Биржа драгоценных металлов уже полгода как перешла с бартерной схемы торговли на монетарную, и с тех пор цена металла только падала. Понемногу, но постоянно. Причиной тому был отказ от чеканки собственной монеты почти всей Европой, освоенной Африкой и добрым куском Азии. Нет, чеканить монету пока никто не запрещал, просто это уже стало невыгодно. Основная торговля теперь велась на бирже в Риме, а там любые монеты, кроме новых биметаллических, принимались по весу металла. От собственной монеты отказался даже Конийский султанат, к этому же склонялся Хорезмшах, а по свидетельству посла Веруны, монеты казначейства Ричарда уже пользовались большим спросом даже в Индии. Поэтому несмотря на постоянный расход золота и серебра, хранилища пополнялись быстрее, и чтобы не допустить обрушения цен на драгоценные металлы их теперь скупало само казначейство.
Спросом пользовались не только монеты, но и бумажные казначейские обязательства. Пока не ассигнации, поскольку самый мелкий номинал сейчас был эквивалентом двенадцати марок серебра (десять марок на момент ввода в обращение), но уже недалёк был тот день, когда бумага станет основным расчётным средством. Казначейскими обязательствами рассчитывались уже не только на бирже, но и между собой. После того, как один из сеньоров графства Прованс, решив перебраться в Святую землю, продал свой феод за бумажки, а в Яффе без проблем обменял их на монеты, причём подорожавшие к тому времени на две сотых доли по отношению к золоту и серебру, казначейские обязательства стали использовать в качестве средства сохранения капитала. Во-первых, это было выгодно, а во-вторых, удобно. А ну как придётся бежать? Времена в Европе наступали неспокойные, и это чувствовали многие. Бежать же гораздо легче с пачкой бумаги, чем с сундуками монет.
– Это называется дефляция, друг мой Ицхак. – Ричард пнул носком берца штабель золотых слитков – И хорошего в ней мало. Вернее, даже не мало, а совсем ничего.
– Почему? – искренне удивился король Нового Сиона разглядывая окружающее великолепие.
– Когда деньги дорожают, их начинают гораздо меньше тратить, в надежде, что они подорожают ещё сильней. Торговый оборот сокращается, производители товаров разоряются.
– Нам это не грозит. – Ицхак Левит погладил золотой слиток как милого симпатичного котёнка – Наши товары не дешевеют.
– Наши не дешевеют, ты прав. Это называется монополия. Но и в ней хорошего мало, если думать не только о себе, но о людях в целом. Мы можем сократить предложение тех же зеркал, они прекрасно сохранятся и год и десять, можем перегонять зерно в спиритус вульгарис, но представь себе серва, который, к примеру разводит кур и продаёт их мясо и яйца. Доходы его сокращаются, а значит и расходы. Он меньше заплатит кузнецу, или шорнику, кузнец, в свою очередь, меньше заплатит углежогам и так далее. В конце концов, дефляция разорит всех: от сервов и ремесленников до коронованных особ, а мы с тобой будем сидеть на огромной куче золота, ожидая пока нас прикончит разъярённая голодная толпа.
– Толпа… – презрительно поморщился король Нового Сиона – У тебя восемь легионов, а можно навербовать ещё двадцать.
– И ты уверен, что они сохранят верность? – усмехнулся Ричард – Любой легионер имеет семью: мать, отца, сестёр и братьев, которых мы обрекли не нищету. Какое-то время будет работать репутация, моей, вполне возможно, хватит даже до конца жизни, но что мы оставим своим наследникам? Кучу золота и вдвое большую кучу проблем?
– И какой из этого выход?
– Идеальный – это медленная и контролируемая инфляция. Это такой процесс, когда товары и услуги постепенно дорожают, скажем на одну-две сотых доли в год. Это и производителей устроит и накоплению капитала не помешает. Тем более, что мы собираемся предложить услугу по его сохранению. Вложившиеся в наш банк будут, как минимум, получать компенсацию потерь от инфляции, а лучше ещё и прибыль. Небольшую, пусть даже всего одну двухсотую долю от вложенного капитала в год, но зато стабильную и надёжную. Это всех устроит, поверь.
