Нескончаемая ночь закончилась — на горизонте сияет закат.

Да, все верно, моя госпожа, теперь тебе надо поспать просто, без изысков.

Спи, моя золотая, моя солнечная, моя волшебная госпожа! Спи!

Моя солнечная госпожа снова спит, но сон ее иной. Это не мрак ночи, это преддверие рассвета. Грудь, вздымающаяся от дыхания, слабый румянец на бледных щеках, золотистый свет волос взамен тревожного белого — указывают на то, что солнце снова зажглось.

И все греются в его лучах.

Мэви не сводит глаз с воспитанницы, боясь дотронуться, спугнуть волшебство, потом оборачивается и прижимается к плечу Джареда, бормоча: «Спасибо!», хотя благодарить нужно не его. Бранн выглядит усталым, очень усталым. Большой вопрос, он подпирает косяк — или косяк его. Наш неблагой переводит взгляд с Алиенны на Советника и моргает от удивления дважды — снежная глыба немного подтаяла. Джаред шепчет Мэви что-то успокоительное, сам — не сводя глаз с Алиенны. Грей кладет морду рядом с ее рукой, сверкает голубыми белками карих глаз, но его не гонят.

— Исчезли! — довольный Гволкхмей поддевает носком сапога серую хламиду, что осталась на ступеньках.

— Не совсем, — мрачнеет Советник. — Развоплотились на время. Вернутся, собрав силы.

— Или вычерпают их у кого-нибудь, — шепчет зажмурившаяся Ворона.

Джаред тут же сводит брови, бережно отодвигает от себя Мэви. Та опять садится в изголовье Алиенны, но теперь просто светится от радости.

— Я знаю, что вы сделали, — Советник подступает к Бранну, вырывая его из полудремы. — И я благодарен вам, мы все благодарны! Вы устали, Бранн, королевский волк. Путь ваш был долог, но он не завершен. Есть ли возможность поговорить нам сегодня — до коронации?

— Джаред, Советник Волчьего Дома, я хотел просить вас о том же.

Вороне неуютно под взглядом Джареда, Бранн вымотан, но у них только ночь, а решить нужно много.

— Мэй, проводи его до моего кабинета. Я отлучусь ненадолго.

Пегий волк, с интересом прислушивающийся к разговору, спохватывается, придаёт лицу бесстрастное выражение и почтительно кивает в ответ.

Спи, моя госпожа. Я прослежу за ними.

Гволкхмэй идет быстро, но каким-то семенящим шагом. Бранн легко поспевает за ним. Джаред догоняет их у кабинета. Гволкхмэй не пересекает порога комнаты с особо толстыми стенам и дверью, но и не уходит. Пристраивается ждать Бранна за дверью, подпирая очередную стену и скрещивая руки на груди. Наш неблагой в изумлении разглядывает фигуру волка — Вороне явно непривычно такое внимание.

— И что это, позволь поинтересоваться, было сегодня за представление? — как только дверь закрывается, спрашивает Советник.

Ворона недоуменно приподнимает перья, дергает ушком и склоняет голову — вопрос слишком размытый, Бранну трудно сориентироваться, что этот благой имеет в виду.

Советник ждет, все больше леденея. Наконец Ворону осеняет, голова поднимается ровно.

— Вы говорите о видении Семиглавого змея?..

Джаред только раздувает ноздри и кивает отрывисто.

— Но вы же просили что-то небольшое, — Ворона приподнимает изогнутые брови, хмурясь в непонимании, — и зрелищное. Уверяю вас, змей не больше жажды Трясины или предубеждения Парящих королей!

— То есть это, по-твоему, небольшое. Махина, извивающаяся семью головами и осветившая всю площадь искрами из семи клыкастых пастей. Здоровенная тварь, завывшая на все лады, а потом склонившая головы перед Деем. Огромное чудовище, растопырившее острую черную чешую и поглотившее свет! — Советник слегка задыхается, скорее от злости, поэтому обрывает себя и заканчивает спокойно. — Ты это называешь небольшим?

— Может быть, сам по себе он видится огромным, — Бранн, неблагая ты птица, просто не спорь! — Однако, я повторяю, у короля Дея были подвиги и побольше. И поопаснее.

