Нашелъ на прошлое твоихъ прикосновеній
Ко двумъ мірамъ безъ имени, но съ Богомъ.
Прервавъ хандру въ разрушенномъ бездѣльѣ
Влеченія къ мечтамъ. Меня не одолѣли
Затертыя слова, живущія еще во многомъ
Подъ парусами очевидныхъ оскорбленій.
Я соберусь тебя хвалить, не унижаясь
Передъ подругой, насъ двоихъ проклявшей.
Вотъ – вещи, кинуты о стѣну,
Ты вспоминала то, что держитъ въ нотахъ Сену —
Она была всѣ указанья потерявшей.
Та правда каменѣла, все снижаясь.
Прости, что не доросъ до слога твоихъ глазъ,
Открывшихъ мимолетности приливовъ.
Все знаешь. Отъ тебя я отключаюсь.
Но быть загадкой нынѣ не стараюсь…
Благословитъ тебя Венеція проливовъ
Съ утра задуть нетлѣнности иконостасъ.
Такъ будетъ лучше. Дивно, чинно…
Возьму лишь удареній славный хоръ
На запись убранныхъ чужимъ И нашимъ.
Кому? Поставлю то въ зажимъ,
Крутя на ложѣ скомканный вихоръ.
Все вновь уходитъ безпричинно.
Такъ оскорбляли, разставаясь вмигъ.
И этотъ разъ – прощенъ своимъ подаркомъ!
Хоть стой ты широко безъ повода и крика,
Тугъ остается по фигурѣ вся мастика
И не боится ждать на утренникѣ жаркомъ
Напитокъ изъ восточныхъ фигъ.
Величіемъ безмолвно проходящихъ дѣвъ
Скрываю грѣшно вспоминаемыя ночи.
Закатъ ужъ близокъ – новый рядъ
Матрешекъ передѣлаетъ въ ребятъ
Твои нетронѵтыя тропы. Ангелъ Сочи
Со мной два имени хватаетъ нараспѣвъ.
Онѣ не станутъ тайной гроба Нефертити.
Никто не въ силахъ положитъ врата
Непроходимой общностью карьера.
Въ концѣ временъ померкнетъ гондольера
Украшенная полнолуніемъ торта
Мишень, которую мнѣ сбить хотите.
Я подожду… Однимъ идемъ маршрутомъ;
Одинъ разсудитъ насъ за облаками идеалъ.
Проснешься. Но вернется ли къ обѣду
Сидящая вдали отъ насъ лицомъ къ сосѣду
Тирада пошлости? Тогда на рельсы всталъ
Мой рокъ, повѣривъ идоламъ и алеутамъ.
Не ровенъ путь на то вернуться.
Сложівъ обновки строго по солонкамъ.
Деревьевъ ждущимъ въ свѣтъ обратный.
И поворотъ, соломенный, затратный.
Приблизится на колесѣ одномъ къ потомкамъ.
Которые не въ пни своими пальцами воткнутся.
Откину тѣнь по измѣнившейся погодѣ,
Терпя межъ стѣнъ отъ жизни забытье.
Все сходится къ опущеннымъ углямъ.
Свѣтящимся по безымянности морямъ.
Онѣ – не эти… Не добыты тѣ,
Которыя скрываются въ желающей природѣ.
О травъ высотки напуская фору
Входящимъ въ двери, что въ саду
Деревья кормятъ постояльцевъ.
Скрой сущность въ надписяхъ малайцевъ —
И самъ не разберешь въ иномъ году.
Не горсть костей взываетъ ко простору.
Отъ крѣпости борьбы за плескъ морей
До ихъ соединенія ключами,
Не коихъ пригубилъ на звукорядѣ
Героемъ (пассажиромъ на снарядѣ)
Становимся души убитой тутъ грачами,
Скупясь не сдѣлать мигъ больнѣй.
Развилки нѣтъ. Упасть придется.
Ступать землею, смахивая стыдъ
Творившихся познаній ни о томъ.
Въ груди прижился страшный ломъ;
На рощу выходъ стахъ открытъ,
Не больше зеренъ – умъ. Онъ окунется.
Стесняясь рѣкъ съ расколомъ острововъ.
Все воедино соберется на чертѣ
Спиной къ закату. Только какъ
Рѣшить себя, когда брехливый магъ
Навралъ о лучшемъ. Въ тѣснотѣ
Носами тремся о заборы всѣхъ головъ.
Въ началѣ самомъ, какъ я представлялъ.
Возможно, начитавшисьъ старыхъ откровеній,
Лишь двѣ причины все держали.
