Миша выпучил глаза.

— Они знают Снайпера.

Деррен продолжил разговаривать с Ником.

— Когда мы с ним разговаривали несколько дней назад, он сказал, что попытается узнать, кто повесил на нас мишени. Бьюсь об заклад, он будет в бешенстве, когда узнает, что двое его вида попытались на этом нажиться.

Как Деррен и надеялся, русских это прилично напугало. Репутация Максима, как профессионального снайпера и непрощающего ублюдка широко распространилась.

— Да, — согласился Ник. — Не удивлюсь, если он присоединиться к нам в этом веселье.

Вздрогнув, Деррен ответил.

— Он больной извращенец, когда дело касается пыток.

— Может, нам стоит рассказать им то, что они хотят знать, — быстро предложил Андрей своему другу. — Я лучше умру от их рук, чем встречусь с Максимом Бариновым. Он станет преследовать твою семью. И, по правде говоря, я бы предпочёл избежать лечения водой. Что-то подсказывает, если Альфа начнёт действовать, не остановится, дадим мы ему имя или нет. Посмотри на жажду крови в его глазах.

— Если скажем имя, они перестанут быть целями, — заметил Миша. — И никто не отомстит за наши смерти.

— Тоже верно. Можем сказать им выдуманное имя, — предложил Андрей. — Мужское. Может того, кого нужно укокошить. Эти волки с лёгкостью поведутся на враньё. Всё равно никогда не поверят, что во всём виновата женщина. Я сам удивился, пока не услышал, что она Провидица, а они очень мстительные. Мы скажем, что это какой-нибудь полярный медведь, который…

Большего Алли нужно было слышать.

— Это женщина. И она Провидица.

Рони моргнула.

— Провидица?

Алли кивнула.

— Они не сказали имя. Хотели выдать ложное — повесить всё на парня, которого они ненавидят.

Андрей и Миша изумлённо взглянули на Алли, которая пожала плечами, а затем им сказала.

— Что, думали, больше никто не говорит на других языках?

— Вы нас обманули, — обвинил Миша, выглядящий очень впечатлённым, на английском.

Да. Деррен предложил не раскрыть то, что Алли говорит по-русски; позволить им спокойно разговаривать друг с другом, ведь их никто не понимает.

— Теперь не такие умные? — спросила она их на английском, перефразировав их замечания о Нике. Они прищурились.

— Рони, дай трубки, — приказал Ник. Рони услужливо достала из ящика для инструментов две трубки. Алли понятия не имела, бутафория ли они или Ник действительно намеревался их использовать. Учитывая, что Ник не совсем в своём уме, а его сестру только что подстрелили, вполне возможно, что второе.

Миша и Андрей замерли.

Ник уставился на них.

— Я вас предупреждал.

— Ты знаешь правду, — заговорил Андрей на английском. — Женщина тебе сказала.

— Именно, что сказала она, а вы хотели соврать. — Ник разочарованно на них взглянул. — Это огорчает.

— Они не хотели быстрой смерти, — сказала Алли Альфе. — Намеревались сбежать.

Деррен выгнул бровь.

— И сейчас хотят?

— Этого не будет, — заявил Ник и повернулся к Эли и Брекену. — Зажмите им носы. Маркус, не подходи, пока их желудки не будут полными, тогда ударишь так сильно, как хочешь.

— Подожди, — в отчаянии сказал Миша на английском. — Мы скажем тебе имя. — Андрей в таком же отчаянии кивнул.

— И почему же вы внезапно передумали? — Алли склонила голову. — Раньше вы говорили, что не хотите, потому что если волки больше не будут целями, никто не отомстит за ваши смерти.

— А значит, я не могу доверять ни единому вашему слову. — Ник пожал плечами.

— Кроме того, мне имя не нужно — лишь одна Провидица настолько ненавидит обе наши стаи, что готова повесить на нас мишени.

— Я найду и убью её, — поклялась Рони.

Маркус, стоящий рядом, сжал кулаки и прорычал.

— Но сначала, разберёмся с этими двумя мудаками, которые посмели подстрелить мою пару.

Эли подошёл к медведям, очевидно жаждущий отомстить от имени сестры.

— С превеликим удовольствием.

