Не поняли? Охотно верю. Мы тоже не сразу поняли. Потому что довольно сложно психологически переключиться, когда вместо почти что идиллической картинки возрождающегося к жизни мира в сотне метров от тебя появляется из ниоткуда зависшая над землей парочка боевых вертолетов незнакомой конструкции. И при поддержке атакующих с земли до зубов вооруженных парней, цепью растянувшихся по зарослям в двух десятках метров от нас.

Ну, здравствуй, бой! Давненько не виделись…

Чисто психологически утешало одно: стрелять они все-таки начали первыми. Не слишком прицельно, зато все сразу, и на поражение.

Но нам повезло. Пожалуй, даже трижды.

Во-первых, с позицией. Так уж получилось, что сзади наши спины прикрывала стена прекратившей разрушаться и исчезать пятиэтажки, куда, наверное, можно было бы на самый крайний случай отступить.

Во-вторых, спеша отойти подальше от места предполагаемых земляных работ, мы оказались в достаточно густых, чтобы служить каким-никаким укрытием, кустах.

И, в-третьих, атакующий противник оказался как раз между нами и вертолетной парой, что существенно ограничивало летунам свободу огневого маневра…

Короче говоря, пока узревший цель неведомый противник (ждали нас, что ли?! Такое чувство, что они знали, откуда мы появимся!) жал на спуск, мы успели сделать целую кучу очень полезных вещей: рассредоточились, занимая оборону, наскоро распределили будущие сектора огня и избавились от стесняющих движения рюкзаков.

И, пропустив над головой первую порцию вражьих пуль, со всей дури вступили в бой. Сразу гранатами, из подствольников и ручными. Потому что именно такого они от нас хрен ждали!

Не дожидаясь, пока опустится поднятое взрывами облако дыма и пыли, мы долбанули со всех стволов, опытным путем выясняя, что у оппонентов, оказывается, тоже есть броники, и стрелять посему следует по конечностям или в незащищенное касками лицо. Главное — выбить из активного сопротивления, потом можно будет и еще разок гранатами закидать.

Правда, оставались еще вертолеты — хищно опустившие заостренные морды темно-серые машины необычной конструкции, зависшие метрах в тридцати над землей. Очень, все-таки, нехорошо зависшие: сориентируйся пилоты чуть раньше и не пожалей неминуемо попавших бы под удар своих — не миновать нам перекрестного ракетного залпа. Уцелеть под которым, как хорошо показала практика афганской и чеченских войн, было бы практически нереально. А судя по торчащим из-под носовых обтекателей стволам скорострельных пушек и обилию пусковых контейнеров на пилонах внешней подвески, им было чем по нам ударить. В общем, при любом раскладе — та еще ситуация… для нас, я имею в виду.

С вертолетами надо было что-то решать. Причем, быстро. Обернувшись к Иракцу, получившему свой псевдоним как раз за умелое владение РПГ на просторах одной древней восточной — не будем конкретизировать! — страны, я качнул головой в сторону геликоптеров. Олег понимающе кивнул в ответ и, подхватив пару темно-зеленых тубусов, ужом скользнул в кусты. Заметивший это Турист привстал на одно колено, готовясь прикрыть товарища — Иракцу нужно хотя бы секунд пять на приведение каждой «эрпэгэхи» в боевое положение и еще несколько на прицеливание, а стрелять ему придется дважды. Без прикрытия подобное — чистое самоубийство. С прикрытием, впрочем, тоже, но…

Но в этот самый момент мы и получили неожиданную — более чем неожиданную! — помощь. Кто стрелял, я не видел — зато хорошо видел два дымных следа стартовавших откуда-то из-под деревьев эрпэгэшных ракет, завершивших свой короткий полет в моторных отсеках вражеских вертолетов. Попали, конечно — еще бы с такого расстояния не попасть! Кумулятивные заряды рванули почти синхронно, и не успели искореженные машины рухнуть на землю, как по вражьим спинам и прочим головам-конечностям ударили, предрешая исход начавшейся не в нашу пользу схватки, автоматы нечаянных союзников.

В общем, на несколько коротких минут вокруг стало очень-очень громко и опасно, а затем бой скоропостижно закончился. И всего-то на третьем сожженном магазине — принцип внезапности, грамотная расстановка сил (три «ха-ха», воевали, как всегда, наобум), профессионализм и боевая выучка, прочее…

Несколько секунд мы еще приминали камуфлированными телами траву, настороженно ожидая продолжения шоу, затем огляделись. Все вроде живы, лишь Турист оцарапал о шальную пулю хронически небритую щеку. Ничего себе знакомство с новым миром — одни сбитые вертолеты чего стоят! О том, что было бы, не выполни кто-то (интересно, кто?) возложенное на Иракца задание, не хотелось и думать. Кстати, где он?

