— Предложить кандидатуры — он на мгновение замолк и сразу же продолжил. — Это значит выбрать самых достойнейших. Это не только большая честь для любого из нас, но и огромная ответственность! Я благодарю Верховный Конклит за предоставленную мне возможность сказать несколько теплых слов о лучших из нас!

Огромный зал притих. Замолкли даже сторонники первого магистра, разговоры которых создавали неприятный фоновый шум. Все прекрасно понимали, что авторитет названных сейчас кандидатов несоизмеримо возрастет по сравнению с остальными. Никогда еще в истории Китона магическое сообщество не принимало участия в такого рода мероприятиях. Конечно, маги, состоявшие на королевской службе, активно участвовали в поимке беглых преступников, наказании некоторых восставших лордов, но карательная по своей сути экспедиция в иной мир была совершенно иной ступенькой в карьере любого магистра.

— Я уверен, что никто не станет оспаривать имя первого кандидата, — Зенон выдержал небольшую паузу, заставляя магов почувствовать важность момента. — Маг, первый, подобно мастерам прошлого, подчинившей своей воле дракона. Маг, которому на сегодняшний день нет равных в управлении воздушной стихией. Наконец, маг, великодушие и доброта души которого на равных соперничает с его талантом. Магистр воздушной стихии первого круга Арторис Мерито!

Зал встретил прозвучавшее имя сильной овацией, не утихавшей несколько минут. Действительно, первый кандидат от «воздушников» не имел в своей среде конкурентов, что признавали все, включая и его недругов.

— Кандидатура второго магистра, я уверен, также очевидна! — снова прозвучал старческий голос. — Этого мага я заметил еще тогда, когда он был совсем юным учеником и очень любил проказничать.

Зенон замолчал и улыбнулся, вспоминая проказы одного из своих учеников. Вместе с ним улыбнулись и те, кто догадался об имени следующего.

— Любил он пошалить! — добродушно проговорил Зенон — Да, собственно, и сейчас он один из самых веселых людей, которого я знаю… В управлении земной стихией этот магистр достиг небывалых высот. Достаточно сказать, что он один из немногих, кто может удержать под своим контролем каменных големов… Зелия Поста, магистр земной стихии первого круга!

Из самой середины зала поднялся, улыбаясь во весь рот, высокий светловолосый маг. Он слегка поклонился собравшимся и под приветственные крики сел на место.

— Третьего и последнего мага, который войдет в состав экспедиции, должен выбрать сам Конклит, ибо я не вижу неоспоримой кандидатуры! — закончил свою речь перед мгновенно стихшей аудиторией Зенон. — Я могу назвать нескольких достойных магистров, которые с большим искусством управляют водной стихией, но выбрать среди них наиболее искусного я не сумею.

Собравшиеся магистры взорвались криками, едва только Илириус Зенон проговорил эти слова. Посыпались имена, прозвища, оскорбления и даже угрозы. Особенно сильные волнения охватили дальнюю от центральной ложи часть амфитеатра, которую традиционно занимали водные маги. Магистры практически мгновенно разделись на несколько примерно равных частей, отстаивавших двух разных кандидатов…

Видя, что магистры вряд ли смогут договориться сами и вскоре перейдутот «слов к делу», с места поднялся Пелту Дарин.

— Коллеги! Коллеги! — попытался утихомирить он разбуянившихся магов. — Давайте вместе.

Разраставшееся побоище было быстро остановлено Зеноном. Ему было достаточно вздеть вверх руки, и в самом центре зала расцвела ослепляющая вспышка… Когда передние ряды стали исчезать в ярком пламени, маги в ужасе стали карабкаться наверх. Трещали великолепные резные кресла, украшенные красным бархатом, летели в воздух чьи-то плащи головные уборы.

Безумие продолжалось лишь несколько минут и закончилось оно такжевнезапно, как и началось. Огонь, словно по мановению волшебной палочки, растворился в воздухе, исчез черный и удушливый дым, оставив за собой лишь поломанную мебель. Растерянные маги, только что ломившиеся от огня сквозь ряды и своих коллег, недоуменно уставились друг на друга…

— Уважаемые магистры…, - печально заговорил Илириус Зенон. — Что же это такое? Только что я видел перед собой не степенных мастеров магического искусства, а какое-то сборище простолюдинов, позабывших и честь и достоинство! Мои школяры, да базарные бабыи то больше похож на магов, чем вы!

