Лейтенант выплевывал короткие рубленые фразы из учебников по военной истории и пропагандистских фильмов, когда-то просмотренных и благополучно забытых им.

— Любопытно, очень любопытно. — продолжал негромко, сам для себя, комментировать некромант. — Какой извращенный мир. Избранные народы, не избранные народы. Очень все это напоминает Проклятую империю с её фанатичностью беспощадностью к варварским народам.

Вперив остекленелый взгляд прямо перед собой, Винкель продолжал вещать:

— Основным стрелковым оружием Вермахта является магазинный карабин Mauser 98k, официально принятый на вооружение в 1935 г. Оружие хорошо зарекомендовало себя и характеризуется высокой точностью, силой боя и надежностью.

— Значит, эта железяка и есть ваше оружие?! — задумчиво пробормотал Килиан, взяв в реки карабин. — Может я чего-то не понимаю в военном деле, но оно мне кажется каким-то уродливым. Нет в нем смертоносной красоты, нет ощущения силы! Все это больше похоже на оружие простолюдина…

Магу вспомнилось вооружение королевской гвардии.

— Огромные богато изукрашенные алебарды. Небесный метал блестел на солнце так сильно, что слепил глаза. Вот, это я понимаю оружие! А, тут какая-то невзрачная железяка, — с разочарованием на лице, Килиан бросил карабин в общую кучу оружия. — Так… Что же ты еще мне поведаешь?

— Залогом победы в любом сражении является грамотное использование всех имеющихся в распоряжении ресурсов. Активное взаимодействиепехоты, танков и авиации позволяет решать широкий спектр, как тактических, так и стратегических задач. Основным танком германской армии является средний танк PzKpfw III. Прекрасные приборы наблюдения и прицеливания, отличная радиостанция, позволяют танку PzKpfw III успешно бороться не только с машинами противника аналогичного класса, но и танками классом выше.

— Все, пожалуй, хватит на сегодня, — громко произнес Килиан, обращаюсь к своему информатору. — Посиди пока у нас! Я подумаю, что с тобой делать.

Быстро подошедшие мертвецы, безо всяких усилий подняли Винкеля и потащили в сторону деревни, молодой маг продолжал сидеть, обдумывая полученную информацию.

С каждым днем он узнавал об этом мире все больше и больше, но ясности от этого не прибавлялось. Получалось совершенно наоборот! Каждая новая деталь не дополняла и не раскрывала картину этого мира, а привносила в неё еще больший хаос.

Килиан, будучи человеком раннего средневековья (если давать оценку уровню развития китонского общества, то раннее средневековье будет наиболее точно отображать характер развития социальных, экономических и политических процессов в королевстве), просто утонул во впечатлениях и информации. Многое здесь приводило его то в восторг, то ужасало своей жестокостью. Подчас, маг вел себя, как абориген с далеких полинезийских островов, первый раз увидевший технические артефакты современной цивилизации. Он мог часами стоять над осколками обычной стеклянной бутылки, рассматривая игру солнечных зайчиков, или с детской улыбкой наблюдать, как кукушка раз за разом выскакивает из часов… С другой стороны, его чрезвычайно веселил страх местных перед проявлениями магии. Так, маг смеялся до икоты, когда Винкель бледнел при приближении мертвого солдата.

Из донесения начальника штаба… дивизии … Карла фон Руе: … в зоне ответственности дивизии в последнее время фиксируется значительной рост активности партизанских соединений. Только за неделю … были совершены два нападения на комендатуры сел Барановичи и Клупино, уничтожены четыре грузовика с боеприпасами и амуницией, похищен лейтенант Отто Винкель… Нападения характеризуются особой дерзостью и тщательной подготовкой, что позволяет говорить о нахождении в районе … подготовленных диверсионных групп противника либо крупных партизанских отрядов… Оперативная обстановка требует принятия незамедлительных мер по локализации и уничтожению угрозы…

— Эй, Курт, сколько ты еще там будешь возиться? — недовольно крикнул длинный немец, пытаясь в очередной раз в одиночку закинуть труп в телегу. — Лейтенант же приказал, закончить все до вечера! Давай, быстрее, мне тут одному не справиться!

