− Маат! − хрипло произнес он. − Маат!

Я уже понимала, что на этой древней богине истины и справедливости Маат здесь все помешались.

− Маат! Перо Маат! − с невероятным возбуждением говорил Александр, уставив перед собой невидящий, подернутый серой пленкой вэгляд. − Ты должна вернуть Перо Маат!

Он до мурашек напугал меня, даже под коленками стало холодно. Рахема тоже не выдержала.

− Оставь его! Он сейчас умрет! − всхлипнула она и дернула меня за руку. − Ему плохо! Уходи!

Вот уж нет. Я только синее впилась в студента.

— Александр, очнитесь, вы мне нужны! Помните меня? Я купила у вас сувениры! Птица, скарабей, пантера, браслет, Анубис. Что это за сувениры? Там была голова Анубиса! И этот браслет, − я торопилась узнать у парня как можно больше, и сунула ему в лицо свой браслет.

Александр прекратил твердить «Маат», замер, затем неожиданно вполне осмысленно взглянул мне прямо в глаза, неожиданно ясно и укоризненно.

− Что ты здесь делаешь? Твое место рядом с Шенти! Найди Шенти до заката солнца. Он будет сегодня в последний раз. Найди Шенти! До заката! − членораздельно произнес Александр, и вновь безвольно уронил голову на подушку.

В тот же момент в палату ворвались разъяренные охранники.

Рахема не растерялась. В одного из охранников она запустила тележкой, которая, громыхая как маленький танк, покатилась и сбила его с ног. В другого охранника Рахема вцепилась как клещ, не позволяя дотянуться до меня.

− Беги! − крикнула Рахема. − Беги, как ветер! Найти Шенти! Верни мне Александра! Быстро!

Хорошо, что я отказалась от предложенных медсестрами туфелек-лодочек. Я осталась в кроссовках, и это меня выручило. Я неслась по коридору со скоростью, которой от себя не ожидала. Я отбрасывала с дороги тележки с инструментами, сбивала с ног врачей и больных. Надеюсь, что никого не покалечила. Где же здесь выход?! От меня кубарем откатился дылда в халате, который важно нес перед собой увесистую папку. Бумаги и ретгеновские снимки разлетелись во все стороны. Я загривком чувствовала, что в погоню за мной устремилась толпа взбешенный людей. Их гневные, требовательные вопли заполнили коридор.

За первым же поворотом меня поджидала та самая тщедушная подружка Рахемы. Она без лишних слов схватила меня за руку и увлекла в систему узких технических коридорчиков, ведущих вниз ступенек, снова коридорчиков. Задыхаясь, я едва поспевала за ней. В конце концов, подружка Рахемы остановилась перед непримечательной дверью с надписью на английском «выход». Погоня вроде потеряла нас. Девушка открыла дверь своим ключом, произнесла злым голосом несколько слов на арабском и вытолкнула меня наружу. Очевидно, посоветовала убираться восвояси да поскорей. Или поблагодарила за визит. Пусть это будет благодарность. Не так обидно.

Я оказалась на заднем дворе Найл Госпиталя, и, заметив калитку в ограде, без промедления ринулась к ней.

Подсчитаем убытки. В результате громкого побега я осталась без одежды, вещей, денег, документов и на пустой дороге, в стороне от городских улиц и жилых зданий. Зато с верным смартфоном в кармане халатика. Над моей головой пролетел снижающийся пассажирский самолет, поселив в душе тревожное ожидание. Зато я поняла, где нахожусь. Видимо, аэропорт совсем близко.

Отлично, сказала я себе, просто отлично. И с чего начнем? До захода солнца мне надо найти неведомого Шенти, а после семи встретиться с доктором Гаязом. Я взглянула на часы. У меня практически не было шансов. До заката осталось каких-то полтора часа. Надо попытаться. Иначе зачем я здесь? Понятно, что это именно тот Шенти, именем которого назван магазин. Разве Александр мог говорить о другом человеке? Но где его искать? В любом случае, мне надо вернуться в город. Может быть, сразу поеду в район Саккала? Адрес магазина «Сувениры Шенти» у меня есть. Вернее, адрес того места, где магазин был когда-то, пока не сгорел. Надо поймать машину. Денег ни копейки. Здесь без денег меня даже на привязанную к ослу тележку не посадят.

