Его рука запуталась в её волосах на затылке. Марк потерся щекой о шелк волос на её макушке и вздохнул. Сидеть так было жутко неудобно. Не только ему самому, но и Джейс, он был уверен, тоже. Но и так страшно было разрушить это единение.

Но Джейс пошевелилась. Немного отстранилась от него и, видимо, села на пятки. Потянулась к Марку и пожила ладони на его щеки. Проводила по ним кончиками пальцев. И вглядывалась в его глаза. Словно пыталась прочитать по ним.

— Ты? — Она сделала судорожный вдох. — Ты, правда, любишь? Меня? Только скажи мне правду.

— Джейсон! Милая моя, маленькая! — Марк широко улыбнулся, что даже под его растительностью на лице стали проглядывать ямочки на щеках. — Я люблю! Тебя одну. Всю свою жизнь. С тех самых пор, как сдернул капюшон с твоей головы… Никогда не переставал. И уверен, что никогда не перестану. Я люблю тебя, моя сладкая Морковка! Моя упрямая девочка! Мой робкий пугливый крольчонок… Моя жена…

Кто поймет этих девчонок? Вот Марк понять не мог. Потому что в следующий миг все недоверие Джейс испарилось. И она, кинувшись на него, крепко обняла за шею. Визжала, смеялась и плакала одновременно. Умудряясь при этом оставлять свои поцелуи на всех открытых участках его лица и шеи, до которых могла достать.

Потеряв равновесие от такого внезапного, но весьма приятного натиска, Марк упал на спину, стараясь не удариться затылком о пол, и не причинить вреда Джейс, которую утянул за собой. А она хохотала и повторяла:

— Любишь, любишь… Ты меня любишь! О, Господи, Марк! Если бы ты знал… Если бы знал, как я люблю тебя!

Она повернулась и улеглась на пол, на спину. Широко и радостно улыбалась и смотрела в потолок.

Марк приподнялся на локте и повернулся к ней. Он смотрел на Джейс и не мог понять, когда в ней произошли эти перемены. Ему казалось, что она сияла изнутри. Словно какая-то ранее невидимая лампочка загорелась в ней, заставляя светиться так, что невозможно было оставаться равнодушным в ответ. Она заражала его этим своим не просто весельем, но какой-то жизнерадостностью. Уверенность, что вот теперь-то все точно будет хорошо! Она менялась на глазах: исчезала неуверенность, скованность. Она открывалась, расцветала. Сияла изнутри, согретая и воспламененная его любовью.

Марк повернулся на бок, приподнялся, опираясь на локоть, и с легкой улыбкой наблюдал за Джейс. Она смотрела в потолок, покачивала головой и с её лица не сходила довольная улыбка кошки.

— Если бы я только мог предположить, что это моё признание так изменит тебя… Я готов повторять сто раз на дню: я люблю тебя, Джейс!

Уголки её губ приподнялись еще выше, обнажая белоснежный ряд ровных зубов. Джейс покачала головой:

— Так часто не надо. Боюсь, привыкну… — путаясь в ворохе легких юбок, она умудрилась повернуться так, чтобы положить голову на грудь Марка и обернуть одну руку вокруг его талии. — Это все реально?

— Более чем! — Марк усмехнулся и обнял Джейс в ответ, — Но, миссис Эриксон…

— Миссис Эриксон! — Джейс насмешливо фыркнула, перебив его. — Как такое случилось? Нет! я не начну все сначала! — она уперлась ладошкой в его грудь и приподнялась. — Просто… в голове как-то не укладывается… я не была к этому готова. — Она закатила глаза и прикусила нижнюю губу. — Вот только, вы коварный мужчина, мистер Эриксон! Мой муж! Не знаю, можно ли будет вам доверять, в дальнейшем?

— Не просто можно, а нужно! — Марк повернулся так, что теперь Джейс почти лежала под ним. — Вы не представляете, миссис Эриксон, но я именно тот мужчина, который отныне и навеки будет заботиться о вас. И исполнять все ваши желания, не важно, какие. Могу приступить уже сейчас. Вот увидишь, я буду тем самым, кто будет рядом всегда и сделает для тебя все. Ну, можешь начать испытание.

Марк лукаво подмигнул ей. А Джейс пошевелила кончиком носа, раздумывая, а потом спросила:

— Правда, неважно какие?

— Абсолютно!

— Ну, у меня их несколько. Таких, какие ты можешь исполнить прямо сейчас. Во-первых…

— Угу, — Марк притворно нахмурился. — Ты там где-то список припрятала?

