Советник поворачивает к двери, мой волк и Бранн поворачивают другу к другу лица, Дей осязает его новобретенными ощущениями, неблагой оглядывает изумрудными глазами. И хотя я сижу на неблагом, мне кажется, они успевают о чем-то договориться!

Мой волк бестрепетно шагает за Советником в открытую дверь, Ворона небыстро поспевает за размашистым шагом волка. Меня до сих пор удивляет, как они умудряются идти почти вровень, даром что один медленный, а второй стремительный. Очередная неблагая магия, не иначе.

Охрана на входе вытягивается в струнку, Дей величаво кивает им, не теряя достоинства и царской осанки, хоть это и не положено королю. Следует шаг в шаг за Советником, несомненно, производя неизгладимое впечатление на обычных стражей. Да, они воочию убедились, что мой Дей не просто объявлен королем. Мой Дей и есть король!

Он самую малость улыбается, ведь на фоне таких больших впечатлений Бранн, несущий что-то непонятное, вовсе пропадает из виду. Подними он глаза с феями, возможно, его бы приметили, но пегая Ворона проскальзывает меж зубов, клыков и когтей незаметно, легко и изящно. Я бы даже сказал — привычно.

Все встречные, волки они или не волки, склоняют головы, кланяются, отходят к стенам, пропуская Советника и короля. Встречных сейчас, к несомненной радости Джареда, немного. Кабинет белого волка на приличном расстоянии и на этаж выше покоев моего Дея. На лестницах Ворона волшебным образом оказывается позади него, страхуя на случай неверного шага.

Мой Дей, впрочем, слишком хорошо знает свой Дом, чтобы оступаться, но Джареда этот жест немного смиряет с неблагим. Всякий раз, как он встречает Бранна, ему необходимо успокаиваться заново. Какая-то неотъемлемая черта нашего неблагого, возможно, наследственная.

Мой волк не успевает толком и разойтись, разогнать кровь, как мы уже пришли. Советник отпирает замок, пропускает вперед своего короля и неблагого королевского волка, затем подманивает ближайшего стражника, негромко просит привести портных, только после этого прикрывая дверь. Дей осторожно поворачивается, примериваясь встать так, чтобы ничего важного не задеть случайно, но Джаред отпирает скрытую дверь в следующую небольшую комнатку и проводит моего волка туда.

Кабинет за кабинетом! Никогда больше не буду сомневаться в Советнике. И не удивлюсь, если у него есть и третий кабинет, сразу за вторым. А за ним подземный ход из замка!

Бранн понятливо остается в первом кабинете, впрочем, садиться не рискует, отходит к столу с книгами, заинтересовавшему еще с прошлого визита сюда, однако воздушную ловушку из рук не выпускает. Насколько я разбираю его мысли — он отдаст ее разве что самому Джареду. Из рук в руки. И больше никак.

Повинуясь легкому движению перемазанных в саже и пепле пальцев, сами собой переворачиваются страницы ближайшей раскрытой книги, насколько я вижу — генеалогического древа Дома Леса. Ворона интересуется волшебными рисунками: портреты почивших родственников оплетены черными лозами в противовес живо зеленым у тех, кто до сих пор здравствует. Ворона приглядывается, похоже, к листикам, бормоча про себя маг-не-маг. Они, и правда, разные по форме, а у некоторых портретов рамок даже две.

Немым укором совести виднеется маленький портретик Кунотиджерноса-Франта в траурной черни, но Ворона не шевелит даже ушком, переворачивает страницу дальше, доискиваясь тех ши, что относятся к королевской семье.

О, я понял, что ищет Бранн! Он держит в уме врезавшиеся в память зелено-карие глаза, яркие, смотревшие из-под капюшона во время дуэли, знакомые и незнакомые одновременно. Такие же глаза находятся только на портрете жены Лесного лорда, что, конечно, намекает на то, что я знаю и так — интересующий Бранна таинственный ши — младший брат Финтана.

— О, правда, Луг? Это занятно, — неблагой шепот заставляет меня подскочить под его воротником.

Ну не вслух же! Я же волшебный! И нарисованный! И тут Советник!

— Прости, Луг, — бормочет вовсе на пределе слышимости.

Но вслух. Безумный ты наш неблагой.

