Санкт-Петербург… город мостов и влюбленных. Кто-то называет Питер городом романтиков и поэтов. Но Влад задыхался на этих пустых ночных улицах. Он бродил по незнакомым кварталам родного города, постоянно натыкаясь на влюбленные парочки. Он видел чужой свет в их глазах, вот только его он совсем не грел. Владу хотелось держать Нелли за руку, целовать в свете фонарей, но вместо этого ему оставалось только блуждать по городу, ставшему чужим без Нелли. Санкт-Петербург… город одиночества и безысходности, поселившейся в его сердце после того, как он вернулся домой со Стамбула. Первая попытка отыскать Нелли с треском провалилась. Влад вспоминал, как пришел на киностудию, и узнал, что Нелли там больше не работает. Последняя тонкая ниточка разорвалась. Какой шанс, что вот так блуждая в городе, где живет несколько миллионов человек, они столкнутся с Нелли?

Влад вздрогнул, когда в заднем кармане джинс завибрировал мобильный телефон. Он потянулся к нему и увидел на экране незнакомый номер.

«Может, не брать?» — Мелькнула малодушная мысль, но Влад прогнал ее от себя.

— Алло?

— Здравствуйте. Вы Влад? — В трубке послышался приятный женский голос.

— Да. С кем имею честь беседовать? — Поинтересовался Влад, собираясь положить трубку. Скорее всего очередной телефонный развод.

— Это неважно. — Рассмеялась девушка и повисло недолгое молчание. — Хотите, я исполню одно ваше желание?

— Это вряд ли. — Покачал головой Влад, забыв, что этот жест не увидит никто, кроме него самого.

— Ну, я все таки попробую. У вас ручка и бумага под рукой есть? Записывайте домашний адрес Нелли Красовской.

— Что-о?! — Влад едва не выпустил смартфон в Неву, когда услышал заветное имя.

— Что слышал, красавчик. Не благодари. Сил нет смотреть, как девчонка чахнет, страдает, а все из-за тебя, дурак.

— Диктуйте. — Влад в рекордные сроки смог взять себя в руки и присел на лавочку. Открыл заметку в смартфоне и быстро записал все то, что ему продиктовала таинственная незнакомка.

— Кто вы? Я должен знать, кому я обязан жизнью.

— Ой ли? — Снова засмеялась девушка где-то на другом конце города. — Меня зовут Ди. Считай меня крестной феей вашего курортного романа. Если бы не я, Нелли не поехала на тот курорт, и не нацепила бы на себя дурацкие крылья. Поэтому, когда она вернулась домой убитая горем, я поняла, что пора мне вас спасать, голубки. Надеюсь, когда-то познакомимся и лично. — Влад не успел ничего больше сказать, как в трубке послышались короткие гудки. И он выдохнул впервые за эти полторы минуты, и откинулся на кованую спинку лавочки, чувствуя, как быстро бьется сердце. Неужели он и впрямь дождался чуда?

На следующий день после того, как Нелли утопила телефон…

Двенадцатиэтажный бизнес-центр, на последнем этаже которого находился офис предприятия «Морал», устремлялся к небу, сверкая фасадами из стекла. Все оттенки неба отражались в его зеркальных стенах, а на плоской крыше был устроен настоящий сад. Рай на земле… вернее почти на небе. Вот только Егор Власов не ощущал райской благодати, задумчиво развернувшись на своем кожаном кресле, и глядя в окно. На столе светился смартфон, где постоянно обновлялась новостная лента. Егора интересовала всего одна новость. Вернее, одна тема, размноженная на множество ей подобных. Броский заголовок «Дочь владельца предприятия Лоуст — заложница на турецком курорте? Кто похитил молодого режиссера Нелли Красовскую и перспективного художника Влада Раевского? Их совместный побег в Стамбул совпадение или нечто большее?»