Мы и сейчасъ не знаемъ, какъ скрижали
Сіи развились въ море нашихъ впечатленій.
Поэтому потомъ я пылъ свой поунялъ.
Вотъ мѣсто есть – его не описать;
Вотъ – время, что само течетъ.
Онѣ свободны и цѣпей не знаютъ.
Въ границахъ ихъ ничто не прорастаетъ.
Невѣдомъ имъ матеріи и духа гнетъ.
Который могъ бы ихъ безжалостно кромсать.
Пространство – словно вереница
Шаровъ, другъ въ друга заключенныхъ.
Здѣсь каждый породитъ безумно много
Себѣ подобныхъ. Но его дорога —
Вся изъ камней, какъ будто золоченыхъ.
Въ глухую даль, куда летаютъ птицы.
Примѣръ былъ простъ, какъ утренній туманъ.
Возьми случайный камень, пусть вода
Его сокроетъ легкостью своей.
Все то, что ближе и круглѣй —
Пространства зримаго стѣна,
А зпадины – временъ слѣпыхъ таранъ.
Временъ плеяды въ самомъ центрѣ зьютъ
Себѣ на будущее грозные наряда.
Хотя еще не знаютъ далѣе себя.
Дальнѣйшіе круги вразъ обойдя,
За коими не существуютъ яркіе обряды.
Такія же причины въ бубенъ бьютъ…
Прошло безумное количество шаговъ
И тѣ плеяды межъ собой сцѣпились.
Чего не видно было ранѣе нигдѣ,
Коль можно такъ сказать. Въ бѣдѣ
Круги не оказались, а совокупились;
Въ два раза больше стало ихъ. Таковъ.
Видать, законъ, объединяющій другъ въ друга
Подобныхъ, но при этомъ разныхъ очертаній…
Но постоянства не было въ борьбѣ —
Круги, они же ***, брали по себѣ
Возможныя уловки испытаній
И мысль ихъ рождалась такъ упруго…
Сломилась пустота межъ ***. Встрѣчаться
Имъ было больше не дано
Въ вѣкахъ, отсюда исходящихъ.
Вокругъ границъ ихъ дребезжащихъ
Другихъ остатковъ не было полно;
И такъ онѣ начали здѣсь вращаться.
Пространство было частію временъ.
И эта связь была обратна:
Все это измѣнялось въ двѣ рѣки.
И это – чудо, а не пустяки;
Фортуна оказалась столь превратна.
Что создала намъ то, о чемъ поемъ.
Профаномъ не сочти меня, читатель,
Я *** придумалъ слово.
Навѣрное, причины были въ головѣ.
Не помню, что тамъ было на дворѣ —
Зима холодна иль весна сурова,
Но такъ мнѣ повелѣлъ средь дней создатель.
Такъ вотъ… Все послѣ столъ великихъ дѣлъ
Вращаться стало побыстрѣе.
Вѣдь много ихъ родилося тогда.
Не видѣлъ міръ, что радость и бѣда
Послѣдующихъ отношеній поважнѣе,
Что распростерты будутъ ложью тѣлъ…
Сіи созданія другъ друга поглощали;
Ихъ торопилъ безликій бѣгъ пустотъ.
И оболочка ихъ росла вполнѣ.
Она, какъ будто по волнѣ,
Къ сосѣдямъ мчалась внѣ любыхъ высотъ.
Онѣ же терпѣливо этому внимали.
Но далѣе я логику не помню, но она
Была, навѣрное, со мною.
Разъ я писалъ увѣренно объ этомъ.
Въ сей книгѣ будучи не ***о. мъ – поэтомъ! —
Пребуду съ музою родною.
А истина когда-нибудь окажется видна.
Вся пустота, гонимая причиной.
Описанной повыше – посмотри —
Пошла къ центрамъ, какъ будто въ строкахъ
Данте. Сравненіе мое осудятъ всѣ педанты —
Въ его мірахъ другое было все внутри,
А здѣсь Вселенная рождалася кончиной.
Несчастный центръ маленькой изъ сферъ
Былъ обделенъ пришедшей пустотой.
Однако и ея земная оболочка
Какъ полноправная процессовъ дочка
Имѣла уменьшающійся шагъ простой
И становилася со всѣми на простой манеръ…
Кто дочиталъ досюда – знаетъ все.
Жива бумага, но просроченъ путъ каменій
Отъ точности до восхваленія прекрасныхъ
Тѣхъ дней, что въ облакѣ напрасныхъ
Затворовъ мыслямъ кочевали. Мнѣній
Забыта «Иліада». Тутъ допьемъ ее!