Среди миниатюр Капюшона найти несложно, но на его изображение наползает портретик Финтана, откуда старший лесовик ухмыляется любому, бросившему на него взгляд. Подпись-имя есть, но быстро пропадает, что уж вовсе загадочно. Обычно ши не допускают такого небрежения к собственным детям, а Дом Леса всегда стремился занять главенствующие позиции по всем направлениям.

Что же должно было остановить честолюбивого Лесного лорда замолчать одного из своих сыновей?

Любопытно склонившийся над страницей Бранн вздрагивает и резко разгибается, когда из-за спины раздается вкрадчивый голос Джареда:

— Выбираете следующую жертву, королевский волк Бранн? — глаза Советника слабо светятся янтарем. — Судя по вашим поступкам и раскрытой странице, вы очень невзлюбили королевскую семью Дома Леса. Не то чтобы я осуждал выбор… Но ваши методы!

— А где портные? — да, вопросы у нашей Вороны мало того, что встречные, так еще и слабо привязанные к предыдущей теме. — Я их пропустил, да? Они уже прошли?

Они прошли, Бранн! Прошли прямо перед тобой! Джаред еще и Мэя приказал позвать явившемуся вслед стражнику. Явно по твою душу.

Ворона поводит плечом, означая недоумение.

Джаред озадачивается, янтарь в его глазах тухнет. Советник изо всех сил пытается связать эти два факта, но у него не выходит. Портные не могут быть связаны с королевской семьей Дома Леса, они вряд ли привлекли бы внимание Бранна, так как ему явно не нужных их услуги (и причем тут Дом Леса?), самым привлекательным вариантом кажется желание расспросить портных о красивом плаще Флинна… Но у Домов разные портные.

Джаред отвечает прямо на поставленный вопрос, отгородившись от вьющихся вариантов:

— Да, портные уже прошли, — указывает на неприметную дверку, которая теперь снова заперта.

На лице Советника столь холодное выражение, что я на месте Бранна перепугался бы.

Бранн перехватывает воздушную ловушку поудобнее.

— Жаль, я слишком засмотрелся на книгу, — поясняет свои мотивы специально для Советника, очень вежливо. — Мне было интересно, они такие же, как при Неблагом Дворе, а если нет, то какие? — пегая голова склоняется к плечу, а взгляд становится ужасно задумчивым.

Джаред спешит перебить мысль, которая вечно заводит неизвестно куда, и возвращает беседу в прежнее русло:

— Так что за интерес к лесовикам?

Бранн моргает дважды и отвлекается от престранных построений, отодвигает какую-то схему, на сей раз генеалогическую. Не дожидаясь повторного вопроса, отвечает сразу:

— Лесовики весьма заинтересованы королем Деем и Домом Волка, — искра выразительно потрясается в своей ловушке, — и немножечко мной. Поэтому они мне пока интересны больше других. Но вы не волнуйтесь, я изучу и остальные Дома, — и улыбается!

— Главное, чтобы ваше изучение не начиналось всякий раз с убийства! — Советник настроен не мирно.

— Нет, нет, нет, конечно, нет, — Ворона приподнимает пальцы в отвращающем жесте, продолжая прижимать воздушную ловушку к куртке запястьями. — Я могу поручиться за себя, — стоит Джареду выдохнуть, Бранн добавляет тихо: — Хоть и не могу поручиться за благие Дома.

Советник подозрительно прищуривается, пытаясь разглядеть издевку, уловить насмешку, поймать-таки неблагую птицу за хвост. Однако Бранн предельно серьёзен. Наш неблагой великодушно не будет нападать первым. Изрядное облегчение для Благого Двора, но небольшое утешение для Советника.

Джаред глубоко вздыхает и очень медленно выдыхает. Любопытный взгляд Вороны немного сбивает его с ритма, и Советник обращается к насущным делам.

— Думаю, королевский волк Бранн, вы не будете против, если я возьму вашу пленницу на хранение. Вряд ли очень удобно повсюду носить за собой воздушную ловушку, — добавляет с нечитаемым выражением лица: — Даже вам.

— Вы правы, — Бранн радостно улыбается, — даже мне, магу, не особенно хочется с ней постоянно возиться.

Наблюдает исказившееся лицо Джареда, неправильно понятого Джареда.