Я ухмыльнулся. – Детка, моя семья празднует это событие. Это означает, что и вы празднуете.

- Я знаю, но полиция буквально три часа назад прекратила наше расследование. Может быть, нам не стоит сегодня испытывать судьбу с законом.

Я свернул на длинную, покрытую дубом подъездную дорожку Таннера. – В этом деле не было никакого везения. Перестань нервничать. Здесь мы в безопасности. Мои родители не собираются предупреждать власти.

- Я не знаю, - пробормотала она. – Это чувствуется…

- Хорошо. Это именно то слово, которое ты искала. – Я ухмыльнулся и подмигнул ей. – Но если ты думаешь, что мне сейчас хорошо, подожди, пока не увидишь меня в плавках.

Она начала нервничать с тех пор, как я сказал ей, что моя семья устраивает импровизированный пикник, чтобы отпраздновать мое освобождение из потенциального статуса заключенного. Я еще никому из них не рассказывал о том, что мы с Шарлоттой снова вместе. И поскольку я вообще не отходил от нее, то старался избегать их. За это время Трэвис не переставал расспрашивать меня о моих родителях и Таннере. Сегодня представилась отличная возможность убить двух зайцев одним неожиданным выстрелом. А сейчас, когда температура уже перевалила за девяносто, наступило самое подходящее время для того, чтобы открыть пляжный сезон у пруда Таннера.

Свирепо глядя на меня, она спросила. – Все так плохо, да?

- Плохо? – мой рот открылся в притворном ужасе. – Милая, я заполняю розовые плавки лучше, чем любой другой мужчина, которого ты когда-либо видела.

Она моргнула, ее красивое лицо совершенно ничего не выражало. – Пожалуйста, Господи, скажи мне, что ты шутишь.

Я шутил. И она это знала.

- Неа.

- Я такая счастливая девушка, - невозмутимо произнесла она.

Я поднес наши соединенные руки к губам и поцеловал костяшки ее пальцев. – И не забывай об этом.

- Ханни, проснись. Мы уже приехали! – воскликнул Трэвис, когда я припарковал машину.

- Ура, - прохрипела она еще до того, как ее веки открылись.

Я взглянул на Шарлотту, которая смотрела на высокий загородный дом, нервно морщась в уголках глаз.

- Все будет хорошо, - заверил я ее.

- Ты должен был предупредить их, что я приеду, - прошептала она, когда дети выбрались из машины.

- И испортить сюрприз? Ни за что.

Она облизнула губы и обратила свой полный паники взгляд на меня. – Я не хочу быть сюрпризом.

Я громко рассмеялся и распахнул дверь. – Хорошо, Маленькая Мисс Самовлюбленность, потому что не ты будешь сюрпризом. А он. Они, вероятно, даже не заметят, что ты здесь в течение первого часа.

- Хорошо, - прошептала она, но не сделала ни малейшего движения, чтобы выйти из машины.

Двумя пальцами я убрал ее длинные волосы с шеи. – Шарлотта, мои родители – хорошие люди. У них двое сыновей. Они знают, через что тебе пришлось пройти. Они не собираются судить тебя за то, как все развивалось в последнее время.

- Я знаю… я просто чувствую себя врагом в их глазах.

Трэвис постучал в ее окно. – Шарлотта, пойдем! Я собираюсь научить тебя ловить рыбу. – Он ухмыльнулся и поднял свою бело-голубую коробку для снастей.

Понизив голос, чтобы Трэвис не услышал меня, я сказала ей. – Ты не враг ни в моих глазах, ни в его, и в тот момент, когда моя семья увидит это, они станут единственными глазами, которые имеют значение.

Она сделала глубокий вдох и выдохнула с отработанным самообладанием. – Окей. Да, ты прав.

- Ммм, - промурлыкал я. – Перестань соблазнять меня такими сексуальными словами и давай познакомимся с моими родителями.

Она рассмеялась, и это было самое сладкое прикосновение на моей коже. Мне никогда не будет достаточно этого.

Распахнув дверцу, она вышла из машины. Трэвис тут же взял ее за руку и потащил за угол дома. Подхватив Ханну и посадив ее себе на бедро, я догнал их и обнял ее за плечи.

Вместе обошли вокруг дома.

Мы еще не успели сделать последний вираж, как запах бифштексов и звуки смеха мамы и Таннера наполнили воздух самым удивительным образом.

Это был дом и счастье в одном флаконе.

