"Это снова повторяется?"

Не сговариваясь, бросились на улицу. Мы замерли, запрокинув головы, и молча стали наблюдать за небом. Я чувствовала плечо мамы, упирающееся в моё. Сотни тысяч субантр пролетали мимо нас.

— Он собирает армию. — я посмотрела на маму, удивившись ледяной безнадёжности в её голосе. — Все твари будут на его стороне…

Одна из птиц отделилась от стаи и полетела прямо на нас. Я дёрнулась, готовая к нападению. Но Субантра, вместо того, чтобы напасть, остановилась, напротив. Она мотнула головой в одну сторону, затем в другую. Сделала шаг. Я вздрогнула, но мама даже не шелохнулась.

— Кх-ха! — Субантра чуть опустилась и опрокинула на землю письмо — прямо к ногам мамы. А затем вернулась к остальным птицам и скрылась среди потока стаи.

Мама подняла письмо, развернула его и начала читать вслух:

— "Я не хочу войны. Но рыбу нельзя вылечить, если у неё гниёт голова, верно? Остаётся только отрезать". - мама вздрогнула, закрыла глаза. Руки её дрожали.

"Он будто о…"

"Ангел незамедлительно отреагировал на знак. Сверкнуло заточенное остриё клинка. Удар! Голова покатилась по эшафоту…"

Мама продолжила читать, не обращая внимание на хрипоту в горле.

— "Я предупредил все гниющие головы. Я смою гниль с вашей души, только не водой, а кровью". - мама не двигалась. Она смотрела на это письмо и ничего не говорила, а затем вдруг скомкала его, разорвала на части и бросила в воздух. — Ещё посмотрим! — она развернулась и решительно вернулась в школу.

Геральд стоял перед учениками и, сложив руки за спиной, молча оглядывал нас. Затем прогремел его голос, громкий, безэмоциональный. Каждая его фраза была короткой, точно удар хлыста.

— Сегодня вы отправитесь на войну. На земную войну. Многие из вас, хоть и были рождены бессмертными, — всё ещё щенки, которые боятся собственной тени. Но война теперь — не сказка, не история, рассказанная в книгах. Это то, с чем вам предстоит столкнуться. Вы должны быть готовы. Вы должны прочувствовать, каково это. — Геральд подождал, пока волнение учеников поутихнет, и продолжил: — Вы можете убивать противников, но только используя навыки солдат, чей облик вы возьмёте. Вам будут даны тела когда-то умерших солдат.

— Так ли это необходимо? — раздосадовано спросила Лилу.

— Ты о том же будешь спрашивать, когда армия Мальбонте нападёт на школу?

— Да кому мы сдались? — спросил Астр, не скрывая улыбку.

Геральд подошёл к Астру, долго смотрел в глаза.

— Ты-то, может, никому и не сдался… — Геральд поднял голову и бросил приказ: — К водовороту!

Я остановилась у самого края и посмотрела вниз. Где-то там прослеживались очертания земли. Внушение ли это или всё было наяву, но я почуяла запах крови и смерти. Тошнота подступила к горлу. Та ночь веером воспоминаний раскрылась перед глазами. Мне стало трудно дышать.

"Я не хочу… я не хочу. Снова, опять, сколько можно?!"

Холодные пальцы коснулись моего позвоночника. Над ухом прозвучал тихий, спокойный голос учителя:

— Бояться — это нормально. Укроти свой страх. Пусть он побуждает тебя к действию, а не парализует. Ты справишься.

Пальцы, что касались моей спины, отстранились. Я оглянулась, но Геральда уже не было. Пока я глядела вниз и решалась сделать шаг в пустоту, в душе моей что-то щёлкало, что-то ломалось. Но эта поломка — я чувствовала — делала меня сильнее, словно готовила к предстоящему.

— Я справлюсь. — шаг в пустоту. Полёт в человеческую бездну. Да здравствует земной ад.

