(Председатель Ричард Прескотт.
Отрывок из неопубликованных воспоминаний).
СЕРЖАНТСКАЯ СТОЛОВАЯ, ВОЕННО-МОРСКАЯ БАЗА “ВЕКТЕС”. ПЕРЕРЫВ НА ОБЕД.
Дверь могла распахнуться в любую минуту. Берни изо всех сил старалась делать вид, что внимательно слушает Росси, но ей было чертовски сложно вести себя как обычно и не подавать виду после того, что ей только что рассказал Хоффман.
— «… и снимаю я, значит, повязку, а там вот эта хреновина!» — Росси приблизил руку прямо к лицу Берни. — «Лучше бы ей переделать эту татуировку. Я-то, конечно, изрядно навеселе был, да и Мюллер говорит, что я её сам об этом попросил, но я же не могу расхаживать с такой татуировкой на руке, да?»
В иной ситуации Берни бы давно уже расхохоталась от увиденного. Сэм вытатуировала на руке Росси карикатурный череп, уморительно скосивший глаза к переносице. Хотя нет, это было ещё не всё. Берни ещё раз взглянула на татуировку и заметила, что Сэм ещё что-то нарисовала в глазницах, но чтобы разглядеть, что именно, надо было рассмотреть руку вблизи.
— «Тебе ещё повезло, что она тебе там хуй с крылышками не набила, или ещё что», — сказала Берни. — «Тут только глазницы переделать надо».
— «О, да ты сегодня не в духе. Что стряслось?»
— «Извини. С мужиком моим беда», — ответила Берни. В принципе, так оно и было. Дверь распахнулась, и на пороге появился Маркус, выражение лица которого явно говорило, что он только что обо всём узнал. — «Так, мне пора. Будь другом, присмотри за Маком, хорошо?»
Росси бросил взгляд на пса, с жалостным видом растянувшегося на полу возле стула Берни.
— «Конечно. На этого беднягу вообще без слёз не взглянешь».
— «Вот потому и прошу тебя. Думаю, у него артрит разыгрался. Поиграй с ним, чтобы он за мной не побежал и не вымок», — Берни потрепала шерсть Мака, и пёс дернулся, будто от боли.
“Бедный, совсем состарился. Как и я”, — подумала она. Маркус нетерпеливо кивнул в сторону двери, и Берни последовала за ним в коридор. Там их уже ждал Дом с таким же угрюмым лицом, как и у Маркуса.
— «Хоффман только что мне всё рассказал», — начал Маркус. — «От себя есть что добавить?»
Берни прижала палец к губам, указав на лестницу, ведущую на первый этаж.
— «Пошли вниз. Не надо, чтобы все тут слышали», — сказала она.
Дождь и не думал прекращаться. Никто бы не заподозрил трёх солдат, бегущих по плацу к укрытию, в чём-то криминальном. Добежав до стоянки автотранспорта, все трое забрались в “Броненосец”, чтобы их разговор точно никто не подслушал.
— «Я знаю только то, что Вик отказался проводить немедленную эвакуацию, а Прескотт сложил полномочия», — Берни покачала головой, до сих пор сама не веря собственным словам. Всё это напоминало какую-то дурную шутку. — «Так что он сейчас вместе с нашими морячками Майклсоном и Треску думают о том, как сообщить обо всём этом избирателям».
— «Прескотт вовсе не столь ранимый», — сказал Дом. — «Этот мудак явно не просто так с поста ушёл. Должны быть какие-то ещё причины».
— «Что с ним, что без него — всё равно не пропадём», — покачал головой Маркус. Мне просто интересно, чем он сейчас занят. Не думаю, что мемуары пишет и подкидывает Хоффману полезные советы, как государством управлять».
— «Вик сказал, что Прескотт упоминал, что ему надо что-то там сделать. Что там именно за херня такая — не сказал, всё как обычно. А ещё он попросил Вика просто поверить ему на слово. Ещё немного, и белым флагом махать начнёт, прося о перемирии».
— «Да ладно, прям вот так поверю, что человек, который дал массовый залп из “Молота” по всей планете, а затем целый город затопил, сейчас чего-то испугается», — отрицательно помотал головой Дом.
— «Может, всё-таки слетел с катушек окончательно», — предположила Берни. — «С любым может случиться. Даже особых причин и поводов не надо. Порой и какой-нибудь ерунды хватает, чтобы подтолкнуть к безумству».
— «В любом случае Хоффман верно поступил», — подытожил Маркус.
— «Ты политикой заинтересовался?» — удивилась Берни, ведь Маркус никогда не высказывал своих взглядов на власть. — «Ни разу от тебя таких фраз не слышала».
