– Пока нет. Только принять в компанию, которая будет владеть монополией на азартные игры. Дальше видно будет.

– Почему именно их, а не, например, королей Сицилии, или Шотландии? – поинтересовался Папа.

– Они молоды, предприимчивы, связаны родственными отношениями, и они далеко от метрополии. Уже сейчас Южная Африка покупает в Принципате только керосин, всё остальное в Азии. Промышленное производство там развивается даже быстрее, чем в Европе, благодаря избытку дешёвой рабочей силы. Качество, конечно, пониже, чем у нас, но и цена несопоставима. Уже сейчас мы зависим от них больше, чем они от нас. Если их не вовлечь в наши проекты лично, то Принципат расколется. Это неизбежно произойдёт, если мы будем надеяться только на экономику и военную силу. Нам нужно объединяться общими личными интересами. В идеале мы должны стать одной большой семьёй. Думайте, как породниться через браки детей. Игровая монополия – это всего лишь первый шаг к сближению. А короли Шотландии и Сицилии и так никуда не денутся, пусть они вкладываются в монополию производства водорода.

– Ты думаешь, что Баскервиль, Грасье и Сольте могут тебя предать? – удивился Ги Дампьер – Мне они казались очень благородными людьми.

– Правильно казались, они такие и есть. Меня не предадут, в этом я абсолютно уверен. Меня лично. А вот в целом Принципату они ничем не обязаны. Сейчас только я связываю всех вас и это плохо. Очень плохо, ведь я смертен, а ещё хуже то, что смертен внезапно, только один Господь ведает – сколько мне осталось.

– В случае чего, мы их раздавим без особого труда. – уверенно заявил Геноцид.

– Скорее всего раздавите. – кивнул Ричард – Только с большим трудом и Принципату это ничем не поможет. Если аборигены: азиаты, африканцы и лузиньянцы поймут, что мы не едины, всё будет повторяться до тех пор, пока у вас не закончатся силы. Европа – это маленький полуостров огромного континента Евразия. Даже размен один к ста будет не в нашу пользу. А такого размена нам никакие технологии не обеспечат. Междоусобной войны нельзя допустить ни в коем случае.

– Но в Саксонии то ведь всё получилось удачно. – заупрямился Геноцид.

– В Саксонии был бунт подданных против своего короля. – покачал головой Принцепс – Это совсем другое, Луи. Не пытайся подловить меня, лучше займись зачатием наследников. Ты ведь тоже смертен и тоже внезапно.

– Не понимаю. – задумчиво произнёс Роберт I Бомон – Если ты знал о такой возможности, то для чего затеял этот Принципат с сенатом? Мы готовы были подчиниться тебе, как сюзерену, ну, стали бы не королями, а герцогами на этих территориях, ведь даже о таком никто из нас десять лет назад и не мечтал. Было бы всё привычно и спокойно.

– Если бы я был вечен, именно так бы и поступил. Но опыт другой истории говорит мне о том, что любая абсолютная монархия заканчивается дураком на троне и бойней всех против всех. Да и в прошлом можно найти примеры, античный Рим предоставил их нам множество. Я не знаю правильного пути, Роберт, зато я знаю неправильные. Ими мы не уже идём. Мы сейчас торим совсем другой путь развития. Получится ли у нас? Время покажет. Но если мы все будем стараться, то вполне может и получиться что-нибудь толковое. Человек создан по образу и подобию, значит цель для него – стремиться стать Богом, а не делить богатства на этой маленькой планете. Сейчас мы здесь хозяева, мы – элита, именно мы сейчас решаем – каким путём будет развиваться человечество. Сейчас, когда серьёзных врагов уже не осталось, главная опасность для нас – это раскол. Предотвращением этого раскола мы и должны озаботиться в первую очередь. Все мы.

– Переженить детей можно. – задумчиво произнёс Эд Бургундский – Только никакой гарантией это не станет.