Я приземлилась прямо на бойню. Едва мои ноги коснулись земли, несколько пуль проскочили мимо. Я кувыркнулась и скрылась за баррикадой. Оглядела себя. Месиво из тел, что больше никогда не поднимутся. Короткие команды, что утопали в какофонии стрельбы и криков. Я растерялась и не могла понять, что же делать. Вот кто-то хватает меня за руку и кричит бежать остальным, продвигаться вперёд, ну же, давай-давай! А кто-то велит прикрыть его и бежит на амбразуру, выкрикивая ругательства и не снимая пальца с пускового крючка. И я хочу помочь ему, я готова, но стоит мне выйти из укрытия — и я вижу, как тот падает на колени, изрешечённый пулями. И я снова в укрытии. Снова в растерянности. Снова напугана. Я закрыла глаза, глубоко задышала. Крики и грохот дребезжащего оружия отступили, как если бы у телевизора убавили звук. Но сквозь звон в ушах донёсся стон. Сначала тихий, но всё нарастающий. Я открыла глаза, выглянула. Не сумев добежать до укрытия, на земле лежал солдат, придерживающий кровоточащую рану на ноге.

"Выходить к нему опасно. Там открытая местность, и я буду как на ладони…"

Мужчина пытался ползти, пытался вырваться из объятий смерти. Но она уже вцепилась в него своими длинными когтями. Солдат посмотрел на меня, протянул руку, и губы его зашевелились в мольбе…

"Если я не помогу, он умрёт!"

Я прижалась к земле, чтобы не стать мишенью, и поползла к солдату.

— Держись! — мой голос рассеялся и утонул, оставшись неуслышанным.

Но солдат увидел моё приближение, и надежда вспыхнула в его глазах. Окровавленные дрожащие пальцы вцепились мне в руку.

— Ну же! — рывками мне удалось дотянуть его до баррикад. От боли и стресса, едва он оказался в относительной безопасности, силы его оставили. Но он был жив.

Бойня продолжалась. Мне не хотелось становиться частью военных действий, но вот он, урок Геральда в действии: ты не можешь не быть её частью.

"Именно это Геральд и хотел до нас донести…"

Война утащит тебя в свои игры, и ты станешь её заложником. Поэтому нужно выучить её правила до того, как она тебя поглотит. Взрыв, стрельба, погоня. Баррикада оказалась где-то далеко позади. Я бежала вперёд, с криком убивая всех, кто пытался убить меня. Я сбилась со счёта, сколько людей полегло от моей демонической руки.

"Никакой пощады! Кто хочет моей смерти — получит свою!"

Руки были в крови. Я испачкала их во имя чего-то большего. Я поняла, что ко смерти можно относиться по-разному, и иногда, чтобы выжить самому, приходится отнимать жизнь другого. Я замахнулась над телом противника, но мою руку поймали в воздухе.

— Что ты делаешь?! — недоумённо на меня смотрел Дино.

— Странный вопрос. Мы на войне.

— Это не наша война!

— И что же, мне теперь самоотверженно бросаться под пули, никак не давая отпор?

Он отпустил мою руку, не обращая внимания на пролетающие пули. Словно мы были не на войне, а где-то в парке на прогулке.

— С каждым убитым ты возвышаешь в цене свою жизнь. Но настолько ли дорога твоя жизнь на самом деле?

Я задумалась над его словами, но в итоге ответила:

— Она бесценна ровно до того момента, пока её не отняли. — Дино кивнул, но было видно, что он смотрит на это по-другому. — Не осуждай меня. Ты не имеешь права осуждать.

Пули свистели, пролетая мимо нас, но ни одна так и не достигла цели.

— Я не осуждаю за инакомыслие. И не отговариваю тебя. Но не ослепни от жестокости. Это не идёт даже демону. Осторожно! — он оттолкнул меня, спасая от очередной пули.

— Дино?! — но он уже слился с перепачканными, мельтешащими фигурами других солдат.

И снова война унесла каждого в гущу событий. Я побежала, не разбирая, куда бегу и кто рядом. Солдаты падали и не поднимались. Кто-то схватил меня за ногу. На земле лежал солдат. Его пересохшие губы шептали: "Воды…"

"Ему нужна помощь!"

Я оглядела его.

"Но он… он не выживет".

Рана в его животе не оставляла ему шансов. И всё же он продолжал цепляться за жизнь, отчаянно, по — животному. Он хотел жить, о Шепфа, как же он хотел жить! Я пригнулась, но риск ненамного уменьшился: казалось, воздух был наполнен пулями. Я не стала рисковать собой.

"Солдат уже одной ногой в могиле! Он всё равно погибнет…"

Я переступила через него, кувыркнулась в сторону и спряталась за укрытием. Бойня была жёсткая. Казалось, войне этой не будет конца. Я словно бы забыла, что всё это лишь урок, что мой дом не здесь, не на земле, а тело солдата — не моё тело. Но вскоре всё начало темнеть и растворяться.