— Куда ты? — пролепетала Мими.

— Пойду посмотрю, что там.

— Будь осторожна. Тебя не должны заметить. — сказал Энди.

После влажного, спёртого воздуха пещеры, здесь, наверху, у меня закружилась голова. Я ощутила, как тревога и всё наколенное напряжение начали спадать. Присела на самый край и посмотрела на луну, грозно, но завораживающе нависшую надо мной. Сзади послышались шаги, звук которых отскакивал от стен и эхом двоился, троился, словно шла целая армия. Я обернулась.

— Теперь ты избегаешь компании?

— Иногда хочется побыть одной.

— Мне уйти?

— Нет, останься.

Люцифер замер позади меня. Он спрятал руки в карманы и смотрел на луну, словно выискивал в ней то же, что и я.

— Если ты хочешь быть с Мальбонте, почему улетел с нами?

— Он не пошёл на мои условия.

— А если бы пошёл?

— Ты хочешь узнать, оставил бы я тебя?

Я чуть помолчала, но затем тихо ответила:

— Да.

Он присел на корточки, приобнял меня за плечи и прижал к себе. Он специально выдохнул, обжигая мою шею своим дыханием, чтобы я вздрогнула, задрожала, чтобы в полной мере ощутила его близость.

— И да, и нет.

— Это твой ответ?

— Я сказал больше, чем нужно было.

Он требовательно развернул моё лицо к себе и впился в губы. Люцифер держал меня за щёки, чтобы я не отвернулась, но я чувствовала — стоит лишь дёрнуться… Люцифер тут же отпустит меня. Он не будет удерживать насильно. И чем сильнее его чувства ко мне, тем быстрее он отпустит меня при моём желании. Потому что я этого хочу.

Я развернулась к нему всем телом. Мы целовались, меняя положение до тех пор, пока не оказались на земле, обнажённые, разгорячённые. Я вдруг поймала себя на мысли, что уже знаю Люцифера. Его действия, его взгляд, нежность рук и страстность движений. Всё это было таким знакомым, таким родным, что я осознала — Люцифер мой. Он принадлежит мне так же, как и я ему, а может ещё больше.

— Что с тобой? Ты плачешь? — он остановился, смахнул с моих ресниц непрошенные слёзы.

— Нет-нет… это… — я уткнулась ему в плечо.

Люцифер обнял меня, спрятал лицо в моих разбросанных по спине волосах.

— Не смей этого делать.

— Чего?

— Влюбляться в меня.

— Почему?

— Боли и так достаточно. Нам двоим.

— А ты? Похоже, тебе не о чем беспокоится.

— Ошибаешься.

Я отпрянула от него, чтобы взглянуть в глаза, но Люцифер сильнее прижал меня к себе. Он задвигался, не отнимая лица от моих волос. Я царапала ему спину, издавая лишь короткие, тихие звуки, которые скрывали в себе наивысшее наслаждение, но звучали при этом жалобно-просяще.

Когда мы оделись и собирались вернуться к остальным, Люцифер удержал меня за руку. Он держал её некоторое время, поглаживая большой палец. Затем поднёс её к лицу и поцеловал.

Я остолбенела от этой неожиданной нежности.

— Ну что? Иди давай.

Мы провели в пещере бессонную ночь. Никто не спал, но каждый из нас упрямо молчал, не желая выдавать своё бодрствование. Лишь когда встало солнце, мы, всё так же не переговариваясь, стали собираться в путь.

Нас встречали у самого входа, как героев, как паломников, прошедших путь Сантьяго, как выживших после войны.

Мама протиснулась между учениками и замерла, завидев нас.

Когда мы подлетали ближе, она обернулась к остальным и властно прокричала:

— Возвращайтесь в школу! Здесь не на что смотреть! — затем она повернулась к нам и по-деловому быстро заговорила: — Рада, что вы целы. Примите душ, переоденетесь и присоединяйтесь к совету. Нам многое нужно обсудить. — она развернулась и скрылась в школе.

"Какая тёплая встреча".

Я стояла в душе намного дольше требуемого, не находя в себе сил выйти из-под горячих струй воды. В комнате было прохладно. Остановилась возле зеркала, стала разглядывать свои мокрые волосы и растрёпанные крылья.

"Нужно собираться…"

Я знала, что задержалась, поэтому не была удивлена, когда поняла, что пришла на совет самой последней. Мама о чём-то говорила, но тут же умолкла, когда я вошла.