— Не стоит сразу выкладывать все, что имеем. Кое-что всегда лучше держать про запас. И не одно, — без особой надежды вздыхает Джаред, но Бранн понимающе кивает.

— Мы имеем много чего, Советник волчьего Дома Джаред.

Бранн в подтверждение своих слов протягивает листочек с тем, что он озаглавил «Подвиги короля Дея».

— Просто Джаред или просто Советник.

Ему невдомек, что Бранн таким образом пытается высказать уважение в этом странном благом мире.

Джаред подходит, стараясь, чтобы движения не были отрывистыми, протягивает руку за бумагой, задевая все ещё не закрытые перчатками руки неблагого.

— О! Так при Благом дворе есть настоящие маги! — ушки восторженно приподнимаются уголками вверх, длинные губы изгибаются в намеке на улыбку. — А говорили, что магия у вас совсем исчезла.

Вот ведь наивное неблагое создание. Джаред появился при Благом Дворе куда более одной или двух тысяч лет назад. Он не забыл, каково это — быть магом.

— Я. Не. Маг.

Советник забирает список и отходит ближе к свече. Пусть зоркому волку дополнительный огонь не нужен, но ему хочется разорвать дистанцию с неблагим.

— О, простите, я не знаю, как это точно у вас называется, — ушки растерянно подрагивают. Бранн переживает, что все-таки обидел Джареда. — Тогда, наверное, мне тоже лучше стоит называться не-магом…

— Тебе лучше зваться неблагое чудо… вище. Единственное, похоже, что выжило при встрече с Деем!

Советник бормочет про себя, рассчитывая, что Ворона не услышит. Дышит медленно и глубоко в попытке успокоиться — Бранн, несмотря на спасение принцессы Солнца, раздражает Советника на подсознательном уровне, и злится Джаред больше на себя, чем на него.

По счастью, наш неблагой действительно занят другим, ему не до реплик вполголоса. Он пытается уложить в голове, что благой мир совершенно все называет иначе, бормочет: «значит, благой-неблагой вроде как маг-немаг», дергает ушами и не видит, не слышит, не чует гнева Советника Благого двора.

Это, конечно, к лучшему. Ворона и так не освоилась пока, незачем сразу задавать слишком много вопросов.

— Объясни-ка мне, Бранн, друг Дея.

Джаред почти успокоился за чтением довольно длинного списка, где наименований гораздо больше восьми. Это радует, есть из чего выбирать. Некрупный разборчивый почерк характеризует неблагого лучше личного общения, которое дается выдержанному во всех остальных отношениях Советнику с трудом.

— Что за королевские орлы? Дей правда катался на таком? В чем особенность этих птиц?

Бранн поднимает голову, смотрит немного недоверчиво, но отвечает, привычно занудствуя:

— Королевские орлы — особая гвардия высших неблагих нашего Дома. У Детей Четвертой стихии из достойных семей раз в поколение, реже — два, появляется способность оборачиваться в исполинского орла!

Изумрудные глаза Бранна загораются, мерцают, хотя он стоит далеко от свечи. Джаред в недоверии оборачивается и скептически рассматривает Ворону с приподнявшимися перьями. Немного смягчается, что для Советника в принципе нехарактерно, но внимательно слушает, что характерно очень.

— Эти орлы служат охранниками границ Золотого города, могут быстро перенести армию в любое место, разбивают своими клювами стены. За толстенные стекла, как на циферблатах, — о, мой Дей, кабы ты слышал… — часов городской ратуши, я могу поручиться!

— Очень, очень занимательно. А теперь ближе к сути, — сухой голос Советника возвращает Ворону с Неблагих небес на землю, в настоящее, ко двору Благого края.

— По сути, — задумчивое движение ушком, не остающееся без горестного вздоха Советника: — по сути это очень большие птицы, размах крыла которых превышает…

Критический и оценивающий взгляд фигуры Джареда раздражает куда больше видения змея — орлами его еще не мерили!

— …четыре ваших роста. По сути: Дей правда катался на таком.

Острые ушки немного краснеют.

— И в чем подвох?

— Это был я, — смущенное потирание носа, — этим королевским орлом был я. Я тоже так умею. Дей катался на мне!