Егор стиснул кулаки, чувствуя, как холодная ненависть накатывает на него волнами. Необъяснимая, беспричинная. Те же чувства он испытывал несколько лет назад, когда на одну из его отвязных вечеринок Нелли привела своего парня. Диму не смутил частный загородный особняк Егора, его модные шмотки и дорогая тачка, припаркованная неподалеку. Дима бросил возле входной двери особняка свой потрепанный мотоцикл и приобнял Нелли. Егор как вчера помнил, что Дима вошел в комнату, где со скучающими лицами бродили мажористого вида парня и девушки — друзья Егора. Он сверкнул своей загадочной улыбкой на тысячу ватт, обдавая всех представительниц прекрасного пола своим обаянием. И заговорил… о, Егор на своей шкуре прочувствовал, как сложно конкурировать с этим парнем. Дима оказался интеллектуалом, хотя его знания по многим сферам были весьма обрывочны. Но он умел преподнести себя так, что окружающие слушали его, открыв рты. Черт! Егор, погрузившись в воспоминания, стукнул кулаком по столу, на котором лежал смартфон. Егор до сих пор помнил то гадкое ощущение, что в своем собственном доме, на своей вечеринке ты — номер второй. И те, кто еще пять минут назад обращали внимание на тебя, сейчас внимают рассказам какого-то смазливого байкера. Который, к тому же, по хозяйски обнимает твою лучшую подругу!

Нет, поначалу Егор обрадовался, когда Нелли по телефону взахлеб рассказывала ему про то, что встретила самого чудесного парня на свете. Он тогда учился в Кембридже на факультете «бизнес и менеджмент», каждую ночь менял симпатичных студенток, и совершенно не скучал по Питеру. Но вернувшись в родные пенаты понял, что многое изменилось. А главное то, что он уже не был «самым лучшим» в шкале ценностей Нелли. Он неделю добивался с ней встречи, а потом почти силком затащил на свою вечеринку. И сюда Нелли притащила своего байкера. Неужели ей мало того времени, что они общаются с Димой наедине? Неужели обязательно было вот так подчеркивать свой «новый статус»? Егор не ревновал в классическом смысле этого слова. Сейчас, через года, анализируя свое отношение к Нелли, он понимал — эта милая закомплексованная девочка, даже после того, как вырвалась из своего кокона, превратившись в роскошную бабочку, так и не тронула его сердце. Возможно, потому что он знал ее предысторию перевоплощения? И не верил, что за ярким фасадом прячется стальной стержень? Нелли могла обмануть кого угодно, только не его — Егора. Он знал подругу как облупленную.

— Ты вырос эгоистом. — Слишком часто повторяла ему мама, а он только вежливо улыбался в ответ. Да, это так, и что в этом плохого? С детства Егор получать все. Все игрушки, какие пожелает. Он привык безраздельно владеть вниманием Нелли, купаться в ее обожании. И когда появился Дима и потянул часть «одеяла» на себя, Егор начал звереть. Но цивилизованные мужчины прячут личину зверя под маской вежливого равнодушия. Этот урок Егор получил в тех частных школах и университете, где проходил обучение. Там, таких как он, золотых мальчиков, родившихся под счастливой звездой, было очень много. И приходилось конкурировать, как-то выживать, выгрызать свою часть пирога. Опыт «холодной войны» у Егора был большой. И на той вечеринке они с Димой впервые «скрестили шпаги».

Егор мрачно улыбнулся своим воспоминаниям. Какой же он тогда еще был ребенок, не умел грамотно строить «нападение на противника», умудрился выставить себя дураком перед Нелли. Они тогда сильно поссорились. Когда Егор заявил, что их отношения с Димой ведут в никуда, и что он — птица не ее полета. Нелли психанула и долго не общалась с ним, игнорировала звонки, приглашения на встречи… но Егор не привык отступать. Потихоньку их дружба с Нелли восстановилась, а потом случился разрыв с Димой, и Егор на время примерил на себя роль «личной жилетки» Нелли.

Егор встал с кресла и подошел к окну, прикоснувшись кончиками пальцев к стеклу. На этом для Нелли заканчивается официальная версия «его роли в их истории с Димой». Но была и другая, неофициальная версия. С продолжением.

Егор зло улыбнулся, мыслями погружаясь в прошлое.

… Когда Нелли зашла в его квартиру, на ней лица не было. Бледная, как смерть, она упала на диван, и закрывшись руками, спряталась под пледом. Ее узкие плечи вздрагивали от рыданий под плотной тканью. Егор тогда перепугался не на шутку. Он сходил за чаем, долго обнимал подругу, укачивая, как маленького ребенка. Егор сразу понял — дело не только в расставании с Димой. Его Нелли была бойцом, она стойко принимала удары судьбы, тем более в последнее время их отношения испортились, и Егор видел, к этому все идет… но когда под конец вечера Нелли выдохнула свое признание, Егор заледенел от ужаса. Нелли сказала всего несколько слов: «он заставил меня сделать аборт… у меня больше никогда не будет детей!»