Или Алли считала его глупым или же думала, что он плохо её знал. Она ошибалась. Деррен мог поклясться, что понимает Алли лучше всех остальных, несмотря на то, что встретил совсем недавно. Ты можешь быть знаком с кем-то годами и не знать его по-настоящему, а кого-то можешь узнать за считанные недели.

По правде говоря, Алли сложно понять. На её лице не отражались эмоции. Но Деррен хорошо её изучил, и едва взглянув, мог сказать, устала ли она, или голодна или же в ярости или же что-то задумала.

Прямо сейчас, облокотившись на кухонный стол и наблюдая, как она готовила им ужин, он чувствовал, что что-то не так.

— Что тебя беспокоит?

Она на секунду перевела на него взгляд миндалевидных глаз.

— Ничего.

— Ты когда врёшь, пожимаешь левым плечом.

Алли тут же расправила плечи.

— Если ты собираешься тайно наблюдать за мной, пока я готовлю, лучше выметайся из кухни.

Вместо этого, Деррен сделал глоток из чашки. Женщина варила превосходный кофе.

— С тобой что-то не так ещё с вчера. — После допроса она стала нехарактерно тихой и задумчивой. Когда он спрашивал её, она уверяла, что всё хорошо. Естественно Деррен понимал, что она врёт, но дал ей эмоциональную свободу, которая так нужна, веря, что Алли заговорит, когда будет готова. Но… — Я дал тебе время, и оно вышло, детка.

— Время на что?

— Время на то, чтобы собраться и рассказать мне всё самой. — Он подошёл, когда она выкладывала на тарелки курицу и картофельное пюре. Не желая, чтобы она продолжала страдать, он надавил: — Что тебя беспокоит?

Она сглотнула.

— Подобная мне опять причинила страдания твоей стае.

Он взял её за подбородок и повернул к себе.

— Эй, это не твоя вина. Керри сделала это не потому, что Провидица, а потому что ревнива, зла и очевидно самоубийца. Это всё личное, помнишь?

Алли понимала. Но ещё помнила, что на понимание этого у стаи Меркурий ушло много времени. Она переживала, что действия Керри перечеркнут всё, что Алли сделала и заставят волков, которых она сейчас уважала и ценила, отвернуться. Это ранит сильнее, чем Алли готова признать даже самой себе.

— Никто не собирается в этом винить тебя, Алли. Мы не вернёмся к тому, с чего начинали. — Деррен этого не допустит.

Она прищурилась.

— И к слову, мне не нравится, что ты так легко понимаешь мои мысли. — Она успокаивала себя тем, что он просто способен читать людей, а не то, что она стала открытой книгой для мира. Ну, надеялась на это.

Деррен улыбнулся.

— Поверь, никто в стае не изменит своего мнения только из-за знаний, что в этом замешана Керри. Поверь, — повторил он.

— Я верю.

То, как она без колебаний отвечает, принесло опьяняющее и успокаивающее осознание, что в его жизни был человек, который полностью верил в него. И Деррен не собирался отказываться ни от этого, ни от Алли. Первоначальный интерес Деррена к Алли перерос в увлечение, которое в свою очередь переросло в пристрастие. Алли стала одержимостью, которую он не мог преодолеть. Все его мысли были об Алли, а волк ею поглощён. Каждый вечер Деррен старался скорее закончить дела беты и спешил домой, чтобы провести с Алли больше времени.

Как бы смешно это ни звучало, ему не нравилось делить её с остальными в стае. Запах, вид или же мысль о ней тут же возбуждал. Он постоянно хотел Алли и не мог ею насытиться. Будь такое возможно, Деррен был бы с ней двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. А сейчас он хотел быть в ней.

Почувствовав его желание, Алли покачала головой и улыбнулась.

— Позже. Сначала поедим.

Как всегда, они сели ужинать на крыльцо.

— Рони и Маркус нашли Керри? — спросила Алли, зная, что пара утром отправилась к стае Керри, в которой состояла одна из сестёр Маркуса. Как оказалось, стая не видела Керри несколько месяцев. Её родители сказали, что она уехала навестить друзей из другой стаи, но не уточнила, кого собиралась повидать.

— Маркус обзвонил всех друзей Керри, список которых дала ему сестра, — ответит он. — Все сказали, что не общались с ней пару месяцев.