– Только это – не станет. – согласился Ричард – Кроме этого детей нужно воспитывать. Нужно с раннего детства закладывать в них понимание, что Принципат – это наша общая Родина, что наша сила в единстве, и только за счёт единства можно сохранить власть над миром. В том будущем, Британская империя, с крошечной метрополией, довольно долго доминировала в мире за счёт правильной системы воспитания элиты. Это был верный путь, но им не хватило человеческих ресурсов, чтобы пройти его до конца. Если мы сумеем повторить всё то же самое, но в масштабе всего Принципата – победа будет за нами. Но это вопрос не сегодняшнего и даже не завтрашнего дня. Я лично планирую этим заняться годика через три. А пока любое движение к объединению нам полезно. Игорная монополия – это не только способ заработать, все мы люди не бедные, это ещё и закрытый клуб сильных мира сего.

– Если клуб, то тогда в него обязательно нужно принять Вильгельма Шотландского и Габриэля Сицилийского. – уверенно заявил Папа – Они одни из самых активных сенаторов, кроме того, короли.

– И герцога Басры, Андрея Айюбида. – не забыл своего начальника штаба Геноцид.

– Тогда уж и Никиту, герцога Ливии. – добавил в список своего соседа по Африканским владениям Эд Бургундский – Под ним все берберы, а у них только воинов тысяч двести.

– Регент Византии, Константинопольский Патриарх Кирилл достоин. – Спящий Леопард вспомнил своего бывшего подчинённого, Рудного воеводу.

– Достоин. – согласился Принцепс – Только он уже немолод и наследников у него нет. За свои былые подвиги он уже достаточно вознаграждён, а сейчас мы планируем будущее.

– Он мог бы усыновить герцога Ратибора. Патриарху ведь не запрещено усыновлять сирот? Ратибор как раз сирота. – король Руси вопросительно посмотрел на Папу Робера.

Робер де Сабле, до того, как стать монахом, причём сразу Великим Магистром ордена Тамплиеров, был женат и имел двоих детей, у него с наследником проблемы не было.

– Раньше такого не случалось, но запретов я не припомню. Даже если и есть, то их можно отменить. Но для чего мудрить то? Предложи сразу Ратибора.

– Рано ему, дурной ещё. Лет через десять будет в самый раз. К тому-же, пусть помнит, кому обязан.

– Если так, то я не возражаю. Однако многие отмолчались. Оттон?

– У меня своих кандидатов нет. Из предложенных, я бы с удовольствием проломил череп Вильгельму Шотландскому, да и король Сицилии ничем не заслужил права войти в наш круг. Однако, если вы считаете иначе, то я подчинюсь.

– Понятно. Принято. Генрих?

– Согласен с братом. Кроме этих двоих, все мы повоевали в Святой земле за Гроб Господень. Именно это нас и сближает, делает семьёй. Если так нужно для будущего, я буду терпеть этих трусов, но только терпеть, не больше.

– Принято. Рауль?

Король Антиохии, Алеппо и юга Малой Азии, Диктатор Рима, почесал, обрастающий щетиной, подбородок.

– Вильгельм мне тоже не нравится, наглый падальщик, не без удовольствия прикончил бы его. Добавить мне пока некого, но это ведь не конечный список?

– Не конечный, но значимый. Он войдёт в историю в том виде, как Томас его напишет.

– Понял. Тогда запиши Томас моё мнение – принятие в наш круг короля Шотландии и породит первый раскол. Это наглое существо гораздо только чесать язык в сенате. У Леопарда есть гораздо более подходящая кандидатура на этот престол – герцог Грегор Маккинли. Если мы правда думаем о будущем, то Вильгельма нужно прямо сейчас убить и заменить.

– Тебя услышали, Рауль. Повторяю второй раз – мы не должны нарушать закон. Прежде всего мы, потому что именно мы законы принимаем и требуем их исполнения.

– Какой закон запрещает мне вызвать этого болтуна на дуэль?

– Никакой. Но он король и в праве выставить вместо себя замену.

– Значит, сначала придётся убить кого-то другого. – равнодушно пожал плечами Рауль де Лузиньян – В конце концов замены у него закончатся.

– У Вильгельма двое сыновей, младшему всего двенадцать лет. Ты его тоже вызовешь, или просто так зарежешь? – Ги де Дампьер театрально изобразил искренний интерес – Вас, с братом, вместо женского молока, похоже, человеческой кровью вскармливали.

– Хватит паясничать, Ги. Уймись, Рауль, иначе я сам выйду первой заменой Вильгельму. Ростислав?