Едва я могла бы дождаться Онри, если бы он сию же минуту, будто под дверью ждал, не вошел в дом.

Маг снял промокший насквозь плащ и бросил на спинку стула возле очага, и от него буквально сразу начали подниматься тонкие струйки пара.

— Доброе утро, дорогая племянница. Вижу ты уже довольно неплохо себя чувствуешь. И даже выглядишь недурно.

— Я уже в порядке. Спасибо, — кисло пробормотала я, вмиг растеряв львиную долю настроения и аппетита.

— Это хорошо. Не думаю, что нам стоит задерживаться надолго. Вы уже познакомились.

— Нет. Как-то не сообразили, — ответила я, бросив короткий взгляд на невозмутимого парня.

Я хотела было возмутиться, что дядя бросил меня тут даже не удосужившись представить хозяину дома. И кто из нас плохо воспитан? Или это семейное? Лучше уж промолчать. Еще неизвестно, чем для меня обернется представление, что я устроила в лесу.

— Это Вилент, мой добрый друг. А это Нарина Ардне, моя племянница.

Мы одновременно кивнули друг другу. И только теперь я, наконец рассмотрела насколько он привлекателен. Синие, словно сапфиры, немного раскосые глаза, как у большинства жителей севера Империи. Прямой нос, и небольшой рот. Волевой подбородок, гладко выбрит. Во всех чертах молодого человека угадывалась северная кровь.

Скорей всего он был из норьяри. Этот народ не был многочислен. Среди них редко появлялись маги и жили они обособленно. Те, кто приходил на другие земли Империи были либо магами, либо наемниками. Благодаря своей выносливости, норьяри легко находили себе работу в сопровождении купцов, телохранителей, наемников. Некоторые даже умудрялись оказаться в элитной гвардии Императоров и королей. Но таких было очень мало. Большинство не покидало своего края голых скал и ледяных ветров. Они верили, что только в этих землях живут души их предков и охраняют их от всех бед и несчастий.

Лично я сомневалась. Уж скорее их хранила их сила и выносливость.

Однажды, когда мне было лет десять, я видела одного норьяри. Метра два ростом и полтора в плечах. На его поясе висела огромная секира, исписанная какими-то закарючками. Тогда они случайно забрели в нашу деревню с караваном. Сбились с пути что ли. Он напоминал мне великана из сказок, что рассказывала мама и пугал местных ребятишек до икоты.

Но Вилент был не такой.

Я почувствовала, кажется — впервые, свою ущербность, как женщины. Раньше мне было наплевать на свою убогую внешность. Но под взглядом этого молодого человека, стало не по себе. Захотелось поправить выбившуюся прядь, посмотреться в зеркало.

Боги! Что за мысли в моей голове?

Южная отцовская кровь подарила мне иссиня черные волосы и такие же черные раскосые глаза. Мамина восточная — слегка вздернутый нос и маленький рост. Сухонькая и жилистая, я едва походила на взрослую девицу, а скорее молодого юношу. Странно, но доселе, меня это ни капли не смущало. Мысль о том, что Вилент увидел во мне, такое недоразумение, какое представилось мне в эту минуту, привела в уныние и залила щеки краской.

Спас меня Онри, предложив уже позавтракать.

Очень вовремя, нужно сказать!

После он сокрушался о том, что в ближайшем селении, не оказалось ни одной нормальной лошади. и теперь ему придется колыхаться в седле такой же клячи, как и у меня. Кстати, что случилось с моей клячей? Убежала? Или пала вместе с жеребцом Онри?

Спрашивать с набитым ртом я благоразумно не стала, решив, что все дурные новости, во избежание ухудшения пищеварения, лучше отложить.

— После завтрака, нам с Вилентом нужно будет отлучится, чтобы получше рассмотреть место боя. Это конечно лучше было бы сделать сразу, но ты была в таком состоянии, что я всерьез забеспокоился за твою жизнь. На будущее — старайся всегда контролировать внутренние магические потоки. Что бы ни случилось. Повезло, что сознание тебя оставило. Иначе все могло закончиться иначе, — сказал Онри.

