– Ещё бактерии. – улыбнулся Ричард.

– Да, и бактерии тоже. – покладисто кивнул Роберт – Сам я их не видел, но не сомневаюсь, что вы рассказали о них правду, Сир. Сир Филипп воин, рисковать – его обязанность в этой жизни. Но каркать всё равно не стоит, Эд прав.

– Я не каркаю, я озвучиваю свои мысли. – обиженным голосом отозвался Рауль I, всё ещё не прекративший своего забега вокруг стола.

– Ты сядь, глядишь, мысли и успокоятся. На ходу ты их только сильнее трясёшь. – король Нового Сиона общался на ты со всеми.

Все присутствующие, кроме Рауля улыбнулись. Король Антиохии и Алеппо слегка покраснел, но молча присел на своё кресло.

– Не высказались пока двое. – Ричард посмотрел на короля Эдессы.

– Не сказать, чтобы я совсем ни о чём не догадывался. Слишком уж вы изменились после той битвы при Яффе, Сир, но сказать мне пока нечего. Вы размышляете об этом уже девять лет. Хоть история и изменилась, всё равно. Вы видите перспективу гораздо шире меня. Как и раньше, я готов исполнить любой ваш приказ. Если прикажете, буду убивать даже бактерий. Научусь их находить и убивать, можете на меня положиться.

– Я в этом уверен, Брат мой. – Ричард перевёл взгляд на Людовика де Блуа – Ваше слово, Сир.

– Это потрясающе, Братья. – Людовик встал и говорил совершенно серьёзно, что было ему абсолютно не свойственно – У нас есть Мессия, а мы теперь вроде его апостолов, только гораздо круче, чем были у Христа. Не знаю пока как, но я уверен, что мы победим. «Наше дело правое…», и я уверен, что Сир Филипп обязательно вернётся.

– Я тоже в этом уверен. – поддержал Геноцида Спящий Леопард – Филипп вернётся, и мы победим. Вы пока не озвучили своих планов, Сир Принцепс. Не зря ведь вы нас сегодня собрали и раскрыли свою тайну.

– Вы правы, Брат мой. Сегодня я вам всё сообщил, чтобы вы не тыкались, как слепые, когда меня не будет. Я хотел бы взять жену и отправиться путешествовать. Посетить Индию, обогнуть Африку и навестить Ле Брюна в Лузиньянии. Он ведь пока ничего не знает, а должен. Вернуться я планирую через пару лет, как раз к тому времени вернётся и Сир Филипп. Тогда у нас будут новые сведения, снова все вместе сядем и обдумаем их. Сейчас нам предстоит выбрать Вице-Принцепса. Предлагайте.

– Минимум двоих, Сир. – так же рассудительно и уверенно сказал Спящий Леопард – Два года срок немалый. Хоть я и уверен, что Господу до нас не больше дела чем до этих невидимых бактерий, но все мы люди военные, и прекрасно понимаем, что может случиться в отсутствии командования. Так что оставьте нам, минимум, двоих, а ещё лучше троих Вице-Принцепсов. Бережёного Бог бережёт, вы сами это сказали.

– Да будет так! – Ричард встал и сделал знак, чтобы остальные сидели – На время моего отсутствия, первым Вице-Принцепсом назначается король Окситании, вторым, король Запада, а третьим, король Нового Сиона. Но! Если до вас дойдут достоверные слухи о моей смерти, Принцепсом должно быть Сиру Кеннету Маккинли, Спящему Леопарду. А передать этот пост он должен Людовику Капетингу. Дикси!

– Ты меня с собой не берёшь? – обиженно спросил Ицхак Левит.

– Нет, Ицхак. Это я могу отвлечься и отдохнуть, а без тебя наш Принципат сразу развалится.

Рождество Христово 1200 года, Ричард решил отметить с матерью. О принятом решении, старуху следовало предупредить заранее, даже не столько как мать, сколько Цензора сената. Железная герцогиня со своими обязанностями справлялась блестяще, сенаторы её искренне уважали, потому что боялись. Все боялись, даже Папа Робер I. К прошлой сессии сената Алиенора не допустила Патриархов Антиохии и Александрии, из-за невыплаченного церковью ценза, а от этой собиралась отстранить собственного внука, короля Саксонии Вильгельма I Вельфа, который, едва достигнув возраста совершеннолетия, пустился во все тяжкие, и за полгода набрал долгов на тридцать тысяч марок серебра. Вернее, марок Принципата, серебро давно перестало быть средством расчётов, а стало одним из товаров, но марка, как название денежной единицы, сохранилась. Прибывший в Рим на свою первую сессию сената, Вильгельм чуть ли не на коленях умолял бабушку не подвергать его позору, но всё безрезультатно. От сессии король Саксонии был отстранён, и предупреждён, что если в течении года не погасит долги, то будет выведен из состава сената, с, сопутствующей этому, потерей доходов от монополий Принципата. Не полной потерей, конечно, но значительным снижением до уровня патриция.

