— Что? — Оулден впервые слышал такое наименование.

— Такой напиток, в нем много специй и прочего, вообщем хорошее дорожное питье.

— Поскорее бы…

— Странно, — вбираясь на возвышенность, мечник Эйнслина приостановился и обернулся к своим спутникам.

— Что такое, Орсо? — Эйнслин подъехал к своему подопечному.

— Ветер стих…

— Да, ты очень внимателен для наемника — усмехнулся Крунд.

— Нет, то есть, я про то, что ветра нет, вокруг тишина, а голосов или хотя бы чего-нибудь напоминающего о том, что менее чем в двухстах шагах наш ждет лагерь из восьми взрослых, постоянно пьющих деревенщин, не слышно.

— Спят, ну или не такие уж они и шумные — предположил Эйнслин.

— Шорох, вперед! Ты едешь впереди! — Скомандовал Оулден.

— Что? Вы мне не господин.

— Разве?

— Проклятье.

Безмолвный рыцарь молча опередил отряд и первым взобрался на возвышенность. Постоял пару минут, разглядывая округу и помахал кольчужной перчаткой. Первым отправился Крунд, за ним Орсо, Оулден и Эйнслин заехали последними.

Пустой лагерь, состоящий из покосившегося большого шатра и погасшего кострища, расположился посередине низины, где долина переходила в рощицу.

— Я же говорил…Их не видно.

— Это не означает, что они исчезли. Ведь так?

— Может быть — конь под Орсо встрепенулся, отображая беспокойство своего хозяина.

— И что будем делать? — Оулдену порядком достало сидеть на коне, и но попытался вложить все свои чувство в тон голоса.

— Перепились и спят? — Предположил Эйнслин.

— Шорох…

Начал приказ Оулден, но мечник, махнув рукой и пробормотав, что то типа «понял, понял», пустил коня вниз. Орсо приказал жестом одному из своих головорезов двигаться следом.

Двое всадников осторожно приблизились к заброшенному лагерю. Остальные наблюдали за их действиями с вершины. Вот мечники спустились, заглянули в палатку, явно пустую. Головорез пощупал костер. Затем они подошли к началу рощи, что-то покричали, затем один из них отправился к одной из еле заметных пещер.

Оулден и остальные спустились к ним лишь после сигнала Шороха. сп

— Инструменты и вещи их на месте, их самих нет, никого. — Отчитался боец Орсо.

Второй головорез принялся шуршать по брошенным сумкам, перетряхивать их.

— Серебра их тоже нет. — Наконец, закончив мародерство, он отчитался.

— Забрали плату и ушли? — предположил Эйнслин.

— Ага, и не дождались второй части оплаты — буркнул Орсо.

Оулден заглянул внутрь палатки, осмотрел царивший вокруг бардак. Позади резко раздался шепот Шороха:

— На коня! — Затем последовал скрежет металла.

Он обернулся: мечник стоял с обнаженным мечем. и смотрел вдаль, как и все остальные.

— Опусти меч, это один из рабочих. — Остановил руку рыцаря Эйнслин. — Эй! — Он помахал подходившей из чащи фигуры. — Вы куда ушли? Мы тут уже разволновались!

— И не зря — вновь раздался голос Шороха.

Оулден понял его реакцию, лишь разглядев подходившего.

Человек, одетый в рваную на груди красную рубаху шел как-то бесцельно, не разбирая дороги. Его ноги то и дело цеплялись за кротовые норы и холмики муравейников. Когда он подошел на три десятка шагов, стало заметно, что лицо его с левой стороны закрывало кровавое пятно, уходившее несколькими толстыми темными дорожками до живота. Глаза его были открыты, но как будто бы не замечали окружающих, а лишь не моргая смотрели в одну точку. Он прошел мимо собравшихся. И пошел бы дальше, если бы Крунд не остановил его за плече огромной ладонью. Рабочий неожиданно укусил рыцаря за стальной наруч. По ушам ударил звук ломающихся зубов. Не достигнув плоти путник повторил, ноу же с большей силой, треск повторился.

— Да чтос тобой парень — Крунд оттолкнул его, противник обессилено рухнул наземь.

Изо рта лилась кровь, он не выкашливал ее, она просто наполняла рот и переваливалась через губы, растекаясь по щекам.