От последних слов еда застряла в горле и вдобавок к тому чуть затошнило. Впервые в жизни у меня пропал напрочь аппетит. Мда… Это "иначе" прозвучало каким-то похоронным набатом просто таки.

Снова стало страшно и жутко.

— Зачем вам туда идти? — решила я по отговаривать мужчин. Как-то оставаться в одиночестве после всего не хотелось совершенно.

— Я еще не знаю, но мне не нравиться, что-то во всем этом. Пока не могу объяснить.

Есть перехотелось окончательно и я подтянула к себе чашку теплого земляничного чая и тут же сделал глоток, дабы спрятать поступившую панику.

Приятное тепло разлилось по телу, расслабляя и успокаивая.

Мужчины что-то обсуждали, к чему мне прислушиваться не хотелось. Ясно же, что ничего хорошего не услышу. Видящим быть не надо, чтобы догадаться — знакомы они довольно давно, и это еще больше разжигало интерес к молодому человеку. Разницы в возрасте и социальный статус обоих, разные родовые корни… Кстати, род Вилента Онри не назвал.

К чему бы это? Страшная тайна? Я не могла понять, что вообще их связывало и жутко хотелось обо всем расспросить дядю, но…

Наверное, лучше не совать нос туда, где заведомо могут по нему нащелкать.

После завтрака, мужчины, вместе с псом, засобирались на место стычки. Когда я робко попросилась с ними, Онри наотрез отказал:

— Хоть ты и не успела набраться сил, я не хочу рисковать. Воспоминаний может хватить, для того, чтобы с тобой случился еще один неконтролируемый всплеск.

— Ясно, — кисло согласилась я с неопровержимыми доводами.

Хоть если честно, оставаться одной — тоже не самый лучший вариант.

Не скрывая досады, я следила за их сборами. После проводила и их до двери.

Дождь почти сразу принял их в объятья, отделив от меня плотной завесой.

Стало неуютно и одиноко. И как-то тревожно…

Только бы все обошлось…

Они вернулись ближе к полудню. Мокрые, замерзшие и хмурые, как грозовая туча.

Я за это время успела изрядно заскучать, запереживать и извести себя догадками.

Дождь надрывался, колотя в окно, о крышу, словно незваный гость, добивающийся, чтобы его впустили в дом. От этого стука становилось жутковато, неуютно и страшновато. И как-то дом уже не казался надежным убежищем.

Не-ет, конечно, и мысли у меня не было, чтобы выйти в такую погоду на улицу и надеялась, что Онри не вздумается выдвигаться в дорогу до окончания непогоды. Но и сидеть на месте как-то не получалось.

В голове было до звона пусто.

Оно и не удивительно. Ранее меня никто не пытался сожрать и от мысли, что зверюга на меня клацала зубами, ноги холодели.

Гарх!

Нужно бы чем-то себя занять, чтобы не терзаться догадками, но особо было нечем.

За время отсутствия мужчин я успела трижды осмотреть все в комнате, перелистать маленькую библиотеку из десятка скучных научных трактатов и пары свитков в том же духе. Наткнулась на свою любимую, пахнущую ностальгией, «Классификацию нежити и нечисти» и заглянула внутрь в очередной раз, отыскав раздел об оборотнях. Да, память меня не подвела…

Я быстро перелистнула страницу и постаралась сосредоточиться на описании кикиморы болотной… потом химеры…

Смысл написанного отскакивал от сознания, не оставляя и малейшего отпечатка. А потому я просто захлопнула книгу и раздраженно поставила на полку.

Как бы ни старалась отрешиться от дурных мыслей — взгляд нет-нет, а перепрыгнет на серый от дождя дворик за окном.

Ну, где же они? Сколько можно?!

Нет, ожидание — явно не для меня. Терпеливостью точно не отличаюсь!

Нужно было себя чем-то занять, но совершенно ничего не получалось придумать.

Потому я перерыла полдома, в поиске хоть чего-то, что могло бы рассказать больше о его хозяине. Но и тут меня ждало разочарование. На какой-то короткий миг, даже успела пожалеть, что не настояла, чтобы меня взяли с собой.

Плюнув на все, я просто укуталась теплым пледом и сидела, уставившись бездумно в окно. Наверное, даже задремала, так как не сразу заметила прибывших мужчин.