— Магистр Зенон совершенно прав! — неожиданно встрял Дарин, только что спустившийся со своей ложи. — Уважаемые в обществе маги так себя не должны вести! Что за безумие вас охватило?

Он сокрушенно покачал головой, словно поступок его коллег поразил его до глубины души.

— Раз уж мы не можем договориться, то я, как первый магистр, сам оглашу последнюю кандидатуру. Третьим членом магической ренны (боевой универсальной группы, создаваемой для решения узкоспециализированных задач) станет магистр водной стихии Киото Мариот — мой личный секретарь

Из письма, не пропущенного цензурой. Пометка на конверте: совершенно секретно. Группа 127.

«…. дорогой Отто, мама писала, что ты очень хорошо устроился. Молодец! В наше время, самостоятельно, без всякой протекции, попасть в крупповские лаборатории очень непросто… Это слишком тепленькое местечко! Я очень за тебя рад!

Надеюсь, теперь ты уже не рвешься на фронт… Отто, здесь большая клоака, пожирающая не только технику, но и солдат! Особенно не верь тому, что показывают в победных реляциях… У нас все по другому…

Хочу рассказать тебе об одном, поразившем меня до глубины души, случае… Наш батальон бросили на штурм одной высоты, которую пехота не могла разгрызть уже несколько дней. Начиналось все, как и обычно! Ты же знаешь, что остановить наших железных коней мало кому удавалось… И в этот раз, мы практически сразу задавили русских огнем. Нервы нам немного попортили лишь пара закопанных танков… Помнишь наверное, Курта, который учился со мной на одном курсе. Его танк подбил один из этих трехбашенных уродов… Хорошо успели вытащить!

Мы уже пехоту практически втоптали в пыль, когда по нашим коробочкам ударили странные оранжевые шары… Это было ни на что не похоже! Танки просто прожигало насквозь…».

Атака началась на рассвете. Под вой минометных залпов русские окопы окутались разрывами мощных мин. Воздух наполнился градом осколков, от которых мало спасали полевые укрытия.

— Огонь! — в очередной раз хрипел высохший как мумия офицер, одновременно давая отмашку рукой, и минометная батарея выдавала еще одну порцию смертоносного металла.

Немцы особо не церемонились. Не испытывавшие нехватки боеприпасов, подносчики уже на порядок превысили стандартный лимит мин, выделяемых на подготовку к атаке. На полусогнутых ногах солдаты продолжали носить тяжелые снарядные ящики. Наконец, обстрел прекратился и через оседавшую пыль двинулись танки, густо облепленные пехотой.

Выбравшись из полуразрушенного блиндажа, комбат припал к брустверу и через бинокль стал внимательно всматриваться в наступавшего противника.

— Передай в доты, пусть вступают не сразу, — бросил он приказ связисту, вихрастая голова которого крутилась рядом. — Надо немного выждать. Как они втянуться в овраг, может тогда выбьем парочку.

Через мгновение связист забубнил в трубку:

— Ольха, ольха, я береза. Ольха, ольха, я береза. Прием! Ольха, ответь березе! Ольха, жди! Жди, пока не втянуться в овраг! Ольха, как понял? Как понял? Товарищ подполковник, передал!

— Хорошо, — пробормотал, не поднимая головы, комбат. — Хорошо. А, это еще кто? Что за больной такой?

От медсанбата прямо мимо штабной землянки бежал, пригибаясь к земле, какой-то красноармеец.

— Да, это же мой крестник! — удивился комбат. — Смотри-ка, Мишка, точно ведь Кирьян несется к окопам.

— Он, он это! Сбежал, стервец, — подтвердил связист, вглядываясь вдаль. — Вон как ломанулся! Во второй взвод, кажется. Точно, к Петру. Дружок это его.