нему Роба, Локсли только отмахнулся.

— Я в порядке. Несколько синяков, ссадины, сломана пара ребер — ничего такого, с чем не справилась бы регенерация. Этот, — кивок на рыцаря Клича, — тоже жив, просто без сознания. Лучше помоги другим.

Юноша остановился и кивнул в ответ, а затем пошел к Роланду, который вместе со вторым рыцарем Льва склонился над лежащим на земле телом.

Подойдя ближе, Роб понял, что лежащий был третьим рыцарем Льва и Меча, тем самым воином в шлеме-бацинете, который устоял после магической атаки мантикоры, и который пал от ее жала. Но он был еще жив, хотя, судя по ужасной ране, ненадолго. С рыцаря сняли шлем, но его глаза были закрыты, он был без сознания и только прерывисто дышал.

— Он не жилец, — произнес Роланд, когда Роб подошел к ним. — Яд мантикоры уже проник в его кровь. Силы его техники регенерации не справляются с ним.

— Противоядие? — спросил Роб.

— Я уже дал ему то, что было, но мое противоядие от яда обычной мантикоры. Оно не подействовало. Видимо, яд императорской мантикоры более сильный. Если бы среди нас был искусный целитель, или хотя бы рыцарь Рассвета, может был бы шанс. Но наши познания в искусстве исцеления очень слабы, и их не хватило.

— Стоит ли продлевать мучения нашего брата? — спросил второй рыцарь Льва. — Мы должны исполнить свой долг.

— Да, ты прав, — тяжело вздохнул Роланд, вытаскивая из-за пояса кинжал. — Я подарю нашему брату милосердный конец.

— Стойте, — воскликнул Роб. Оба рыцаря удивленно посмотрели на него, и юноша добавил: — Мой наставник обучал меня искусству исцеления. Возможно, я могу помочь.

— Попробуй, — кивнул Роланд, убирая кинжал. А затем он и второй рыцарь встали и отошли на несколько шагов, давая юноше пространство для работы.

Роб склонился над умирающим. С помощью магического зрения юноша отчетливо видел черный яд в крови рыцаря, распространяющийся по его организму, будто чернила в воде.

«При отравлении сначала выведи из организма весь яд» — всплыли в памяти Роба слове Тровера, придворного чародея его отца и наставника юноши, восемь лет учившего его искусству магии. «После этого все то, что яд заразил, необходимо очистить. И только после этого можно закрывать рану». Юноша на несколько мгновений закрыл глаза, собираясь с силами, а когда открыл, то знал, что необходимо делать.

— Снимите ему латные перчатки и вскройте вены, — обернувшись к рыцарям, произнес Роб. — Необходимо пустить кровь и вывести яд.

Роланд вместе со вторым рыцарем поспешили исполнить команду юноши. А Роб тем временем, зачерпнув магии из резерва, начал лечение — из пальцев юноши будто выдвинулись тонкие золотистые лучи, видные только магическим зрением. Лучи беспрепятственно проникли под кирасу и кожу воина, а затем Роб, сконцентрировавшись на черных сгустках яда, принялся с помощью движений своих пальцев направлять яд к открывшимся ранам на руках рыцаря. Золотые лучи повторяли движения юноши, собирая яд и гоня его к венам на руках. Постепенно, зараза стала выходить из организма рыцаря, потеки черного яда выплескивались из порезов на руках, и их тут же вытирали кусками ткани двое рыцарей Льва и Меча.

Робу понадобился почти час на то, чтобы полностью вывести яд. К этому времени его руки дрожали, будто он весь день махал тренировочным мечом, лицо юноши заливал пот, а магические силы были на исходе.

Но Роб довел дело до конца, выведя весь яд, затем с помощью тех же золотистых лучей очистил участки, которых коснулась зараза и которые могли воспалиться. После этого юноша попытался залечить ужасную рану в груди воина, но вдруг почувствовал, как его накрывает слабость. Ноги юноши подкосились, и он едва не рухнул рядом с рыцарем, но чьи-то руки вовремя подхватили его и усадили на землю.