— Джейс! Бри — моя принцесса!

И этим было все сказано.

Потом был и торт, который они разрезали вместе, держась за нож. И то, как они кормили друг друга первым кусочком. О, и, конечно, Марк оставил на кончике носа Джейс гору крема! Впрочем, который сам же потом и слизал. И букет невесты, что был способен осчастливить какую-нибудь девушку, который Джейс кинула из-за спины. И как картинно схватились за сердца Тим и Том, когда увидели, что Сьюзи и Салли никому не оставили шанса поймать его. И как снова заразительно смеялся Олли, когда этот самый букетик близняшки отдали Габриэль, чьи губки начали подрагивать от обиды.

И разговор Марка с детьми. Он присел перед ними:

— Воробьи! Сейчас будет наш с мамой последний танец на этом вечера. А потом мы уедем. Без слез, да?

— Поехали бы сразу, все вместе, — Ники тяжело вздохнул.

— Ребенок, несколько дней, все, о чем я прошу. И потом, насколько я знаю, у деда тут столько всего запланировано. Только я тебе не говорил! — Марк подмигнул сыну.

— Ну, ладно. — Малыш махнул рукой.

— Принцесса! — Марк обнял дочь.

— Ты там только не спи в моей кроватке…

— Даже не подумаю! — Марк усмехнулся и щелкнул маленькую плутовку по носу.

А потом он взял Джейс за руку и снова вывел её на середину танцевальной площадки.

Джейс набрала полную грудь воздуха. Готовясь выслушать еще одно проникновенное признание.

Элвис, Элвис и снова Элвис… «Обещание моей любви».

«Моя дорогая, наша любовь всегда будет вечной. Всегда я буду любить только тебя… Мое желание — делать тебя счастливой. Моя цель — удержать тебя…»

Джейс смотрела на Марка с легкой улыбкой на губах.

— Что-то не так? — он приподнял в ответ одну бровь.

— Все эти песни…

— Все в них правда, — Марк наклонился к её уху, — От первого и до последнего слова. Все для тебя, моя Морковка. Весь этот вечер…

— Спасибо. — И снова слезы скопились в уголках глаз. — Я всегда буду помнить об этом.

— Но тебя что-то мучает. — Марк внимательно всматривался в каждую черточку её лица. — Детка, вот сейчас я честно и прямо отвечу на любой твой вопрос. Итак?

«Спроси, любит ли он тебя?» И Джейс уже готова была озвучить так давно мучавший её вопрос, но тот самый крохотный червячок, что прятался в темном закоулке её души, вдруг подал свой голос:

— Скажи, тогда… тогда… Ты бы отобрал у меня детей?

Марк закатил глаза и откинул голову назад. Черт! И кто тянул его за язык? Пусть это будет последней ложью между нами! Он передразнил самого себя. Гребанная правда! кому она нужна сейчас?

Но с его губ сорвалось одно простое и правдивое слово:

— Да.

Не дожидаясь окончания песни, Марк прервал танец, взял Джейс за руку и решительно повел прочь с танцпола. Прихватил свой пиджак со спинки стула и накинул его на хрупкие плечики своей жены. Ему было наплевать на удивленные взгляды, направленные на него. На попытки остановить их, со стороны Оливии. Ему надо было увезти Джейс отсюда как можно скорее.

А Джейс едва поспевала за ним. Черт! Он даже не дал ей ни с кем попрощаться! И к чему такая спешка? Еще бы закинул её на плечо и уволок в свою пещеру, как неотесанный неандерталец! Но она решила промолчать, прикусить свой язык и ничего не высказывать ему по этому поводу. А все потому, что в голове настойчивым молоточком звучало его «да» на её прямой вопрос.

Марк подвел её к своей машине, что стояла в тени живой изгороди у главной подъездной дорожки аллеи, и открыл для Джейс пассажирскую дверцу:

— Садись, и я помогу тебе упаковать твое платье. — Его губы изогнулись в легкой усмешке. И, как только она села, он сам подобрал подол и закрыл дверцу. Сел на место водителя и, наклоняясь к Джейс, пристегивая её ремнем безопасности, тихо сказал. — Сейчас ты похожа на сладкую аппетитную вишенку, что украшает собой гору взбитых сливок. У-у! Должно быть, чудное лакомство! И моё!