Переглянувшись с обалдевшим полковником, я раскрыл было рот, собираясь выяснить местоположение отсутствующего в пределах видимости Иракца, однако меня самым неожиданным образом перебили. Нет, не криком и не выстрелом — звуком. Или даже так, с большой буквы — Звуком…

Противным, нарастающим, неотвратимым — и таким знакомым любому, кто хоть раз в жизни попадал под минометный обстрел: «П-П-И-И-И-У-У-У-У-У».

Дожидаться, пока финальное «У-У-У-У-У» войдет в заключительную фазу и сменится гулким хлопком разрыва и свистом разлетающихся осколков, мы не стали, проворно рванув (я — в спарке с полковником, конечно) прочь из вероятно пристрелянного сектора. И вовремя: бабахнуло, привычно вминая барабанные перепонки и осыпая землей, совсем близко, в нескольких метрах.

Ничего себе, даже уши заложило — отвык, видно, последний раз мне под минами полежать аж десять лет назад довелось, зимой того самого приснопамятного и многократно всеми нами проклятого девяносто пятого — и не так уж далеко отсюда, кстати…

П-П-И-И-И-У-У-У-У…

Ложись, мужики!

Вторую мину невидимый артрасчет положил еще метров на десять дальше, а третья рванула и вовсе в полусотне. Похоже, с прицелом ребята, кем бы они там ни были, прогадали — разброс получился слишком большим.

С другой стороны, сейчас они, скорее всего, внесут поправку и начнут укладывать свои свистящие осколочные подарки в обратном направлении — и у нас появятся все шансы заполучить один из них в свое, так сказать, вечное пользование. Причем, «вечное» — это в самом прямом смысле. Хотя, конечно, не факт, что стреляют именно по нам. Ну, не могут они в этих зарослях нас особо видеть. И дым от горящих геликоптеров видимости тоже не добавляет. Или их кто-то корректирует?

Р-Р-Р-Г-А-А-А-Х-Х-Х! — до неприличия громкий звук очередной рванувшей мины напомнил, что расслабляться еще рано.

Приподняв голову, нашел взглядом Володю со Степой, укрывшихся в поросшей жиденькими кустиками неглубокой канаве. У Жоры тоже все было в порядке — не впервой, как говорится. Ну и славно. Вот как бы нам теперь до деревьев поскорее да побезопаснее добраться? Если сейчас взять левее, пожалуй, поближе бежать будет. А то я терпеть не могу лежать под минометным обстрелом — воняющая кордитом воронка в обрамлении разбросанных внутренностей не для меня. Уж лучше осколок в движении…

Пихнув в бок полковника и подхватив рюкзак, я махнул рукой в сторону недалеких деревьев: вперед, мол. Глядишь и добежим.

П-П-И-И-И-У-У-У-У-У… — неумелым смычком по струне, ногтем по оконному стеклу, воспоминаниями по душе, серпом по этим самым…

Р-Р-Р-Г-А-А-А-Х! — ну, это уже попроще, всего лишь со всей дури, да ладонями по ушам. Да комьями земли в спину. В пятнадцати метрах позади. А вот следующая возможно уже наша. Несмотря на весь этот марш-бросок по пересеченной местности и хлещущие по коже колючие ветки. Всех делов-то — подкорректировать прицел, достать из укладки, поднести, опустить, отпустить, пригнуться. Полсекунды скольжения в канале ствола, еще треть — накалывание капсуля на донце, сработка вышибного патрона, выстрел, выход в верхнюю точку баллистической кривой, переворот, противный свист свободного падения… двадцать четыре выстрела в минуту, почему ж не свистим? Странно… Или снова наши неведомые помощники объявились?

За спиной, где-то возле самого здания, неожиданно грохотнул привычной серией по три родной «калаш». Раз, другой. Ему ответили длинной очередью из чего-то более скорострельного и смутно знакомого. Еще одна очередь — и гулкий взрыв ручной гранаты. Снова чужая, на сей раз пулеметная, очередь, оборванная коротким рычанием АКСМа. Похоже, отставший от нас Иракец на кого-то напоролся…