“О боже…”, — подумал Дом, уже далеко не в первый раз ждавший начала атаки червей. Но в этот раз всё почему-то чувствовалось совершенно иначе. Все сидели будто вкопанные, а из звуков до Дома доносились лишь щелчки винтовок, хозяева которых проверяли количество патронов в магазинах.
“Ну, давайте же, давайте! Нападайте, твари!”
Колебания почвы стали куда более отрывистыми. Вдруг Дом, услышав треск и грохот вдалеке, попытался представить себе как корпсер, который, вероятно, там ещё и не один был, пробивается сквозь канализацию во главе колонны червей, снося кирпичные стены в поисках места, где можно пробиться на поверхность. В тот же момент мостовая в сотне метров от позиции солдат начала вздыбливаться, как волдырь, и какой-то предмет, оказавшийся крышкой другого люка, взлетел в воздух, после чего Дом увидел, как к середине улице быстро пронеслась ударная волна, словно рябь по воде. В небо поднялись обломки мостовой и куски бетона, словно кто-то разорвал замок-молнию на куртке. Всё случилось в считанные секунды, так что у солдат, сидевших рядом с ним, не осталось времени даже выругаться. Дом почувствовал, как почва под ним приподнялась, а затем грязь, кирпичи и вода фонтаном взмыли вверх из мгновенно образовавшегося кратера.
— «Это корпсер!» — заорал кто-то из солдат. — «Корпсер, блядь!»
Как только из-за края воронки показались здоровенные лапы, похожие на паучьи ножки, солдаты открыли огонь одновременно из сотен винтовок, ракетных установок и миномётов. Из прорывной дыры полезли черви. Несмотря на то, что у них, как и у человека, было по паре рук и ног, благодаря серой чешуйчатой коже и невероятной уродливости их невозможно было перепутать с людьми. На улице воцарился ад, и с этого самого момента Дом стал действовать, словно на автопилоте. Конечно, он не забывал и за Маркусом приглядывать, но в остальном делал всё то, что и всегда, когда попадал под шквальный огонь. Казалось, тело само собою управляло, так что Дом в тот момент не мог точно сказать, где же кончалась его рука и начинался корпус “Лансера”. Выпустив длинную очередь слева направо, он спрятался в укрытие, чтобы перезарядить оружие. Вспышки выстрелов не гасли ни на секунду, а грохот вокруг стоял такой, что Дом просто перестал его слышать. Лишь когда сидевший рядом с ним солдат, которого он часто видел во время службы, но не знал его имени, упал на колени, а затем рухнул телом на баррикаду, Дом вышел из этого состояния и оглянулся по сторонам.
На несколько секунд воцарилось затишье. В нём не было ничего особенного, просто момент нехарактерной для такого боя тишины. И тогда Дом впервые в жизни увидел, как целая толпа червей встала так, что своими телами образовала живые ступени прямо к верху баррикады. Он смотрел прямо в дикие жёлтые глаза этих невероятно омерзительных уёбищ. А затем черви бросились в атаку, поливая всё вокруг огнём, и, преодолев баррикаду, прорвались сквозь ряды солдат. Один червь перепрыгнул прямо через Дома, зацепив его ботинком за плечо, от чего тот упал. В этот же момент Тай, набросившись на червя, принялся его распиливать подствольной пилой. Стрелять по этим тварям уже возможности не было, ведь они подобрались слишком близко, смешавшись с солдатами КОГ. Единственным вариантом оставался рукопашный бой. Заведя подствольную пилу на “Лансере”, Дом бросился в гущу врагов. Первый же червь, которого он заметил, попытался уйти от удара, но в этой ситуации Дома вёл не страх и не рефлексы, а чистейшая звериная ярость, так что он бросился в погоню. Догнав противника через несколько мгновений, Дом сделал выпад пилой в сторону колен червя, чтобы сбить его с ног. Когда червь упал, Дом прыгнул на него и, приземлившись ступнями прямо тому на живот, вонзил визжащую пилу прямо в темечко червя, так как ни в какое другое место попасть из своего положения просто не мог.
“Это тебе за Бенни! А это за Сильвию! Вот тебе за моих детей, уродливый выблядок!”
Осколки костей впивались в его ладони даже сквозь перчатки. Даже такая смерть была недостаточно жестокой для этих тварей, поэтому Дом ещё раз полоснул червя пилой по черепу. Он никогда не чувствовал угрызений совести, убивая червей, даже наоборот — их смерть приносила Дому приятное облегчение, которое, правда, длилось всего несколько мгновений, от чего хотелось убивать этих тварей ещё и ещё.