Джейс хотела упрямо поджать губы и грозно сверкнуть на него глазами, давая понять, что его шутки вовсе её и не трогают. Но вместо этого залилась ярким румянцем и подавила вздох. Господи, она же не девственница, в конце концов, чтобы вот так реагировать на слова Марка! То, чем они занимались за закрытыми дверями своей спальни, милым и тихим сексом не назовешь. Между ними всегда кипела страсть, пусть и сдерживаемая из-за осознания того, что в комнате, напротив, спят дети. И эти его слова были вполне пристойными, по сравнению с теми, что он мог шептать ей на ухо, чтобы распались её желание еще больше. Так почему же именно сейчас тугой клубок собрался в самом низу её желудка, наполняя тело дрожью? Почему ей так хочется крепче стиснуть бедра и сильнее обхватить себя руками? Что, впрочем, она и сделала…

Так, надо переключиться… Джейс повернула голову к окну и постаралась сосредоточиться на проплывающих мимо неё темных силуэтах деревьях. Но это не помогало. Это не отвлекало от мыслей о Марке, что сидел рядом с ней. А если еще прибавить к этому тонкий запах его парфюма, что исходил от его пиджака, в который Джейс укуталась, словно в кокон, то можно прямо сейчас признать свое поражение.

Надо отвлечься… Джейс Закрыла глаза и вспомнила, как отрезвило её его короткое и емкое «да»… И тут же пожалела об этом.

Почему нельзя отключить мысли? Одним нажатием на кнопку, как, например, погасить свет или выключить телевизор? Почему, стоит только уцепиться за одну единственную мысль, и она начинает сверлить тебя, словно бур нефтяной вышки?

Черт! Он бы отобрал у неё детей… Что бы он сделал для этого? Да, наверное, все возможное. Подделал бы её подпись на согласие на получение проб ДНК? Несомненно. Пытался бы выставить лгуньей и очень плохой матерью? Возможно. Доказал бы, что она умышленно скрывала детей от него? О, не стоит даже сомневаться! Вышвырнул бы её из своей жизни и из жизни Ники и Бри, как использованную и больше ненужную вещь?

Ответ на этот вопрос она не получила. Марк притормозил машину на возвышении у нового дома. Поднял рычаг, устанавливая ручной тормоз, и, отстегнув ремень безопасности, сполз вниз по спинке сиденья, упираясь ногами в пол снизу педалей.

— Уф! Ну, слава Богу, все кончилось! Все позади. Теперь всё будет так… — Он повернулся к ней, сияя самой обворожительной улыбкой. Его глаза были наполнены счастьем до самых краев. — Морковка! Ты даже не представляешь!.. У меня все получилось! Ох, Джейс!

— Я рада за тебя…

Хотя, чему конкретно радоваться, Джейс так и не понимала. Да и подумать не успела. Марк выпрямился, подался к ней и, одновременно освобождая её от ремня безопасности, притянул её тело к себе. И медленно накрыл её губы своими. Этот поцелуй… он опалял, заставлял пробудиться ото сна все клеточки в её теле, заставлял желать большего. Отдаться ему, раствориться в нем; ощутить себя в его сильных руках и забыть обо всем на свете; проснуться и поверить в то, что и она достойна счастья быть рядом с ним.

— Святой ад! — Марк тяжело дышал и пытался справиться с хриплым голосом. — Эти платья, должно быть, делает какая-то лютая мужененавистница… Иначе, как можно все это?.. Куча юбок и корсет! — Он услышал, как Джейс фыркнула. — Подвенечное платье должно быть, на мой взгляд, или коротким, пусть и красивым, или… с молнией до пола!

Ну, почему? Почему он вызывает в ней такие противоречивые чувства? Заставляет её желания бороться между собой? Только что она его люто ненавидела, а от этого поцелуя и шутливой фразы готова растаять, словно фруктовый лед на солнце? так, что после неё останется не куча сливок, а маленькая сладкая лужица…

— Давай выбираться.

Марк разблокировал двери и вышел из машины первым. Странно, а Джейс и не заметила, что он нажал на кнопку блокировки.

— Мадам, прошу вас, — он галантно наклонился и протянул ей раскрытую ладонь.

Джейс сумела справиться с ворохом юбок, придержала их левой рукой, а правую вложила в ладонь Марка. И постаралась выйти из машины со всей грацией, на которую только была способна в данной ситуации.