Курт ползал на четвереньках и на крики не обращал ни какого внимания. Все его внимание было приковано к трупам красноармейцев, сложенных беспорядочной кучей. Высунув от напряжения язык, он старательно выковыривал штыком золотой зуб.

— Да, сколько же можно?! — не переставал возмущаться его напарник, вытирая пот с лица. — Курт! Эй, Курт! Очнись, наконец-то! Тут работы лишь на несколько часов.

— Чего орешь? — наконец подал голос Курт, не прерывая своего занятия. — Видишь, я занят. Гельмут, подожди еще немного.

— Какая же ты свинья, Курт! — весь кипя от возмущения, сорвался длинный немец. — Занят, он. Оставь ты мертвых в покое!

— Сам ты свинья! — негромко пробормотал толстяк, зачарованно перебирая тусклые золотые огрызки. — Свинья и неудачник. А, я, молодец! Приеду домой и открою пивную прямо напротив ратуши, и черта с два ты у меня получишь свежего пива. Нашел, дурака.

Вдруг, из под груды тел что-то блеснуло. Он мгновенно выбросил окровавленную фотографию молодой женщины, которую только что вынул из солдатской гимнастерки, и бросился переворачивать трупы.

— О-о-о! — восхищенно протянул Курт едва только увидел показавшиеся на белой кисти массивные часы. — А этот дурак Гельмут не верил, что пехота хоть что-то нам оставит. Как говорится, кто ищет, тот всегда найдет!

Пытаясь расстегнуть ремешок, он наклонился к самой земле и полностью скрылся с глаз своего напарника. Часы долго не поддавались его усилиям; ремешок был весь в засохшей крови и расстегивался с большим трудом. Наконец, застежка слетела и довольный Курт стал осторожно засовывать часы в нагрудный карман…

Курт повернул голову, чтобы крикнуть своего напарника, но из горла раздался лишь еле слышный хрип. Посиневшие руки, внезапно вытянувшиеся из самой кучи трупов, стали все сильнее и сильнее сдавливать горло. Следом за руками наружу медленно вылезла голова с вытекшими глазами, потом показалось массивное тело в командирской гимнастерке. Все это Курт уже не видел; тело его хотя и продолжало трепыхаться, но сердце остановилось еще несколько минут назад.

— Ты уже меня достал! — длительное молчание Курта окончательно вывело из себя Гельмута. — Жирный подонок!

Размахивая карабином, он решительно направился к куче с трупами. Однако, едва он подошел ближе, как весь его боевой настрой быстро улетучился. Жирное тело Курта, трепыхаясь, медленно исчезало в куче.

— А-а-а-а-а! — сорвался в крик, Гельмут и дрожащими руками попытался передернуть затвор карабина. — А-а-а-а-а!

Его руки ходили ходуном, потные пальцы ни как не могли ухватиться за железку, а глаза продолжали неотрывно смотреть вниз. Лежащие вповалку трупы зашевелились. Словно невидимые разряды сотрясали окровавленные тела, заставляя дергаться руки и ноги… Вот поднялась одна голова, затем вторая. Куча шевелилась и осторожно расползалась в стороны. Казалось, огромные, жирные черви во множестве выползали из блестящего живого сгустка.

Наконец, Гельмут справился с затворов и стал с диким воплем стрелять в поднимающихся мертвецов. С нескольких метров убойные пули буквально рвали тела на части.

Клац, клац, клац… Вместо выстрелов защелкал боек. Гельмут с ужасом смотрел вперед и продолжал безостановочно жать на курок. Клац, клац, клац.

— Не надо, не надо! — еле слышно начал он скулить, когда, наконец-то, одному трупу удалось подняться. — Не надо. Мама, мама!

Коренастый красноармеец, приволакивая ногу, медленно приближался. Через прорехи в его гимнастерке были видны буроватые лоскуты неряшливо свивавшейся плоти, а на вытянутой вперед руке чуть ниже манжета отчетливо бросалась в глаза светлая полоска от часов.

Через мгновение Гельмут упал на землю и скрылся под телами.

— Стоять! Я сказал — стоять! — от леса бежал, громко крича, высокий парень. — Стоять! Не трогать его!