Закончилось тем, что старший брат почти перестал интересоваться им, а Тэйсе днями пропадал в башне старого моста, порой оставаясь в «Москве» и ночами. В таких случаях на следующий день всегда бывал скандал. Морис никогда его не понимал. А в последнее время стал совсем невыносим. Одному из главных негодяев игрушки Тэйсе придал внешний облик и манеру речи Мориса. Ему не хотелось идти домой, в маленькую квартирку в Заостровном квартале. Его дом был в другом месте. Впервые в жизни у него были друзья.

И вот сейчас он должен предать своих друзей. Донести на них.

Тэйсе прижался носом к холодному стеклу, за которым в мареве метели приглушенно светились фонари.

В кармане заиграл сигнал меатрекера. Тэйсе осторожно вытащил прибор, стараясь не касаться сенсора. Посмотрел на дисплей и кинул трекер обратно в карман, пытаясь не слушать навязчивую мелодию. Звонил Дэн.

Дэн появился в Москве с полгода назад. Это был тот самый дядя Лёхи, о котором в Москве ходили легенды. Он был намного старше Тэйсе и его друзей. Жёсткая щетина на щеках и нити седых волос, которые нет-нет, да мелькнут в шевелюре, то и дело притягивали чей-нибудь уважительный и полный гордости (ещё бы, иметь в числе друзей такого!) взгляд. А ещё он действительно был руководителем клуба любителей исторической реконструкции времён Империады, и, надо сказать, это хобби накладывало отпечаток на его образ. Глядя на походку Дэна, на его движения – сразу решишь, что этот человек не понаслышке знает, что такое драка. Говорит весомо, чётко – словно наотмашь бьёт. Что ни сделает, как ни посмотрит – одно слово: реальный мужик. Даже то, как руку жмёт, как пепел с сигареты стряхивает… С первого же дня знакомства он стал для пацанов авторитетом. Он приходил в тусовку, курил с ними, угощал пивом, порой рассказывал что-нибудь о своём клубе, неторопливо, многозначительно роняя слова, пересыпанные непонятными названиями и терминами… И каждый из них мечтал, что когда-нибудь, возможно, и ему доведётся взять в руки настоящую винтовку…

Тэйсе слушал мелодию вызова меатрекера и глядел на снег. Как бы ему хотелось, чтобы всего этого не было…

– Тэйсе!

Парень повернул голову и увидел Раэлина, поднимающегося по лестнице. Обрамлённое длинными патлами лицо улыбалось. В следующий миг приятель уже тряс его ладонь.

– Чего ты углюченный такой? И что тут сидишь-то?

– Да к тебе зайти хотел. Никого дома не было.

– Здорово. Мои предки в гостях с ночёвкой. Заходи. Хоть на всю ночь оставайся, поговорим хоть, давно ж не виделись. А это не у тебя трекер играет?

– У меня вроде.

– А что не берёшь?

– Да… Так. Это брат, наверное.

– Ладно, давай, заходи, кончай тормозить.

Тесный, пропахший старыми вещами коридор, маленькая знакомая столовая. Раэлин синхронизировался, запросил меморесторан7, заказал пива и сэндвичей. Тэйсе забрался на столовую скамейку и подпёр ладонью щёку.

Как сказать?..

Раэлин давно не появлялся в «Москве», и они теперь редко общались.

Разносчика еды пришлось ждать довольно долго, минут десять. Наконец в дверь позвонила девушка с курьерской сумкой, едва ли старше Тэйсе и Раэлина. Она положила пакеты с едой на стол, пока Раэлин переводил со счёта на счёт мемоденьги8.

– Ну, за встречу! – Проводив разносчицу, Раэлин поднял пенный бокал.

– С ребятами сейчас не общаешься? – спросил Тэйсе.

– С кем?

– Ну, с Ильёй и прочими нашими?

– А-а-а… Не-а, сто лет не виделись. У меня уроки…

– Всё думаешь стать великим музыкантом? – Тэйсе улыбнулся. Почему-то без иронии не получилось.

– Почему бы и нет. Мистер Остин говорит, что на это способен любой, кто действительно любит и понимает музыку. Главное – хорошо делать свою работу.

– Ты просто косишь под Энжи. Хочешь воображать, что можешь быть как он.

– Как Энжи – не выйдет. Он – особенный. Порой мне кажется, что он вообще не человек…

– Угу. И гитара – способ приобщиться к этой божественности.