— Не перебивай! Итак, на чем я там остановилась? Ах, да… первое: я хочу пить. И не откажусь от бокала шампанского. Знаешь, мне оно понравилось.

— Это я понял, — Марк ухмыльнулся. — И принял к сведению. Но это еще меня и беспокоит. Еще?

— Я хочу клубнику. И я знаю, что Пола позаботилась об этом. Кажется, я голодна. Но, знаешь, какое мое самое большое желание? — Марк покачал головой, стараясь не рассмеяться. — Я ужасно хочу прямо сейчас избавиться от этого платья. Оно такое… я от него устала.

— Ты не представляешь, Морковка, — Марк приблизил к ней свое лицо. — Но это твое последнее желание совпадает с моим. И его я исполню в первую очередь.

— Ты можешь стоять спокойно и не дергаться?

Мало того, что руки Марка дрожали, как у пятнадцатилетнего подростка в пубертатный период, как эта молния была настолько умело спрятана в ткани платья и язычок её был на настолько маленьким и тоненьким, что Марку едва удавалось с этим справиться. Так еще и Джейс пританцовывала на месте, отпивая маленькими глоточками шампанское из своего бокала.

— Я стою спокойно! А ты не мог бы поторопиться?

— Я и так стараюсь сделать это настолько быстро, насколько могу.

Черт! Марк посильнее дернул молнию вниз. Как эта застежка сумела прихватить ткань? И теперь застряла на оном месте, не желая двигаться ни вверх, ни в низ.

— Эй! — Джейс беспокойно повернула голову, заглядывая через плечо. — Ты не мог бы поаккуратнее! Мне нравится это платье, а ты можешь его испортить!

— Я стараюсь! — Терпению Марка приходил конец. — И не так давно ты говорила, что терпеть это платье не можешь! Хотела избавиться от него поскорее…

Застежка молнии плавно заскользила вниз под пристальным взглядом Марка. По спине, затем по округлым линиям соблазнительной попки и, наконец, достигла конца. Марк шумно выдохнул, поднял глаза до уровня лопаток Джейс и снова выругался:

— А это что еще за хрень?!

Плотная, но гладкая ткань и с какими-то выпуклыми продольными и весьма жесткими швами, как будто в них было что-то вшито, с сотней крошечных крючочков на линии позвоночника, с которыми ему и вовек не справиться, скрывала от него Джейс. Кто придумал все это? это что, своеобразная пытка для жениха в первую брачную ночь? К черту все! И чего он согласился помочь Джейс выпутаться из облака этого платья? Вот попробовала бы сама, помучилась, как он, и согласилась бы порвать все это в клочья, как он с самого начала и предлагал.

— Это корсет! — Джейс хихикнула. — Девушки сказали, что он тебе непременно понравится!

— Девушки сказали!

Марк фыркнул, сказал бы он этим девушкам, ЧТО ему понравится! Но не выдержал: кончиками пальцев дотронулся до гладкой ткани на спине, поражаясь тому ощущению, что дарила прохлада атласа. А потом положил ладони на соблазнительные изгибы на талии своей новоиспеченной жены. Ух, ты! Ему казалось, что он может чувствовать все. Джейс и без этого аксессуара одежды обладала весьма соблазнительными формами. Она превратилась из угловатой девчонки в самую прекрасную женщину, со всеми теми нужными округлостями и выпуклостями, что просто сводили его с ума. Но эта вещичка… Сейчас фигурка Джейсон напоминала ему самые настоящие песочные часы.

— Там еще юбки, — Джейс беспокойно поюлила попкой, возвращая Марка в реальность и напоминая о том, что если он задержится с этим еще немного, то его брюки просто разлетятся по швам. Сами, без его помощи. Просто вырвут с корнем молнию, к чертям собачьим! — Найди застежки на поясе.

Он нашел. Но видит Бог, лучше бы он этого не делал…

Юбки свободно скользнули вниз по стройным ножкам Джейс и упали на пол под платьем. А его взору открылось… О, Господи! Он втянул воздух через нос и застонал. Дай же мне сил! Эта самая штучка, со множеством крючочков, как там Джейс её назвала? Корсет? Заканчивалась чуть ниже талии. А вот потом… Кружевные стринги-танго, что отнюдь не скрывали, а, казалось, наоборот, открывали глазам Марка её попку, сводили его с ума. Да еще и эти подвязки… Не сказать, что он раньше никогда не видел на женщинах этого предмета одежды, но именно на его Джейс эти самые кружевные резинки выглядели весьма соблазнительно. Черт! Они возбуждали его! Хотя, казалось бы, куда уж больше?