— Короче, дело такое: это твое, Танюха, таинственное нечто из проекта TIME — тот самый Посланник, с которым я мило общался в прошлом году. Хотя тебе, я так подозреваю, это ни о чем и не говорит. Зато вон товарищу полковнику, — я кивнул уже окончательно уставшему чему-либо удивляться или от чего-либо обалдевать Валере, — ещё как говорит. Потому как они его в 2007 году собирались притащить в ЦЕРН. Для опытов. Уж не знаю, из какой вариации его местные ребята вытащили, но то, что без него не обошлось — это сто пудов с походом! Ну, а способности искривлять время, пусть даже и при бомбардировке частицами, я почему-то совсем не удивляюсь. Понимать, конечно, не понимаю, но и не удивляюсь. С этим ясно? — и поскольку все многозначительно промолчали, зачастил дальше:

— Вот и кажется мне, что эта штуковина — тоже элемент нашей идиотской головоломки. И логическая цепочка «два мира — три ускорителя — четвертое измерение» абсолютно верна, только с учетом еще одного звена, не исключено, что как раз самого важного. Без которого хрен бы они сумели таких дел с временем понакрутить. Танюша, ведь в их базе наверняка есть программа изменения вариации сорок второго года, да? Касающаяся не только Кавказа, но и еще кое-каких мест? Гитлеровская ставка «Вервольф», например, там никаким боком не фигурирует, а?

Из экономии времени Танюша даже не стала отвечать — просто кивнула, умница моя. Полковники тоже смолчали. Зато из коридора, одновременно и со стороны лестницы, и от окна, ударили первые очереди. Впрочем, стреляли пока все-таки именно из коридора, что немного, но обнадеживало.

— Резюмирую, короче: в той временной вариации, где церновский ускоритель запустили в две тыщи пятом и которая случайно наложилась на аналогичные вариации наших параллельных миров, присутствует на нашу голову еще и подарочек от далеких предков. Найденный местными, как я понимаю, в одной из вариаций после моей турпоездки на остров Змеиный.

— Последнее поясни, — неожиданно попросил полковник. — Почему так думаешь?

— Потому, Валера, что, не съезди я туда, никаких вариаций после 2004 года и вовсе бы не было. Да и Посланник, не уничтожь он свой разум после нашего общения, хрен бы им позволил такое творить — программа у него была несколько другая, не находишь? Он наши миры спасти должен был, а не наоборот. Не заставили же его, в конце концов? Уж в чем-чем, а в его способностях управлять сознанием, я на собственной шкуре… ну, то есть, голове, очень даже убедился.

Контрразведчик кивнул. Пожалуй, что даже как-то с уважением и глубокой всенародной признательностью:

— Понял, Юра, дальше….

— Так вот, — прислушиваясь к развесёлому грохоту, теперь доносящемуся и из коридора, и с улицы, продолжил я, — раз уж нас ТУТ загнали в такую — прости, Танюша! — задницу, предлагаю воспользоваться опытом противника и решить проблему из другого времени. Сделать так, чтобы никто и никогда не добрался до Посланника. Никто кроме меня образца лета две тысячи четвертого, разумеется. Иначе… ну, ясно. У меня, в принципе, всё. Готов выслушать ваши дурацкие конструктивные предложения.

Несколько секунд все молчали — за исключением ухитрившегося переорать грохот выстрелов Туриста. Довольно язвительно поинтересовавшегося, скоро ли мы чего-нибудь придумаем, потому как (оригинальную стилистику я, с вашего разрешения, опущу) науку он, конечно, уважает, и всякие разные эксперименты — вещь хорошая, но патронов осталось мало, а врагов — много, поэтому скоро нам всем станет плохо.

Пришлось пообещать ему скорое завершение боя. Жора меня понял, привычно пожелав успеха. Как обычно уложившись при этом всего в один очень популярный предлог и одно не менее популярное существительное.

