Виола отбросила занавеску и с интересом разглядывала длинное здание, предназначавшееся для омовений и отдыха.

— Тебе обязательно понравится, — улыбнулась Канна. — Там есть зал с уникальной пенной купелью. Кажется, словно ныряешь в облаках!

— Звучит чудесно!

— Пока ты отдыхаешь, я загляну в гости к подруге. Она живëт на соседней улице.

— Хорошо, увидимся позже.

Виола позвала с собой дюжину рабынь.

Весëлой толпой девушки устремились к термам, предвкушая множество разнообразных развлечений.

Внезапно Йина остановилась, что-то шепнула другой невольнице, та передала третьей, и служанки громко прыснули.

— Над чем вы хихикаете? Расскажите мне! — с улыбкой потребовала Виола.

— Госпожа!

— Хозяйка!

— Там!

— За кипарисом!

— Да что там? — не выдержала дочь Макрина.

— Прячется Нереус…

— Быть этого не может! — возмутилась Виола.

— Я узнала его! — гордо заявила Йина. — Прячется в тени!

— Что он тут забыл? — спросила еë подруга.

— Может, и господин Мэйо здесь?!

— Подглядывает!

— Вот бесстыдники!

— Точно подглядывают!

Виола прищурилась и мстительно сказала:

— Сейчас узнаем! Ловите, девочки! Хватайте, распутника!

С визгом молодые охотницы побежали в кипарисовую аллею.

Услышав приближающихся рабынь, геллиец заметался в зарослях, но отступать было некуда.

За спиной высился каменный забор. С трёх сторон сжимали кольцо решительно настроенные девчонки.

Меченосец поднял руки, демонстрируя, что не собирается оказывать сопротивление.

Его пленили, повели на допрос к Виоле.

— Подглядываешь, срамник?! — грозно спросила она.

— Нет, госпожа.

— Врёшь! Где мой непутëвый братец?

— Хозяин и господин Ливий участвуют в дебатах на городском форуме.

— А ты почему здесь?

— Мне было дано поручение.

— Какое?

— Я не могу сказать, — вздохнул островитянин.

— Сознавайся, а то хуже будет!

— Не могу, госпожа Виола. Это личная просьба хозяина.

— Ах, так! Накажем его, девочки?!

— Накажем! — кровожадно завопили рабыни.

Нереус сложил руки в жесте покорности:

— За что, госпожа? Я не сделал ничего худого!

— Прикройте нашего пленника! И ведите в терму! Мэйо придëтся дорого заплатить, чтобы выкупить его обратно! Да смотрите, не дайте нахалу сбежать!

На голову и плечи лихтийца набросили чью-то зелёную паллу. Девчонки окружили его, подталкивая в нужном направлении.

Парень съежился, боясь выдать своë смущение, глядел под ноги, даже не догадываясь, какой именно расправе будет вскоре подвергнут.

В раздевалке Нереуса заставили полностью обнажиться, а затем обернули белой тканью, перебросив её через плечи.

Одна из рабынь нацепила на голову меченосца свой парик.

— Бежим! — позвала Виола.

И вся еë свита в простынках и полотенцах направилась через банные комнаты.

Островитянин старался не глядеть по сторонам, но в поле зрения так или иначе попадали…

Причудливые фрески с обнажёнными красотками, ласкающими друг друга…

Статуи женщин в фривольных позах…

И посетительницы бани — полуголые, голые… Целующаяся в углу парочка… Вода стекающая по длинным волосам на упругие девичьи ягодицы…

Даже мозаика на полу не могла оставить парня равнодушным.

— Помоемся на славу!

— Да!

— И ты тоже, — сказала Йина, втолкнув Нереуса в небольшую комнату для омовений. — Я присмотрю за тобой.

— Ты будешь смотреть, как я моюсь? — пробормотал геллиец.

— Конечно! Тебе же нравилось подглядывать, вот и терпи наказание!

— Я не подглядывал.

— Девочки! — позвала рабыня. — Хотите поглазеть на нашу скромницу-подружку?!

— Нет! Пожалуйста, не зови никого! — с мольбой в глазах попросил меченосец. — Я всë исполню.

Он поискал скребок, чтобы счистить с кожи грязь, но обнаружил только кусок грубой ткани.

— Потереть тебе спину? — предложила Йина.

— Я сам.

— Не стесняйся. Ты многим нравишься…

— Хозяин будет в ярости, если я не вернусь вовремя.

