— Извини, я не нарочно, — Кира покраснела так густо, что могла бы посрамить советский флаг.

— Я знаю, — улыбнулся иерарх, накрывая руками ее ладошки и поглаживая запястья. — Это стоило того, чтобы не выспаться. Малыш, после расставания с женой, более двух лет, в моей постели не ночевала ни одна женщина. До тебя.

— Ни в жизнь не поверю, что ты жил монахом! — фыркнула Кира.

— Я и не говорю, что жил монахом. Женщин у меня было до демоновой праматери, каких угодно, и от дефицита секса я не страдал. Но им все и ограничивалось. Я не мальчик, и сексом меня точно не удивить. А вот пустить кого-то на свою территорию, согревать в объятиях, делиться Силой, вместе завтракать и ужинать, еще и получать от этого удовольствие — совсем другое. Ты не шла у меня из головы, я демонски желал тебя уже тогда. Но посчитал это блажью, постарался выбросить тебя из головы и был рад, когда ты облюбовала кабинет — так было проще бороться с соблазном.

Девушка слушала его, растерянно моргая. Слова Высшего не укладывались в голове, сопромат и то казался проще и понятнее, чем то, что она слышала сейчас.

— Когда этот сопляк затащил тебя в подсобку, я был просто в бешенстве и едва сдержался, чтобы не разорвать его на месте, — продолжал маг. — Увидев тебя, такую бледную, испуганную, расстроенную и красивую, я понял: только моей будешь. Никому не отдам, не отпущу, не дам в обиду.

— Ты поставил меня перед фактом, — возмутилась девушка. — И не брезговал шантажом и манипуляцией! Даже сейчас твои методы ничуть не изменились. Я не верю тебе, Высший.

На дне зеленых глаз с хрустальными прожилками затаилась горечь.

— Я не ангел, Кира, — вздохнул маг. — И привык добиваться цели. Всегда. На тот момент мне это казалось наиболее правильным и эффективным. Отчасти, это действительно так, в чем-то я ошибался и перегибал палку. Но у меня есть желание, возможности и целая вечность, чтобы вернуть твое доверие.

Виктор мягко поднял за подбородок шокированное личико и сбросил щиты. Все до единого. Улыбнулся уголками губ, почувствовав осторожное, недоверчивое касание ее разума. Девчонка смотрела в его душу, становясь все более растерянной. Зелень глаз от шока стала совсем прозрачной.

— Я представить себе не могла… такого, — наконец, пролепетала девчушка. — Мне казалось, ты просто развлекаешься. Или пользуешься мной, совмещая приятное с полезным. В лучшем случае — немного нравлюсь.

— Тебе именно казалось. Похоже, только ты и не знала. Теперь-то ты мне поверишь?

Девушка стояла, словно громом пораженная, и пыталась вернуть на место здравый холодный рассудок, который после признания мага и увиденного под щитами помахал ей ручкой и ушел в закат, оставив ее один на один с обнаженной правдой. Невозможной, невообразимой, запрещенной правдой! Или ее наивность и глупость неизлечимы, если все равно так хочется ему верить? Доверять этому прожженному манипулятору, хищнику, которого Фил заслуженно сравнил с верховным демоном? Который все снова решил за нее?

Но иерарх, при всех своих возможностях, власти, силе и далеко не простом характере, ни разу ее всерьез не обидел, был с ней заботлив, ласков и демонски терпелив, оберегал и защищал, как мужчина защищает свою женщину, прощал глупости и ошибки, за которые она сама себе бы от души всыпала крапивой. И доверился ей настолько, что шагнул за Грань вместе с ней. Кира могла бы послать в Бездну мужчину глупого, грубого, жестокого, трусливого, эгоистичного, но Виктор не такой, что бы она ни наговорила ему от обиды. А на обиженных не зря баллоны возят. Как родовая магия Ивашиных не принимает кого попало, так и сама Кира не смогла бы полюбить недостойного мужчину, прорасти в него телом, сердцем и душой. Сможет ли она уйти без раны в сердце, даже если маг отпустит ее на все четыре стороны во всех мирах?

— Я попробую, — подумав, решилась Кира. — Но взамен выставляю свои условия!

— Разумная позиция, — похвалил Ивашин. — Готовность к переговорам — уже прогресс. Внимательно слушаю твои условия, моя малышка.