Обстановка, как ни странно, неожиданно разрядилась, нисколько, увы, не изменившись в стратегическом плане. На принятие и реализацию решения оставалось, по моим скромным подсчетам, не более пяти минут. Боеприпасы — раз, подавляющее преобладание противника в живой силе и огневой мощи — два и, наконец, то, что я бы на их месте уже давно отрубил нам электричество — три. Впрочем, последнее было спорным — здесь наверняка была мощнейшая автономка, да и неизвестно, как бы к этому действу отнеслось сверхценное оборудование.

Но и первых двух пунктов нам хватило бы с головой.

Правда, у меня еще оставался один трофейный магазин, которым я и поделился с Туристом, осторожненько сползав в коридор. Пятидесятизарядная «трубка» могла дать нам еще минуту-другую экономного сдерживающего огня — но и не более того…

Безвольно повисшую вдоль тела левую руку отстреливающегося у окна майора я в сей скорбный список угрожающих факторов даже не стал и включать…

— Ну и? — осведомился я, вернувшись из короткой коридорной вылазки обратно в комнату и закрывая за собой дверь. Стало ненамного, но все-таки тише. Правда и стрельба поутихла — противник, видимо, обдумывал новую тактику. — Чего делаем? Так, общего развития для — у нас ещё минут пять. Максимум. Потом — все. Вообще все. Серьезность момента все осознали?

Пока остальные осознавали, я лицом к двери плюхнулся в крутящееся кресло на колесиках и, возложив на колени MPG, прикинул: выстрелов двадцать у меня ещё должно было остаться. Пустяк, а приятно. Особенно, когда нежданные гости заявятся. Которые хуже татарина и со штурмовыми винтовками в руках.

— Мы не можем изменить реальность, в которой ты разрушил Маятник, правильно? — не знаю, чем они тут перед этим занимались, но говорил Валера так, будто продолжал о чем-то мучительно размышлять. — Значит нужно вернуться в тот момент, когда он уже был уничтожен, но моя контора еще не начала обследовать бункер, то есть в тот день…

— Молодец, — не дослушав, я оборвал полковника, — примерно это я и имел в виду. Только знаешь, Валер, ты не обижайся, но что-то мне в ваше научное благоразумие верится все меньше и меньше. И если уж делать так, чтобы до Посланника на самом деле никто не добрался, то делать это по-моему, ладно?

— По-твоему — это как?

— По-моему — это по-моему, — я ободряюще подмигнул ему и поднялся из кресла, оборачиваясь к напряженно слушающей наш глубокомысленный диалог Татьяне:

— Сумеешь — как ты там это называла: «совместить реальности»? — с винницкой ставкой Гитлера? Пространственные координаты, как я понимаю, в вашей базе есть, а временные я тебе подскажу. Получится? — я взглянул ей в глаза и неожиданно даже для самого себя добавил:

— Призракам ведь не обязательно жить только по своим законам…

Несколько мгновений девушка смотрела на меня, пытаясь понять смысл последней фразы. Не поняла, но коротко кивнула в ответ. Достаточно уверенно кивнула:

— Сложно, но думаю, да. Только есть проблема — для этого мне надо знать точные пространственные координаты переносимого объекта здесь. Я ведь собиралась просто поменять местами временные координаты одной точки пространства — и этой точкой была вся территория ЦЕРНа. А теперь, получается, нужно перенести небольшой объект в другую пространственную координату… хотя один раз мне это все-таки удалось…

— Так вертолет — твоих, что ли, рук дело?! — запоздало дошло до меня. — Елки-палки, а я-то думал! Ну не укладывалось оно в общую картину — и все. А почему именно туда нас приземлила-то?

— Моих. Потому они вас на Кавказе и потеряли. Всё, больше не отвлекай меня, — девушка раздраженно дернула головой. — И так грохот кругом. Просто это было единственное место, координаты которого я знала с точностью до нескольких метров. По карте запомнила. Была там пару раз в походе.

Я послушно замолчал, решив, что Тане вовсе не обязательно знать про две наведенные на вертолетный радиомаяк ракеты… и мою счастливую ошибку, как оказалось, спасшую наши жизни. Ведь не реши я, что «приземлили» нас именно швейцарцы, мы вполне могли б остаться возле винтокрылой машины еще на несколько секунд! Что-то я там, кажется, говорил насчет фрагментов наших тел по окрестным склонам? Вот именно…