Профессор было потянулся к чашке своего давно остывшего чая, но замер, так и не взяв чай:
— Что вы несете? Это уже ни в какие ворота...
— Ну мы же проводим мысленный эксперимент, профессор. Забыли? Не волнуйтесь так. Пейте ваш чаек. И подайте, пожалуйста, мне мой, а то у меня спина не гнется. Спасибо. Итак, на чем мы остановились? Ах да. Дело в том, что вы активно способствуете распространению Гриба по детским телам. То есть, переводя это на язык нашей легенды, служите Черному Ветру...
— Ага, только не я один. По вашей логике этим же занимается и генерал Бидонов, а уж Цветметов, который притащил мне Гриб, а потом куда-то пропал, вообще идеально подходит на роль вашего сказочного Пособника! — рассвирепел профессор.
— Не думаю, — сухо ответила старуха, — Генерал Бидонов как раз пытается ограничить распространение Гриба. Он планирует оставить Гриб только для элиты, для детей сотрудников госбезопасности. А выдать по Грибу каждому ребенку на Земле хотите именно вы. Что касается Цветметова, то он скорее персонаж антиалкогольного плаката, а не древней легенды. Не тот масштаб. Но это все неважно. Пусть пока будет по-вашему. В дальнейшем я планирую доказать, что ни Бидонов, ни Цветметов не могут быть Пособником. Итак, один признак Пособника нами установлен. Он служит Черному Ветру. Что еще мы о нем знаем? Сказка говорит, что Пособник — трус, предатель, лжец и убийца...
— Идеально точное описание Бидонова или Цветметова, — заметил Топтыгин.
— На самом деле нет. Генерал Бидонов совершенно точно не трус. А Цветметов никого не убивал. Он ведь всю жизнь был под надзором милиции. Если бы он устроил мокруху — его бы закрыли надолго.
— Мда... — пробормотал профессор, пораженный познаниями Плазмидовой в уголовном жаргоне, — Но ведь я...
— Согласна. Вы тоже не подходите под это описание. Но это пока. Продолжим. Сказано, что Пособник идет через сосновый лес...
— Ну уж извините! — вскипел Топтыгин, — Это можно сказать о любом человеке, который хоть раз в жизни ходил по грибы.
— Не думаю. Скажите, вы внимательно слушали доклад майора Коневищина? Он ведь говорил, что Бухарин-11, который вы посещали этой весной, раньше носил название Мантиметса. Что по-фински означает «сосновый лес»... И именно в этом «сосновом лесу» вы нашли Гриб, грибник вы наш.
— Ага! А Цветметов там вообще жил всю свою жизнь! И Гриб нашел именно он! — запротестовал Топтыгин, сам не понимая, почему он так злится. Это же просто глупая история, рассказанная сумасшедшей бабкой.
— Хорошо. Пусть будет так. Идем далее. Легенда говорит, что рядом с Пособником бежит тварь — его верный пес, истекающий слюной злобы. Конкретно эту фразу я считаю нужным читать буквально. Собаки у древнего народа, сочинившего эту сказку, были. А у вас есть собака, профессор?
— Да есть. Как и у миллионов других граждан, — с вызовом заявил Топтыгин, — Только никакой слюной моя собака не истекает, Шуша у нас чистоплотный. И, к сожалению, из-за напряженного рабочего графика я вижу пса раз в неделю, как и жену кстати. Поэтому можно сказать, что это собака Маши, а не моя.
— Можно конечно и так сказать. Только вот ни у Бидонова, ни у Цветметова собаки нет, и никогда не было. Я специально навела справки. Однако, вы правы, это слишком размытый признак. Далее легенда гласит, что на лице Пособника знак раба, такой же носит сам Черный Ветер.
— И что же у меня за знак на лице, м?
— Давайте сперва разберемся, что значит «такой же носит сам Черный Ветер». Я полагаю, что речь идет об этикетке на банке с Грибом. А там, если помните, были цифры.
— Ага, помню. 389 116. Но, как видите, у меня на роже ничего подобного нет...
— На роже нет. Однако номер вашего военного билета — 916 138. Те же самые шесть цифр, только в другом порядке. Да-да, Топтыгин. Закройте рот. Я знаю, что вы давно потеряли свой военный билет, но я запросила у военных ваше личное дело.
— Это уже слишком... А знак раба?
