— Это будет справедливо, — всхлипнула Сол, даже не пытаясь вытереть струящиеся по щекам слёзы. Она понимала, что друг пытается утешить её как может, но не могла ничего с собой поделать. — И не надо спорить. Лучше возьми ещё "Хвост кометы".

— Знаешь, что я тебе скажу, Сол, — решительно начал Эллионт, вернувшись с очередным коктейлем. — Паршиво, конечно, что так вышло, но как говорится, слезами горю не поможешь. Хватит киснуть, и поехали отсюда. Скоро уйдёт последний лифт, а следующий — только в пять утра.

— Я не могу просто взять и перестать думать об этом! Погибли люди, понимаешь ты это или нет? — отчаянно воскликнула она. — Погибли по моей вине!

— Вовсе нет! Это ты так считаешь!

— Это так!

— Ты слишком много на себя берёшь.

— Ты там не был, чтобы делать выводы!

— Я и так прекрасно представляю, что там было! — Эллионт резко замолчал, после чего заговорил уже намного тише, видимо, осознав, что его тактика не работает, и сменив её на противоположную. — Сол, я не знаю, как бы я справился, окажись я на твоём месте. Я мог бы потерять все корабли, понимаешь? Ты же смогла спасти два корабля из трёх.

— Но один — не спасла, — очень тихо ответила она.

Эллионт встал из-за стола.

— Пошли-ка отсюда.

— Куда?

— Домой.

Сол упрямо мотнула головой.

— Не хочу.

— Хорошо, — терпеливо ответил Эллионт, мягко, но решительно беря её под руку. — Пойдём туда, куда хочешь.

Огни. Разноцветные, мерцающие, искрящиеся, они были повсюду: в изогнутых стёклах фасадов, в асфальте, отполированном дождём до зеркального блеска, в мокрой обшивке флаера и в глазах Эллионта.

— И хватит рыдать.

— Ладно, больше не буду.

Хорошо, что здесь такой ливень: из-за него не видно слёз.

— Это "Хвост кометы"?

— Нет. Просто вода. Минеральная.

— Я хочу "Хвост кометы"! — в её голосе появились капризные нотки, она зашарила по карманам в поисках платёжной карты. — Да где же…

А музыка как будто знакомая. Напоминает мелодию, услышанную на Йорфсе. Или ей это только кажется?

— Эллионт…

— Что?

— Не оставляй меня одну.

А воздух после грозы такой свежий, пьянящий, с тонким шлейфом озона и медуницы…

— Ты вымокла до нитки. Я поищу что-нибудь сухое.

С балкона открывался такой вид, что дух захватывало: землю почти не видно, зато до клочковатого облачка, проплывающего мимо — рукой подать. Вот бы дотянуться…

— Держи, — Эллионт протянул ей полотенце, но Сол проворно схватила его за галстук и потянула на себя, опрокинув на кровать.

— Сол… — он попытался вывернуться.

— Что?

— Не надо. Ты будешь жалеть. И возненавидишь меня.

— Пусть так. Мне плевать. Я заслуживаю ненависти.

Он, наконец, смог поймать её руки, и на какое-то мгновение она почувствовала на себе его горячее дыхание.

— Сол, так нечестно.

Конечно, это было более чем нечестно. Она хотела наказать себя, не думая ни об Эллионте, ни о ком другом. Она почти осознавала это, но затуманенный горем разум отказывался подчиняться голосу рассудка.

— Пожалуйста…

* * *

Её разбудил аромат свежесваренного кофе: благородный, густой, бархатистый. Открыв глаза, Сол не сразу сообразила, где она. События вчерашнего дня вспоминались с трудом, память словно превратилась в густую студенистую массу, наслоив отдельные моменты друг на друга, а затем склеив их в один безумный стоп-кадр.

Это не орбитальная станция. Ах, да, они же вчера вроде бы спустились на Феррум… Но и на её квартиру это не похоже: у неё потолки светлее и кровать не такая широкая. Да и окно с другой стороны.

Понимание того, где она находится, нахлынуло одновременно с появившимся на пороге комнаты Эллионтом с чашкой горячего кофе.

— Держи, — он протянул ей чашку. На мгновение их взгляды встретились, и Сол, отчаянно покраснев, опустила глаза, уставившись на тонкую кофейную пенку.