С тех пор как Таннер купил этот дом, мы часто устраивали пикники. Он всегда готовил еду. Моя мама заботилась о Ханне. Мой отец рыбачил вместе с Трэвисом. И я тупо наблюдала за ними, пытаясь изгнать из своего сердца всепоглощающую ненависть и гнев.

Моя жизнь за последние три года прошла в различных уровнях ада.

Но не в этот день. Только не с Шарлоттой рядом. Моими детьми. Ее сыном.

Нет. В этом дне не было ничего адского.

Он был чертовски прекрасным.

Когда мы направились к каменному патио, Таннер первым заметил нас.

- Черт. Возьми, - сказал он, стоя за гигантским грилем из нержавеющей стали, который обошелся ему в небольшое состояние.

- Что? – прощебетала мама, стоя у стола для пикника, помешивая то, что, как я молился, было ее макаронным салатом с беконом. Ее голова медленно поднялась к моему брату, но ее глаза нашли мои по пути наверх. Она начала улыбаться, но ее взгляд скользнул к Шарлотте, а затем вниз, к Трэвису.

- О, Спасибо, Господи, - воскликнула она, закрывая рот руками, и на глаза ее тотчас навернулись слезы.

Рука Шарлотты напряглась вокруг меня, но я крепко обнял ее и прошептал. – Расслабься. Она всегда так реагирует, когда видит меня.

Шарлотта вдруг резко остановилась. – Я не уверена насчет всего этого, Портер.

- Все в порядке. Клянусь тебе.

Мама закричала, зовя отца, когда они с Таннером бросили еду и помчались к нам.

Она направилась прямо к Трэвису, низко наклонившись, чтобы обнять его. – Ой, как же я по тебе соскучилась!

Таннер протянул мне руку. Я сжал ее, и он притянул меня к себе, чтобы быстро похлопать по спине, и прошептал. – Мне нужно знать, как ты это провернул?

Я усмехнулся. – Скорее всего, нет.

Отойдя, он взял Ханну из моих рук и пощекотал ей живот. – Что там у тебя, солнышко?

- Ничего, - небрежно ответила она, как будто это были не самые хаотичные две недели в ее жизни. – А где мои надувные нарукавники? Я готова к плаванию.

- Потрясающе. Хорошо поболтали. – Таннер рассмеялся и поставил ее на ноги. – Нана купила тебе совершенно новый комплект на этот год. Иди, посмотри на кухонном столе. И скажи дедушке, чтобы он выключил телевизор и вышел на улицу.

Я улыбнулась, глядя, как она бежит прочь в розово-фиолетовом полосатом купальнике и белой пачке.

Когда я снова взглянул на брата, он смотрел на Шарлотту с самодовольной улыбкой.

Я еще сильнее прижал ее к себе. – Ты ведь помнишь Шарлотту, верно?

Он кивнул. – Конечно, помню.

- Ленивец, - поприветствовала она его.

Брови Таннера взлетели вверх. – Мы все еще не покончили с этим?

- Истина не умирает, - возразила она.

Он усмехнулся и, глядя себе под ноги, покачал головой. – Ну, если не считать твое явно плохое зрение, я рад, что ты здесь.

Она тяжело сглотнула и посмотрела на меня снизу вверх. Ее карие глаза были наполнены беспокойством, но она прошептала. – Я тоже рада, что я здесь.

- Да ладно тебе, Нана. Прекрати. – Трэвис засмеялся, извиваясь в ее объятиях.

Она неохотно отпустила его. – Извини. Я не видела тебя уже две недели. Я действительно считаю, что мне нужно больше, чем одно объятие.

- У тебя же есть миллион, так что… - проворчал он.

- Миллион и еще одно объятие никогда никому не причинит вреда, - возразила она, улыбаясь.

- Мам? – позвал я.

Она резко вскинула голову, но сосредоточилась не на мне. Взгляд перешел к женщине в моих объятиях.

- Привет, - прошептала мама.

- Привет, - так же тихо ответила Шарлотта.

- Шарлотта, это моя мама, Линн Риз. Мама, это моя девушка, Шарлотта Миллс.

- Пап! – заворчал Трэвис. – Ты же знаешь, она терпеть не может, когда ты называешь ее своей девушкой.

Я поднял палец в воздух и поправил. – Нет. Она терпеть не может, когда я называю себя ее бойфрендом. Но обожает, когда я называю ее своей девушкой.

- Вообще-то… - начала Шарлотта.