– Зачем ты так говоришь? – насупился Раэлин.

– Да потому что из-за этого ты теперь ничего другого знать не хочешь. Думаешь, будто ты лучше других. Чтобы скрыть под этим факт того, что на самом деле ничего собой не представляешь. Ладно, – смягчил Тэйсе, заметив, как изумлённо посмотрел на него Раэлин. – Мы тут все такой фигнёй страдаем, так чего париться?

– Кстати, – некстати сказал Раэлин, явно желая перевести разговор на другую тему. – Ты на концерт-то идёшь?

– На какой концерт? – не понял Тэйсе. Он в последнее время вообще не следил за анонсами.

– Ну, ты даёшь! Завтра «Мастер Снов» же выступает!! Юбилейный концерт! Это будет нечто! Я думал, ты идёшь.

– А. Да я как-то… Не знал даже.

– Ну… Не переживай. Я пробью по нашей компании, может, ещё сможем достать тебе билет.

– Да не, не надо.

– Да как так? Почему?!

– Да я… Мне надо в рефлекторе кое-что до ума довести.

– А… Ясно. – На самом деле Раэлину было не ясно, как можно предать «Мастер Снов», но он решил не высказывать это другу. – Игрушка супер, кстати.

– Спасибо.

– А что так вяло-то? Я тут читал, что про тебя пишут: «настоящий прорыв в мире игровой индустрии», «технология будущего», «открытие, которого никто не ждал»… Это же слава, братан!

– Ну да.

– Ты не собираешься раскрыть ник?

– Нет.

– Что так? Ты же на всю Империю прославишься…

– Дэн говорит, что не стоит.

– Слушай, а помнишь, ты говорил, что издательство, которое издаёт Виспериану, вроде может согласиться выпустить игру под своим лэйблом? Ну… Я хотел спросить – как? Продвинулось с этим что-нибудь?

– Угу. Мы заключили контракт. После Долгой Ночи релиз.

– Слушай, с тобой точно всё в порядке?

– А что?

– «Угу. Мы заключили контракт», «После Долгой Ночи релиз», – передразнил Раэлин. – Империя атакована Тенью, или, может, назавтра объявили о конце света? Его игрушка войдёт в эгрегор, и о ней узнает вся Империя!.. А он говорит об этом так, как будто речь о собеседовании на должность разносчика еды… Да реально – что случилось-то?

Тэйсе вздрогнул. Вот. Вот сейчас надо сказать.

– Да… Нарвались на гопников.

– А-а-а. Ну, это, по идее, не такой уж сложный эпизод прохождения…

– Ты не понял. Не в рефлекторе, в реале.

– Че-е-его?

– Того.

– Не понимаю. Ты что, бредишь? Какие в реальности гопники? Совсем уже крыша съехала с игрой, а?

– Блин, Серёга! Ты сейчас говоришь, как мой брат! Я серьёзно! Когда мы сидели в «Москве», пришли какие-то уроды… Была драка. И… Они Лёху… Они его убили, Сергей. Понимаешь?!

У Раэлина вытянулось лицо. Он не мог осмыслить услышанное.

– Как… Как так – «убили»?

– А так… – Тэйсе отвернулся, чтобы не смотреть на ошарашенного друга – такого далёкого от реальности… От той реальности, которая стала его, Тэйсе, жизнью. – Башкой об стену…

– Владычица… – Раэлин залпом допил бутылку. – Светоносный… Но как… За что? Почему?!

Тэйсе вздохнул. Всё-таки Дэн прав, когда говорит – вся эта современная гуманистическая обывательщина приводит к тому, что современные мужики стали рафинированными, не приспособленными к борьбе слюнтяями… Вот сейчас его друг просто недоумевает. Недоумевает, узнав о том, что убили его товарища.

– «За что», – горько передразнил Тэйсе. Он знал, что Лёху убили ни за что – просто треснули головой об стену в драке… А он умер. – Ублюдки они потому что.

– А что они к вам полезли-то? – Немного помолчав, спросил Раэлин.

Тэйсе дёрнул плечами.

– Что, «Землю» не читал? Не знаешь, с чего гопники лезут?

Раэлин опять недоверчиво посмотрел на приятеля и тихо сказал:

– Тэйсе, да опомнись ты. Нет в Империи никаких гопников. Уже много лет…