То, как она вела себя сегодня ночью, было невозможно вспоминать без стыда.

— Успокойся, ничего не было, — бросил Эллионт, заметив её смущение.

Сол набрала воздуху в грудь, но не озвученный вопрос, который она так и не смогла сформулировать более-менее пристойно, застрял в горле. Впрочем, Эллионт на её вопрос уже ответил.

— Правда? — пролепетала она, отчаянно мечтая провалиться сквозь землю — желательно сию же секунду.

— Ты что, совсем ничего не помнишь? — поразился Эллионт.

Она отрицательно мотнула головой.

— По-твоему, я такой мерзавец, что не упустил бы случая воспользоваться ситуацией? — он поднял брови. — Хорошенького же ты, оказывается, обо мне мнения!

Сол сидела, не зная, куда деваться от стеснения и стыда. Чтобы хоть как-то сгладить неловкость, она поднесла чашку к губам и сделала глоток, но поперхнулась и закашлялась.

— Мы друзья, а с друзьями так не поступают, — миролюбиво добавил Эллионт. — Если бы я… — он запнулся. Нахмурился, сжал кулаки. — Я бы себе этого не простил.

— Я должна… — откашлявшись, начала Сол, но Эллионт не дал ей договорить.

— Ничего ты не должна, — отрезал он. — После того, через что тебе пришлось пройти, ты имела полное право на любые эмоции!

— Извини…

Эллионт подошёл, сел рядом и мягко высвободив чашку кофе из её рук, аккуратно обнял её — совсем по-братски, без малейшего намёка на чувственность.

— Ты сильная. Ты справишься, — шепнул он. — Всё будет хорошо, веришь?

Никогда ещё сказанные другом слова не звучали так искусственно-фальшиво, и никогда прежде ей так сильно не хотелось поверить в эту красивую и сладкую ложь.

— Угу, — утвердительно промычала она в ответ.

Эллионт прав. Если прошлое не изменить, значит, нужно принять его как данность и перевернуть страницу — на чистый лист.

— Я, кстати, просмотрел новости, пока ты спала, — он сменил тему. — Про твой "Волантификум" — только одна заметка, пара сухих строк, и всё.

— И что там? — Сол напряжённо затаила дыхание.

— Да ничего, — пожал плечами Эллионт. — Написано, несчастный случай, коллапсировавшая звезда… Вот, гляди, — он потянулся за планшетом. — "Гибель пассажирского корабля в звёздном скоплении Тигра-Бабочки — роковое стечение обстоятельств, приведшее к трагической случайности"… бла-бла… соболезнования… Твоё имя тут даже не упоминается.

Сол прерывисто вздохнула.

— А из-за чего звезда может так себя повести? — тихо спросила она. — Это ведь стабильная звезда была. Все звёзды в непосредственной близости к засёленным планетам хорошо изучены и признаны не представляющими угрозы.

Эллионт ответил не сразу. Некоторое время он пристально вглядывался Сол в глаза, словно желая удостовериться, что её эмоциональное состояние пришло в норму.

— Я размышлял на эту тему, — издалека начал он. — И скажу честно: я не знаю. Вселенная не изучена до конца, далеко не все взаимодействия энергии и материи объяснены наукой и описаны формулами. Я могу лишь высказать гипотезу, что в данной точке пространства произошла концентрация тёмной материи, превысившая критический уровень. Но предполагать подобное, не имея никаких данных, кроме статьи в "Ежедневном вестнике", — всё равно что гадать на кофейной гуще.

Сол невесело хмыкнула. Тёмная материя, будь она неладна!

— Послушай меня, не забивай себе этим голову, — посоветовал Эллионт. — Давай-ка лучше махнём куда-нибудь, прямо сейчас, а? Тебе надо развеяться.

— На Фриз? — Сол криво улыбнулась.

— А хоть бы и на Фриз, почему бы и да. Что скажешь?

Внезапно Сол осознала, что на ней, кроме одеяла, ничего нет. В прямом смысле.

— Эллионт, а куда ты дел… гм… — она сконфуженно огляделась в поисках одежды.

— В обработку отдал. Ты же сама говорила, что попала под облучение. Сейчас.

Он вернулся через пару секунд, держа в руках майку-поло и один из своих комбинезонов.

— Рукава закатаешь… — Эллионт критически прищурился. — И штанины подвернёшь.