Подобное отношение Алиеноры к своим обязанностям, Ричарду очень нравилось, и за прошедшие два года их отношения заметно потеплели. Настолько заметно, что Принцепс теперь навещал мать во все праздники, если, конечно, не находился в отъезде.

– С праздником, Маман! – Ричард приложился губами к руке Железной герцогини – Ставьте здесь – скомандовал он двум пажам, занёсшим в холл палаццо что-то накрытое красной шёлковой тканью, расшитой золотыми геральдическими львами.

– Что это, Сир?

– Подарок, Маман. – Принцепс снял ткань, открыв большую клетку из золотой проволоки на изящных серебряных ножках. В клетке сидела крупная серая птица[12], с хищным изогнутым клювом и красным хвостом – Дайте ему орешков. – протянул он матери серебряную коробочку с фисташками.

Алиенора Аквитанская закинула в клетку десяток орешков, которые птица очень ловко разгрызла и съела. Ловко и быстро, но ничего необычного. Герцогиня удивлённо посмотрела на сына.

– Как тебе не стыдно, Ричи? – строгим голосом спросил тот – А кто благодарить будет?

– Ричи любит маму. – хрипловатым голосом громко произнесла птица.

– Молодец, Ричи! – Принцепс накрыл клетку тканью и повернулся к матери – Я его сам учил. Вам понравилось, маман?

– Какая прелесть, Сир! Его что, можно научить разговаривать?

– Только повторять какие-то фразы. Собеседником он не станет.

– Собеседников мне хватает. Ричи станет главной сенсацией Рима в наступающем году. А как его учить?

– Как учить, чем кормить и всё прочее, прочитаете в инструкции, которую доставят вам сразу после моего ухода. С собой я её не прихватил, не хотел, чтобы вы отвлекались, нам нужно поговорить и согласовать наши планы. Пригласите меня к столу?

– Конечно, прошу вас, Сир!

За праздничным обедом обсуждали светские новости. Вернее, не обсуждали, герцогиня рассказывала, а Ричард делал вид, что ему это интересно. Кто с кем помолвился, кто кого вызвал на дуэль, кто кому и сколько проиграл в новую игру биллиард и так далее. На десерт подали самое настоящее сливочное мороженое, главный кулинарный хит уходящего года. Сахар пока делали из мёда, поэтому пломбир имел характерный привкус.

– Вам не понравился десерт, сын?

– Он лучший из тех, что я успел пробовать. Просто я не осень люблю сладкое. Вернее, совсем не люблю, Маман. Распорядитесь подать мне чёрный кофе и «ливийца».

Сделав по глотку и того, и другого, Ричард откинулся на спинку кресла.

– Завтра я уезжаю, Маман. Представлю на открытии сессии Вице-Принцепса, и немедленно отправлюсь в путь.

– Что-то случилось, Сир?

– Каждый день что-нибудь случается, Маман, но уезжаю я совсем не поэтому. Я хочу попутешествовать и отдохнуть. Посмотреть Индию, обогнуть Африку с юга и посетить Нью Йорк в Лузиньянии. К следующей сессии вернуться я не успею. Если всё пойдёт по плану, то ожидайте меня в конце лета 1201 года. Очень надеюсь, что вы не позволите Принципату развалиться за время моего отсутствия.

– Очень странное желание. Вы всегда были бродягой, но раньше вы всегда бродили в поисках драки. Вы действительно затеваете путешествие с целью отдохнуть?

– Клянусь!

– Но что это за отдых, если большую часть времени вам придётся провести на морском корабле?

– Именно такой мне и нужен. Я же не матросом буду, а пассажиром. К тому-же я возьму с собой Изабеллу. Жена не покидала Сен-Жан-д’Акр восемь лет, за это время родила мне пятерых детей[13], я должен её за это отблагодарить. Возьмём с собой музыкантов, литераторов, живописцев и скульпторов, пусть тоже посмотрят мир, а потом поведают о нём Европе. Пора расширять горизонты.