О чем я? На мне форма медсестры, это лучше, чем деньги. Медиков во всех странах мира должны возить бесплатно, если они спешат по делу.

Я поправила шапочку медсестры, сделала медицинский вид (держимся строго и уверенно, спешим на операцию), накидала в уме, что буду врать водителям, и занялась автостопом.

За двадцать минут по дороге проехало всего пять машин, которые не обратили внимания на мою призывно выкинутую руку. Возможно, в Египте не подозревают о существовании такого жанра, как автостоп. Или не любят медсестер. Я было подумала, что и шестая машина − это был джип с затемненными стеклами − игнорирует мои сигналы, но, проехав вперед полсотни метров, он резко дал по тормозам. Я радостно сделала несколько шагов в направлении спасителей, и… остановилась.

Что-то не так.

Из машины вывалило несколько мужиков в одинаковых темных одеждах. В руках одного из них я заметила автомат. Они алчно пялились в мою сторону, при этом походили на кого угодно, только не на ангелов-спасителей. Сердце укатилось в пятки. Я невольно попятилась.

Где-то позади, за моей спиной приближалась другая машина. Я слышала ее, но не видела, так как не могла оторвать глаза от пассажиров джипа. Я безотчетно принялась отмахивать рукой, чтобы остановить машину, рискуя напороться на еще более рискованный результат. Еще не известно, кто там за рулем? Пассажиры джипа приближались скорым шагом, и я была готова, наплевав на риски, останавливать все транспортные средства подряд. Хоть самолет, если бы это было возможно.

Тем временем, машина, которой я отчаянно сигнализировала, притормозила рядом со мной. Дверь призывно распахнулась. Я услышала короткую команду на арабском, видимо, приглашение прокатиться. Пусть это будет приглашение! Выдохнув, я плюхнулась рядом с водителем.

− Ну, медсестра, держись, − неожиданно сказал он на чистом русском языке.

− Русский?!

Недоброго вида громилы из джипа опасно приблизились к машине.

Водитель стартовал так, будто собрался с места улететь на Луну. Мы просквозили мимо джипа, мимо его растерявшихся пассажиров и сразу ушли далеко вперед.

У водителя Кирилла были светлые волосы и отличный морской загар − приятное сочетание. На лицо − ни дать ни взять − русское издание актера Чаннига Татума. Примерно моих лет. В отличие от звезды фильма «Бросок кобры» блондин выглядел более изящным, хотя тоже был подтянут и тренирован. Узнав, что я русская туристка, а не египетская медсестра, Кирилл удивился − почему русская туристка в костюме медсестры одна, на пустой египетской дороге, практически за пределами города занимается автостопом? Это такой экстремальный туризм или что?

Я не стала вдаваться в детали и откровенничать с незнакомцем.

− Мне срочно надо в район Мина. Это в Саккале, около морского порта, − сказала я.

− А мне надо в аэропорт, − весело парировал он. − В аэропорт еду. У меня билет на самолет в Питер. Я держал здесь школу дайвинга. Но какой сейчас дайвинг? Только народные волнения, и ни одного туриста. Не люблю войны и революции. Хочу домой. Так что, медсестра, мне надо в аэропорт, вот так. Поедешь в аэропорт?

− Пожалуйста, отвезите меня в Саккалу. Мне надо срочно−срочно найти одного человека! И сделать это до захода солнца, − взмолилась я. − Только у меня совсем нет денег. Я заплачу вам потом. У меня будут деньги. Оставьте мне свои координаты. Я вышлю, куда скажете.

− Полина, я с девушек денег не беру. Я хочу сегодня улететь домой, точка. Отвезу вас в ближайший полицейский участок, а дальше сами разбирайтесь, куда вам надо, кого найти и до захода какого солнца. Идет? Серьезно, я бы рад помочь, но как раз сегодня немного занят… О, нет! Нет, нет, нет! У нас гости!

За нами пристроились два джипа. Один из них − тот самый, огромный ящик с темными типами. Другой автомобиль − классом пониже, но все равно более бойкий, чем та стандартная птичка «Пежо», в которой я находилась сейчас.