— Так срочную службу в вооруженных силах нашей страны несут совсем не добровольно, профессор. Я говорю, рот закройте, муха залетит. Дальше в сказке упоминается, что у Пособника отрезаны некоторые органы. Вы вроде пока что целый, Топтыгин, но ведь все еще впереди. Пособник ищет молодую девушку. Касательно этой фразы следует сказать особо. Здесь не совсем адекватный перевод. На самом деле в русском языке нет аналогичного слова. Речь идет о «девушке-младшем члене семьи». То есть или о дочери, или о младшей сестре, и в совсем уж редких случаях — об очень молодой жене. И мне известно, что ваша младшая сестра сбежала с немцами во время войны, Топтыгин. И вы долго ее потом искали, но так и не нашли. Может быть, ищите до сих пор.
— Послушайте, но ведь это же подлость, — спокойно произнес Топтыгин, — Я не желаю больше с вами разговаривать.
— Он действует во имя любви, но он несет смерть, — тоном зачитывающего приговор судьи продолжила старуха, — Это про вас, профессор. Из любви к детям, людям и жизни вы распространяете по миру Гриб. И только попробуйте сейчас заявить, что лишенный вообще всех чувств, кроме гордыни, генерал Бидонов или алкаш Цветметов действуют во имя любви. Нет, это не о них. Это о вас.
Пособник несет Серый Ветер. Зло внутри Зла. Здесь не понятно. Я не знаю, что такое Серый Ветер. Но это уже неважно. Последние Матери и дети прячутся на острове в ледяном океане, но Пособник приносит Черный Ветер и туда. Это тоже вы, вы же хотите доставить Гриб больным детям в самые удаленные уголки нашей планеты.
Я считаю, что вы Пособник, профессор. Вы соответствуете семи признакам из девяти, причем с пугающей точностью. Но вы можете доказать мне обратное. Последний раз спрашиваю. Вы согласны помочь мне саботировать эксперименты над детьми и заставить Бидонова прекратить их?
— Я согласен носить вам апельсины в дурдом, Плазмидова...
— В дурдоме меня не будет. Носить апельсины нужно будет в тюрьму, а не в дурдом. По идее согласно сказке нужно сначала убить Героя и лишь потом Пособника. Но я не знаю, кто такой Герой, и где он, а Пособник стоит сейчас прямо передо мной и трясет бороденкой. Может быть, все еще можно предотвратить. Может быть, убив вас, я остановлю Черный Ветер. А может и нет. Но попробовать стоит.
— И как же вы меня убьете, позвольте спросить? — в ярости заорал Топтыгин, — Заболтаете до смерти своей шизой?
— Нет, застрелю из пистолета. Из вот этого, — старуха вынула из кармана пальто пистолет и направила на Топтыгина. В ее дрожащей руке оружие ходило ходуном.
— Что, страшновато, Топтыгин? На вас раньше никогда не направляли пистолет, да? Но на самом деле мне тоже не по себе. Я ведь раньше никого не убивала. Так что мы с вами в равных условиях, профессор...
Но к ним уже бежали. Из дверей больницы вывалились двое мужиков в костюмах и профессиональным спринтом бросились к баскетбольной площадке.
Они добежали за несколько секунд, но Топтыгину эти секунды показались вечностью. Один мужик оттолкнул Топтыгина и закрыл его собой. Второй осторожно вынул так и не выстреливший пистолет из дрожащей руки Плазмидовой.
— Экак вы вовремя, товарищи. Опять удивительное совпадение? — прокаркала старуха.
— Никак нет, — доложил изъявший пистолет комитетчик, — В оба баскетбольных кольца встроены сверхчувствительные микрофоны, фиксирующие звук в радиусе ста метров. Так что мы вас слушали, и, зная о ваших напряженных отношениях с товарищем Топтыгиным, были готовы к неожиданностям.
— Ну и зачем ты это сказал, лейтенант? — возмутился, поднимая с земли Топтыгина, второй комитетчик, — Сам теперь будешь эти сраные микрофоны переставлять. С вами все в порядке, товарищ Топтыгин?
— И что теперь? — поинтересовалась старуха, — Арестуете меня?
— Никак нет. Но мы вынуждены будем доложить о вашем поведении генералу Бидонову.
— И он мне сделает атятя? — уточнила Плазмидова, — Понятно. Верните пистолет. Это мой личный, мне его сам товарищ Дзержинский вручал. Правда я сейчас им пыталась воспользоваться первый раз в жизни. И вышло что-то не очень. Ни на что мы, старики, уже не годимся. Да, Топтыгин?
