— Давайте сразу к делу, у меня не так много времени, — я посмотрел на часы, до приезда фургонов около тридцати минут.

— Как скажете. Какой патент вы хотите приобрести?

— А, они что, разные? — недоумённо спросил я.

Похоже, по-быстрому не получится, но время пока есть. Послушаем, что она расскажет.

— Да, различия имеются. Самый простой патент — групповой. Максимальное количество участников до двадцати человек. Возможности владеть землями — нет…

Прошло пятнадцать минут, а девушка всё продолжала говорить. Я потихоньку закипал. Голова начала пухнуть от подробностей. Ну, безразлично мне на какой щит я смогу нанести герб. На круглый или на каплевидный. Кому до этого вообще есть дело?

— Так, стоп. Мне кажется, я знаю, какой мне нужен. Максимальный…

А, что? Будем брать на вырост, да и сколько он там может стоить. Стандартный стоит, что-то около десяти тысяч, максимальный пусть будет сто, но всё равно терпимо. Пусть сейчас у меня всего три потенциальных соклановца, но как оно пойдёт дальше никому не известно. Брови девушки взметнулись вверх.

— Что-то не так? — спросил я.

— Всё хорошо, просто подобные заказы бывают крайне редко. Вы ведь в курсе дополнительных привилегий и обязанностей при оформлении подобного патента?

— Да, в курсе, — соврал я, нервно поглядывая на часы. Времени всё меньше, ещё немного и мне придётся сорваться отсюда, — Оформляйте. И прошу, побыстрее.

— Последний вопрос. Вы желаете, чтобы именно я оформляла или хотите произвести замену?

— А, зачем? Думаю, вы справитесь.

— Хорошо, — ярким солнышком, губы девушки дрогнули и расплылись в улыбке.

Она подскочила и скрылась в глубине здания, а я продолжил сидеть в кресле и наблюдать. Посмотреть было на что. Вокруг началась непонятная суета. То и дело, на меня бросали быстрые взгляды и тут же отводили в сторону. Вышел толстый управляющий, поймал пробегавшего мимо клерка, ткнул в мою сторону пальцем и начал что-то отрывисто говорить. Что происходит?

Открылась дверь за которой скрылась моя недавняя знакомая и в зал вывалило человек двадцать, и торжественно двинулись ко мне. Впереди шла знакомая черноволосая девушка. На вытянутых руках она держала красную, бархатную подушечку с пергаментом. Её лицо сияло радостью, словно у невесты, идущей под венец. У меня же засосало под ложечкой.

Когда до меня осталась пара метров, я спросил:

— И как это понимать?

— Ваш патент, — она застыла в лёгком полупоклоне.

— Что тут происходит? — я раздражённо схватил пергамент. В тот же момент произошло сразу несколько вещей. Первое. Меня окутал серебристый туман. Второе. Лицо девушки стало столь радостным, что я слегка смутился. И последнее, но, наверное, самое важное. Со счёта упорхнуло полтора миллиона.

— А-а-а, э-э. Ог-о-о!? — я пытался выдавить из себя хоть что то, но кроме изумлённого мычания ничего не получилось. Чёрт, как так? Дятел. Кретин! Идиот! Почему я не уточнил стоимость, ну, почему? Ещё и эта встала по правое плечо от меня и победно смотрит на своих коллег.

— Что тут, мать его, происходит?! — не сдержав чувств, заорал я.

— Что вас обеспокоило, мой сюзерен? — мягко ответила черноволосая, преданно смотря мне в глаза.

— Почему не сообщили стоимость? К чему весь этот пафос? Почему ты светишься, словно начищенный сервиз? И какой я тебе, к чёрту, сюзерен?

— Мой сюзерен, прошу простить меня. Я бы назвала цену, если бы вы дали мне закончить. Ведь вы сами попросили меня оформлять побыстрее, — Она права! Стиснул зубы. Тут крыть нечем. — Второе. Это не пафос, это скорее проводы, они вышли проститься со мной. Один из дополнительных пунктов в максимальном патенте гласит, что человек, или представитель любой другой расы, вручивший патент обладателю, автоматически становиться его первым вассалом.

— А тебе-то это зачем? — спросил я. Вся ситуация напоминала мне какой-то сюрреализм.

— Это великая честь, — она гордо вскинула голову.