— «Нет, просто это стратегически верно. Мы сейчас не в том состоянии, чтобы куда-то уезжать с острова».
— «Ну, на острове у нас тоже забот хватает. Светляки всё равно нам в спину дышат».
День сегодня был не самый лучший, чтобы стоять в карауле на стенах базы, но даже дождь и низкие облака не помешали им полностью окинуть взглядом весь Нью-Джасинто и причалы для судов. Маркус, разместившись возле дозорной бойницы в стене, уперев локти на кирпичную кладку, чтобы бинокль в руках не трясся. В такие неспокойные дни Берни любила занять какую-нибудь позицию повыше, чтобы был хороший обзор. Это ей придавало уверенности. Она уже давно постоянно находилась в состоянии такого напряжения, что ещё одно потрясение или какая-нибудь трагедия уже совершенно не могли её расстроить. Стебли лезли изо всех щелей, принося с собой каких-то невиданных тварей, которым и названия-то ещё никто не успел придумать. Левиафаны подходили всё ближе и ближе к берегу. А теперь вот и Прескотт переложил на них все свои полномочия. Берни попыталась вспомнить, сваливалось ли на неё когда-нибудь столько же бед одновременно, когда их единственной проблемой были черви, но время стёрло весь накал ситуации из её памяти.
“Давай же, Вик, ты сможешь. Ты ведь не один. С тобой все те же люди, что и всегда”, — мысленно обратилась Берни к Хоффману.
— «Как думаешь, Берни, народ нормально воспримет такие новости?» — спросил Дом. — «Сама же видела, какой Прескотт обходительный. Ходит, руки всем жмёт. Народ в него безоговорочно верит».
— «Ну, тут всё дело в том, кто и как им эти новости преподнесёт», — ответила Берни. — «Но, к сожалению, у Вика навыков дипломата, как у полена».
Она вовсе не считала, что предавала веру в Хоффмана. У честности полковника была и обратная сторона — он всегда говорил всё прямо, как есть. Берни не знала, как жители острова на такую прямоту могут среагировать. Треску был из числа “инди”, так что у жителей Пелруана о нём своё мнение было, даже без учёта того, скольких пленных солдат КОГ он пытал во время Маятниковых войн. Майклсона гражданские не знали, но тот был сама обаятельность, и мог такие очаровывающие речи вести, что, вероятно, его и надо выпускать к народу.
“Как же всё вовремя, чёрт подери, просто замечательно”.
— «Так, всем внимание», — прервал размышления Берни голос Маркуса. Оттерев капли дождя с линз бинокля и подкрутив колёсико фокусировки. — «Смотрите на причал для рыболовецких судов, на середине пристани».
Берни, вытянув шею, постаралась разглядеть, куда указывал Маркус. Какой-то солдат шёл к лодкам, неся в руках коробку. Лица солдата она не разглядела, так как оно было скрыто шлемом. Когда он остановился рядом с одним из рабочих катеров, пришвартованных рядом с рыболовецкими судами, на палубу вышел другой солдат, который помог первому спустить коробку по лестнице.
— «Что там такое?» — спросила Берни. Солдаты каждый день были чем-то заняты в доках. Здесь всегда работа кипела, особенно после эвакуации Пелруана. Поэтому она решила, что Маркус углядел что-то в воде. — «Светящиеся?»
— «Нет, я про солдат. Кажется, это Ривера и Лоу».
Дом тоже перевёл взгляд вниз, к пристани.
— «И что, они даже после отставки Прескотта будут весь день вокруг него бегать и поручения его выполнять?»
— «Что они там грузят?» — спросил Маркус.
— «Ух, ты» — тихо пробормотал Дом. — «Смотри-ка, кто идёт».
Берни разглядела лишь со спины кого-то, идущего в дождевике по причалу, но это совершенно точно был Прескотт. Дойдя до лестницы, спускавшейся к катеру, он остановился, чтобы поговорить с солдатами. Видимо, это и была его группа поддержки на случай чрезвычайной ситуации. Ривера, который был гораздо крупнее своего напарника Лоу, стоял рядом с председателем и разговаривал по рации, прижав палец к кнопке наушника. Прескотт стоял к нему вполоборота, скрестив руки на груди, будто бы ждал кого-то или какого-то ответа. Затем Ривера спустился по лестнице вниз, к рабочему катеру, скрывшись в рулевой рубке. Прескотт полностью развернулся к стенам базы и принялся ждать, не сводя глаз с причала. Даже если он и заметил Маркуса, то виду не подал.