— Разве ты боишься его? Не припомню, чтобы господин Мэйо хоть раз кого-то жëстко наказал.

— Я не хочу злоупотреблять его добротой.

— Все сюда! — радостно позвала Виола. — Освободилась пенная купель! За мной!

Она сбросила простыню и с разбега нырнула в белое облако.

Йина поторопила островитянина, пытавшегося нахлобучить парик на мокрые светлые волосы:

— Идëм, я тоже хочу попробовать.

— Без меня. Прошу.

— Никаких возражений!

Они переместились в средних размеров зал с куполообразным потолком.

Нереус присел на край пенного бассейна, рывком сдернул простынь и соскользнул в теплую воду.

Теперь над облаком, созданным с помощью плодов афарского мыльного куста и нескольких видов трав, торчала только прикрытая париком голова лихтийца.

Дюжина красавиц наслаждалась уникальным развлечением.

Одни, хохоча, кидались пеной друг в друга.

Иные медленно наносили еë на стройные ножки, соблазнительно покачивая ими. Третьи оглаживали свои покрытые пеной груди, без умолку болтая с подругами.

Нереус притаился в дальнем углу купели, надеясь, что госпожа не скоро про него вспомнит.

— М-м-м… Как же хорошо… — промурлыкала Йина. — Нереальное блаженство…

— Оракул увидел свадьбу? — спросил Нереус.

— Да. Она состоится. Помассируй мне плечи.

Геллиец начал с лëгких поглаживаний и неторопливых круговых движений.

Девушка тихонько застонала от удовольствия.

Заметив чей-то силуэт у входа, парень присмотрелся и закусил губу.

В зал вошла госпожа Като, за которой поручил проследить Мэйо.

— Виола! Какой приятный сюрприз! — с улыбкой поздоровалась вдова. — Я отдыхала в библиотеке и не знала, что ты здесь.

— Я пришла недавно, — с деланной любезностью откликнулась дочь Макрина.

— Не возражаешь, если я присоединюсь?

— Разве тебе интересны эти глупые детские забавы?

— Почему нет?

Блондинка сбросила простыню и Нереус приоткрыл рот от изумления.

У Като было шикарное тело: большие молочно-белые груди, гибкая талия, широкие пышные бëдра.

Парень заставил себя отвернуться, не поедать глазами эту великолепную, роскошную женщину.

Она не должна его узнать… Иначе…

Като спустилась в купель:

— Ливий очарован тобой, дорогая! Ты пробудила в нëм львиную страсть!

— Рада это услышать, — сдержанно ответила Виола.

— Я бы хотела пригласить тебя и брата ко мне в гости. Показать вам, как нынче принято развлекаться в Рон-Руане.

— Уверена, Мэйо с удовольствие поддержит эту идею.

— Я напишу о нём друзьям в столицу. Твой брат подаëт большие надежды. Думаю, он быстро продвинется по службе и вскоре многие станут искать его благосклонности, — Като подплыла к Нереусу и властно взяла его за подбородок. — Ты согласен, мальчик-раб?

У геллийца перехватило дыхание.

Блондинка понизила голос:

— Я чувствую, когда на меня смотрят мужчины. И знаю, как они это делают.

Другой рукой она быстро нащупала под водой твëрдую возбуждëнную плоть невольника.

— Тебе страшно, мальчик-раб. Но желание сильнее страха.

— Я решила подшутить над братом, — игриво повела плечом Виола. — Украла его невольника.

— Мне тоже нравятся пикантные забавы, — облизнула губы Като. — Прогони служанок, от них много шума. Я хочу слышать только плеск воды и наше дыхание.

Нереус понял, что ему не позволят улизнуть. Пальцы блондинки всё ещё сжимали его член: сжимали умело, не давая ослабнуть.

Когда все невольницы ушли, в зале под куполом стало тихо.

Като отпустила геллийца и притянула к себе Виолу:

— Мы не будем спешить, дорогая… Я должна узнать тебя всю…

Брюнетка прикрыла глаза, разрешив ласкать себя без какого-либо стеснения.

Почти невинные прикосновения к волосам, шее и плечам стали дополняться горячими поцелуями.

Нереус оторопело следил за ними. Так близко, на расстоянии вытянутой руки… И так страстно, как он даже вообразить не мог, две знатные особы припадали к губам друг друга и сплетались телами.