— Он умер? — Склонился над ним Эйнслин. — Это Кир, их старший.

— Что у него на груди — Шорох острием клинка раздвинул рванные края рубахи.

На закопченной грязной груди виднелся вырезанный символ: кровавый неровный круг, три кровавых треугольника в центре с уходящими вверх ветками, похожими на оленьи рога.

— Глубокие порезы — прокомментировал Эйнслин.

— По коням, уходим отсюда, — вновь повторил Шорох.

— А как же остальные — остановил его за руку Эйнслин. — Они могут быть еще живы.

— Вернемся с подкреплением. — Вмешался Крунд.

— Они могут и не дожить до этого.

— Орсо вразуми своего господина — рявкнул рыцарь, резко схватив Оулдена за плече, и потащив его к лошади.

— Поздно — послышался разочарованный вздох Орсо.

Оулден поднял голову: на возвышенности появились фигуры, о перевел взгляд: из чащи показалась еще дюжина вооруженных.

— У нас есть немного серебра — Эйнслин вырвался из рук Шороха и сделал шаг вперед, сдирая с пояса кошель. — Вам ни к чему с нами сражаться. Мы отдадим его и так.

— Идиот — прорычал Крунд.

Оулдену, в отличии от своего спутника подобное решение показалось весьма логичным.

Эйнслин поднял одну руку вверх, останавливая обнажившего клинок Орсо.

— Вот, здесь хватит чтобы… — он не успел договорить арбалетная стрела пронзила насквозь ладонь и аккурат приземлилась под ноги стоящего позади головореза.

— На коней! — Шорох с Орсо подхватили ошарашенного Эйнслина и потащили к коням.

Крунд в одно движение вскинул Оулдена на лошадь и одновременно выдернул топор из седла своего скакуна.

— На ту сторону прорвемся! — Прорычал рыцарь, взмахнув внушаемым оружием.

Когда Оулден пустил вперед коня, мимо него пролетел следующий арбалетный болт, краем глаза он зацепил, что стрела настигла одного из головорезов Орсо.

Курнд опередил Оулдена и топором сбил первого выскочившего под коня напавшего. Он проскочил в брешь, оставленную рыцарем. Позади на конях неслись остальные, размахивая мечами. Оулден обернулся на ржание коня: лошадь под Эйнслином сбили топором, а самого его оттаскивали к чаще.

— Эйнслин! — вскрикнул он, обнажая меч и разворачивая коня.

— Милорд! К-куда!? Проклятье! — Крунд последовал за своим господином. Остальные всадники притормозились, но помчались в атаку.

За исключением одного оставшегося головореза Орсо, то направился дальше. Мечники опередили младшего Тавруса и срубили сразу по противнику. Оулден оказался рядом с недвижимым эйнслином и мечем отогнал тащивших его противников. Его клинок дважды ударился о круглый щит одного из бандитов и тут он почувствовал, крепкую хватку на ноге и затем, падение. Он попытался отмахнутся клинком, но меч оказался выбит из рук. Рухнув наземь, он увидел над собой заплывшее в тени женское лицос кровожадной ухмылкой, затем глухой удар и тьма…

Первым делом Оулден потрогал лицо, не открывая глаз он легонько прикоснулся к виску и щеке. Трясущиеся пальцы ощущали жар и припухлость. Он выдохнул, боли в груди не было: значит, при падении ничего не сломал. Это чуть ли ни единственное, что его радовало. Глаза открывались сопровождаясь тупой болью, отдающей в распухший висок. Первое, что он увидел — это непроглядную темноту. Затем подключился и сух, улавливающий завывания ветра и далекое невнятное бормотание. Он ощупал твердый сырой камень под ним, затем положил руку на стену позади себя, такую же мокрую и шершавую. С трудом поднявшись, он сделал пару шагов. Ноги послушались не сразу, но острой боли не было. Пройдясь немного на ощупь обхватывая воздух перед собой, через шесть шагов он уперся в такую же каменную стену.

Обойдя ее, он пошел дальше, пытаясь измерить размеры своей тюрьмы. На четвертом шагу нога ударилась о что-то, что было мягче камня.

— А…эй…. — раздалось снизу.

Оулден попытался всмотреться в темноту. В тени прорисовывались неотчетливые очертания лежащей фигуры.

— Оулден? Ты очнулся уже? — Голос принадлежал Орсо.