— Демонова праматерь тебе твоя малышка, — обиженно засопела девчушка, испепеляя мужчину гневным взглядом. Подло надетый обманом брачный браслет она не забыла. Но сей новоявленный нежеланный муж лишь мягко погладил ее по щеке, лаская таким теплым взглядом, под которым вся злость и обида растворялись бесследно, а тело против воли плавилось. Кира вспыхнула, беспомощно глядя в ответ. — Прекрати, с тобой невозможно нормально разговаривать! Ты все переговоры так проводишь?

Ивашин тихо, интимно рассмеялся, представив себе служебные переговоры и деловые встречи в подобном формате.

— Полностью согласен, искусство компромиссов — не мой метод, лучше сразу раздеваться и ложиться на стол переговоров, — лукаво прищурившись, кивнул иерарх. — Но сейчас я кроток, словно ангел Изначального Света, серьезен, как никогда, настроен на конструктивный диалог, готов к компромиссам и даже согласен идти на уступки, — лицо мужчины оказалось совсем близко, опалив губы девушки горячим дыханием. Кира судорожно сглотнула, запоздало попытавшись увеличить дистанцию между собой и Виктором… Андреевичем, побери его Хаос. Но маг лишь улыбнулся и коснулся губами виска, пульсирующего от напряжения. Внутри девушки боролись два противоположных желания: то ли прижаться к мужчине, довериться и успокоиться в сильных нежных руках, то ли применить парочку приемов из магии боя и послать любимого супруга к демонам. И оба желания иерарх прекрасно понимал.

— Ты, Высший, дашь Слово мага, что не будешь на меня давить, манипулировать мной, использовать подчинение и лазейки в договорах! — с вызовом озвучила Кира первое требование.

— Даю Слово, что не буду это все, — кивнул Виктор с облегчением на лице. — Больше вообще никаких договоров и границ.

Условий от Киры он ждал более суровых и трудновыполнимых. Конечно, совсем без манипуляций он не смог бы, но намного приятнее сделать так, чтобы девушка сама захотела того же, что и он. И интереснее в разы.

— Еще чур со мной не воевать, по выходным зря не будить и не запирать в четырех стенах!

— Тебя запрешь, — хмыкнул Ивашин. — Проще дракона на колокольне запереть, чем тебя с твоим Ключом. Воевать с тобой я и не собирался, что за извращение? А вот насчет выходных не все так просто, если нащупаю тебя субботним утром в постельке — могу и не удержаться, разбудить. Но точно не зря!

— Пошляк! — Кира покраснела до кончиков ушей. Несмотря на темперамент и приобретенный сексуальный опыт, она еще не разучилась смущаться.

— Еще маньяк и инкуб, — уточнил маг. — Это все условия или далее по списку?

— Никаких других женщин! — серьезно предупредила девушка, телепатически показав Виктору скалку, сковородку, боксерские перчатки и эгильет[1].

— А быстро ты вошла в роль жены! Глупенькая, — маг рассмеялся, стиснул девчонку в объятиях и нежно поцеловал пальчики, напряженно сжатые в кулачки. — Это же магический брак, а не просто штамп в паспорте. У меня не может быть других женщин, как и у тебя — других мужчин. Родовая магия не допускает измен ни с одной стороны. Так же эти браслеты защищают супругов от приворотов, отворотов, чар суккубов и инкубов, домогательств и насилия.

Непонимание на лице Киры медленно уступало место восторгу. Девушка новыми глазами взглянула на браслет.

— Крутая у вас родовая магия!

— Теперь у нас, — ухмыльнулся Виктор. — Еще вопросы?

Девушка вздрогнула в его объятиях и слегка побледнела, глядя на мужчину тем самым знаменитым взглядом мультяшного Кота в сапогах.

— Проклятие! Что я маме и папе скажу? Они меня убьют, особенно мама!

Иерарх не выдержал — рассмеялся, прижимая к груди свою девочку, которая не побоялась перейти Грань, зато гнева мамы испугалась сильнее, чем вражеских атак, драконьей морды и мантикорских хвостов, вместе взятых.

— Тебе-то чего бояться? Даже если убьют — прогуляешься за Грань и обратно к ужину вернешься…

Шучу, девочка моя, не злись. Просто ты меня удивляешь, в голове не укладывается, что иерарх Равновесия, проводник между мирами, боец и авантюристка, Ключ реальности, Хрустальная Смерть и иже с ними боится мамы. Я порой забываю, какой ты в сущности еще ребенок. Не волнуйся, я сам поговорю с твоими родителями. Давно пора познакомиться с родной тещей, обещавшей выдрать меня, как гадкого мальчишку, и оборвать уши!