— «Там газ!» — крикнул Джейс, стоявший прямо за Домом. Казалось, он возник словно из ниоткуда, весь перепачканный в крови. — «Чувствуешь запах?!»
— «Твою мать, нервнопаралитический что ли?!» — Дом и сам не понял, к чему спросил об этом, ведь черви вроде бы не использовали химическое оружие. — «Что за газ?!»
— «Это метан», — ответил Маркус, внезапно подбежавший к ним с другой стороны. Дом и понятия не имел, как друг их нашёл во всей это неразберихе. — «Черви повредили газовую магистраль. А, может, это газ, скопившийся в канализации. В любом случае, эта херня взрывоопасна».
На какое-то мгновение все трое отвлеклись от царящего вокруг них хаоса, чтобы осмотреть улицу Коррелла. Из обваливающегося края прорывной дыры под странным углом торчала ярко-жёлтая труба. Но черви по-прежнему продолжали вылезать из дыры, вовсе и не думая прекращать атаку.
— «Джейс, у меня осколочные закончились», — Маркус нетерпеливо протянул руку за гранатой. — «Дай мне одну, быстро».
Расчёт был прост. Пробежав немного вперёд, Маркус выдернул чеку, раскрутил гранату за цепь и затем бросил. Он всегда хорошо умел рассчитывать дистанцию на глаз, да и прорывная дыра к тому же была немаленькой. Пара червей, заметивших подлетающую к ним по дуге гранату, бросились наутёк, но к тому моменту было уже слишком поздно. В воздух взмыл столб огня вместе с кирпичами и обломками мостовой, а взрывная волна чуть не сбила Маркуса с ног. Дом пригнулся, а когда распрямился обратно, то увидел, что пламя всё так же с рёвом исходит из дыры, словно из сопла реактивного самолёта. Одну точку прорыва этих тварей можно было вычёркивать из списка.
— «Ну, теперь им пиздец», — подытожил Дом и, развернувшись, побежал за червями, которые пытались прорваться к командному посту. Теперь их было куда меньше, но чтобы посеять хаос, хватало и считанных единиц. Вероятно, это были последние черви из напавшей на солдат КОГ группы, оказавшейся теперь в окружении и без возможности вызвать подкрепление. Тай, который в мирное время был, пожалуй, самым мягким и добродушным солдатом из всех, кого знал Дом, бросился полосовать червей пилой “Лансера”, выкрикивая при этом что-то на языке своего племени, которого Дом не понимал. Все солдаты, кто ещё мог сражаться, бросились толпой на червей, устроив такую кровавую бойню, что Дому даже не смог пробиться в гущу, чтобы помочь. В какой-то момент ему показалось, что бой стих. По крайней мере, на улице Коррелла воцарилась тишина. Сложно было понять, что творилось в деловом районе, потому что обзор закрывал густой лес небоскрёбов и высоток, возведённых так близко друг к другу, что для того, чтобы оглядеть местность, надо было влезть на крышу самого высокого из этих зданий. Но Дом по-прежнему слышал гул залпов артиллерии в нескольких кварталах от их позиции, сопровождаемый периодическим треском очередей из “Лансера”. Попытавшись вызвать кого-нибудь по рации, он услышал лишь шум помех и искажённые голоса.
— «У нас что, ещё где-то черви на поверхность пробились?» — спросил Дом. Возможно, весь этот шум исходил от “Воронов”, совершавших авианалёт, хотя и в этом не было ничего хорошего. — «Слышите?»
— «По рации ничего не слышно», — ответил Джейс. — «Куда теперь выдвигаемся?»
— «А где Хоффман вообще?» — Маркус нажал кнопку наушника, оглядываясь по сторонам. — «Твою мать, опять что ли связь накрылась?»
Он бегом бросился к командному посту, а Дом рефлекторно последовал за другом, ведь это было самое очевидное место сбора. Со своих позиций они разглядели фигуру Хоффмана, склонившегося над капралом Эйглом, который пытался настроить переносную радиостанцию. Подняв голову, полковник взглянул на них, и по выражению его лица было совершенно ясно, что ему сейчас не до радости. Дом услышал переговоры из динамика радиостанции, которые, судя по всему, вывели Хоффмана из себя.