— Теперь все в сборе. Присаживайся.

Люцифер, Дино, Энди и Мими сидели по одну сторону, Мисселина, Геральд, мама и Мамон — по другую. Больше никого не было. Мама была бледной, встревоженной. Она откашлялась и медленно заговорила:

— Мне уже рассказали вкратце, что там произошло. Мне очень жаль Ади…

— Он отомстил за Сэми. Фенцио получил по заслугам!

— Тише Мими… — Мамон обратился к дочери, но смотрел на выражение лица моей мамы.

— С тобой всё в порядке?

Мама поспешно, но немного нервно выпрямилась, посмотрела на меня.

— Да… продолжаем. Виктория, ты была в лагере дольше всех, Мальбонте держал тебя поблизости. Нам нужны все детали. Что ты узнала?

— Ничего особенного.

— Ты провела с ним двое суток и ничего не узнала?

Я выдержала её взгляд и не отвернулась.

— Всё верно.

— Хм-м… город-отшельник. Разбросанные контейнеры, сбежавшие заключённые — и всё это скрыто непонятно где. Есть ещё какие-то зацепки? — на этот раз мама обернулась к остальным сбежавшим.

— Не уверен… но, кажется, я слышал Субантр. — начал Энди. — Много Субантр… и, похоже, все они находятся в одном месте, как… как…

— Как в загоне. — мама заволновалась, но лицо её обрело жёсткие нотки — она не собиралась сдаваться. — Нам будет сложно победить Мальбонте, если у него будут Субантры.

— Это значит одно. — сказал Мамон.

Мисселина впервые подала голос:

— Вы же не хотите сказать, что…

— Другого выхода нет. — произнёс Геральд.

— Но это очень опасно!

— О чём вы? — не понимая спросила я.

— Существует рог. Если в него протрубить, Субантры начинают теряться в пространстве, глохнут, слепнут… — объяснила мама.

— Где этот рог?

— В очень опасном месте. — тяжело вздохнул Геральд.

— Нам нужно отправиться за ним. — твёрдо заявила мама.

— Где он находится?

— В долине смерти. — Мамон сложил на столе руки в замок; с его лица не сползала неравная усмешка, выдающая его беспокойство. — Эту долину прозвали так из-за умерших, что мерещатся нам там. Непризнанным идти туда опаснее всего: вы встречаетесь со смертью намного чаще нас. Ваша скорбь уничтожит вас.

— Другого варианта я не вижу. — сказала мама.

— Но это опасно! — вскочила Мисселина.

— Если страшно, нужно понять, оправдан ли риск. Кто считает, что риск оправдан, тот может присоединиться ко мне.

— Ты пойдёшь в долину смерти? — я внимательно посмотрела на маму.

— Да.

— Я с тобой.

— Ты и так достаточно рисковала собой.

— Я буду только в качестве поддержки. Я вырву тебя из плена воспоминаний, если потребуется.

— Хорошо. Кто-то ещё?

— Я пойду. — Люцифер смотрел прямо на меня.

Мама испытующе на него посмотрела. Затем неторопливо, будто нехотя, сказала:

— Хорошо. Что на счёт тебя, Геральд?

— Я иду.

— Мисселина?

— Я…

— Ей не стоит туда идти. — перебил Геральд.

Мама поднялась из-за стола.

— Что ж. Тогда решено. Выходим к ночи, чтобы слухи о нашем походе не донеслись до Мальбонте. Он не должен нас опередить.

Мы разошлись по комнатам, чтобы отдохнуть перед тяжёлым путешествием.

Я лежала на кровати и смотрела в потолок. Мими тоже не спала.

— Волнуешься?

— Не знаю. Такое чувство, будто я бегу с горки. И горка эта бесконечна. Сначала страшно. Я набираю скорость — становится страшнее. Но остановиться не могу. И вскоре я бегу так быстро и так долго, что не остаётся ни страха, ни попыток прекратить.

— Смотри не разбейся: не бывает бесконечных горок.

Дверь отворилась. Зашла мама.

— Пора.

Как только мы вышли, я поймала на себе взгляд Люцифера. Его лицо ничего не выражало, но взгляд был полон размышлений.

— Лети до чёрного дерева, никуда не сворачивая. Дракон должен знать эту дорогу. — объяснила мама.

Я залезла на Фыра.

— Встретимся у входа в долину. Не вздумай заходить в неё сама.