— Хорошо, можно вернуть назад и получить обратно деньги? — внутри бушевал гнев на самого себя. Отправил деньги семье. Ага, пять раз отправил. Как можно быть такой бестолочью?

Вперёд вышел управляющий:

— Возврат возможен, но сумма будет серьёзно урезана.

— Насколько?

— Вернуть сможем около полумиллиона, — тоном, не терпящим возражений, ответил управляющий, — но вам ведь всё равно нужно будет оформлять новый, а даже нечто похожее, пусть и сильно урезанное и без дополнительных возможностей и привязок — выйдет примерно на ту же сумму.

— Приехали, — тихо прошептал я. Рука, на автомате, скользнула в сумку, пряча патент. С такими условиями возврата — делать это нет никакого смысла. Сам накосячил.

Перевёл взгляд на часы. Мать! Уже десять минут как меня ждут у дома. Развернулся, на глазах у опешивших работников регистрационной палаты и рванул к двери. Вынырнул под свет солнца и припустился что есть сил к дому. Сзади, следуя по пятам, бежала девушка регистратор, её платье задралось от сумасшедшего бега, выставляя на обозрение стройные ножки. Удар. Мужик, переходивший дорогу, отлетел к стене.

— Прости, — крикнул я, продолжая бежать вперёд.

Сзади послышались проклятия, но это неважно, главное быстрее вернуться. Вот он — милый дом. Рядом с калиткой замерли три грузовых фургона, пара носильщиков и десяток охраны дожидались начала погрузки. Но меня всполошило другое. Из дома раздавались крики и гулкие звуки ударов. Не открывая калитки, прыгнул через забор. В дом. В прихожей никого, гостиная пусто. Звуки борьбы идут из кухни.

Достал оба клинка. Вперёд. Дверь смялась под ударом сапога и отлетела в сторону. Застыл на месте, оценивая обстановку.

Дракоша и Клык взяли в тиски кухарку Гретту. Та, показывая истинный воинский дух, поочерёдно потчевала их сковородой богатырских размеров, отчего по дому и ближайшим окрестностям разносится гулкое эхо.

Я опустил сабли и с трудом подавил истерический смешок. Почувствовал, как левый глаз приходит в движение и начинает выплясывать джигу, сплетаясь в экстазе с нервическим тремором.

— Ану, пошли вон ироды, — сковородка кухарки со звоном припечатала Дракошу по затылку. Того повело в сторону, здоровье ощутимо просело. «А не завербовать ли нам кухарку в охранники, вон как ловко отмахивается!» — мелькнула и тут же уетела мысль в голове.

— Всем, оставаться на местах! Что происходит? — Дракоша и Клык увидели меня, попятились и решили потихоньку слинять.

— Гретта?

— А, что я? Эти паршивцы всё мясо сожрали, хотели добраться до сыра, но я не дала, — она кивнула в сторону увесистой, чугунной сковородки, зажатой в руке — добротная посудина.

Сабли отправились в ножны, но тут, меня сбивает с ног сильный удар сзади.

— За сюзерена! — послышался воинственный женский вскрик.

Падаю в проход кухни. Сверху кто-то орёт и топчется по спине. Раздаётся звон метала о метал. Пытаюсь встать, но меня прижимают к полу, чьи-то острые шпильки каблуков.

— Хвати-ит, — еле слышно шепчу одними губами, когда «мой вассал» наступает мне на голову.

Собираюсь с силами и всё-таки встаю. Бой продолжается в новых лицах. «Мой вассал» и Гретта неистово машут сковородками, иногда металлические блюдца сталкиваются, отчего по окрестностям прокатывается волна звона.

— Разошлись! — рычу я и вырываю сковородки из рук валькирий.

— Все в гостиную, сидеть тихо, не вставать, — посмотрел на потрёпанных в схватке воительниц и решил добавить, — И даже не шевелиться.

За порогом меня ждала новая толпа: грузчики, уже знакомые работники аукционного дома, без начальства, пяток матёрого вида охранников и шесть повозок с возницами. Поприветствовал работяг и проводил их в дом, показывать фронт работ. Началась погрузка. Сундук за сундуком переезжал в телеги. Через час гостиная опустела. Пора разобраться с бедламом.

Комната встретила меня тишиной и насупленными лицами. Причём даже Дракоша и Клык выглядели обиженными.

— Начнём с вас, — обратился я к Гретте, — Прошу впредь не бить моих питомцев по голове, у них от этого несварение желудка случается.