– Верю. Но как это устроить?
– Устроим, не сомневайся, есть методы. Дождёмся окончания войны и передела Европы, после этого и установим стабильность в экономике. А пока пусть все хлебнут хаоса полной ложкой, иначе стабильность в должной мере никто не оценит, воспримут как должное, а я не люблю быть должным.
Рождество 1195 года встречали в Дамаске. На предложение Ричарда встретиться и совместно отпраздновать, откликнулись все постоянно проживающие в Святой земле соратники времён битвы за Яффе: герцог Триполи, лорд-канцлер и верховный судья Ги де Дампьер; герцог Алеппо, Диктатор Рима, Рауль де Лузиньян и герцог Эдессы Томас Гилсленд. Посидели славно, отдав должное и «джину», и «ливийцу», и недавно появившемуся кальвадосу. Тем для разговоров было множество: от политики до семей. Первые двое наконец-то обзавелись законными наследниками, а герцог Эдессы уже посвятил своего первенца в рыцари.
Политические вопросы касались в основном Греции, в которую, воспользовавшись политической неразберихой активно полезли венецианцы. И ладно бы полезли наводить порядок, Греция стала настоящим пиратским государством, живущим исключительно за счёт морского разбоя. Проблема была, но она была рукотворная, созданная самим Ричардом и решать её предстояло комплексно, заодно с нелепой Венецианской республикой. Нужно найти кого-то, кто разом прихлопнет и венецианцев, и греков, но это будет уже после раздела Священной Римской империи и изгнания арабов из Испании, Алжира и Марокко. К тому времени должен вернуться адмирал-фараон, Гуго де Лузиньян, который, почему-то, паталогически ненавидел Венецию, будет для него отличное королевство. Королевствами станут и объединённые герцогства Антиохии и Алеппо в единый домен Диктатора Рима, а также герцогство Триполи, с присоединившейся к нему сеньорией Сидона. Спящий Леопард с удовольствием уступит её после покорения Руси. Он и принял то её так, будто одолжение сделал, к тому-же деньги ему на обустройство нового королевства явно не помешают. «Курская» магнитная аномалия и «Донецкий» угольный бассейн уже найдены, так что в недалёком будущем король Русов станет основным производителем железа и стали в Европе.
Паровые машины создать уже пытались. Вывезенные с Ближнего востока в Англию металлурги обжились в устье реки Мерси, научились продувать расплав чугуна и цементировать железо, поэтому Ричард счёл своевременным подкинуть им идею механизма, приводимого в движение силой пара. Машины пока получались очень громоздкими и не очень надёжными, но для откачки из шахт грунтовых вод уже вполне годились, к тому-же работы над их совершенствованием велись постоянно. Контролирующие процесс тамплиеры, успевшие оценить преимущества научного подхода к производству ещё в Яффе, в своём замке «Ливерпуль»[66] открыли подобие ремесленного училища, в котором готовили кадры не только для металлургии, но и для химии, ведь в процессе пережога угля в кокс получается большое количество очень ценного сырья – серной кислоты, которую теперь было в чём хранить, стеклянные ёмкости производились уже массово и недорого.
Двадцать шестого декабря к компании христианских владетелей присоединился расовый еврей, король Нового Сиона Ицхак Левит. Ицхака никто из присутствующих не боялся, но тем не менее все уважали и очень ценили. Созданная им структура общей бухгалтерии избавляла благородных сеньоров от головной боли учёта и контроля. Благодаря этому еврею каждый вкладывался в общее дело, не опасаясь, что его вклад не будет оценён. Всё справедливо оценивалось, возмещались расходы и вознаграждался результат. Собственно, только благодаря ему они всё ещё были единой командой. Благодаря еврею и, конечно, самому Ричарду, который его нашёл и возвысил.
Именно своему казначею и начальнику штаба Ричард поручил сделать доклад о грядущих нововведениях: монополиях на внешнюю торговлю и ссудный процент, в которых помимо государства, долю получит каждый. Сенаторы большую, патриции поменьше, простые рыцари ещё меньше, но для них и это будет значимой суммой. Идею признали здравой, поспорив только о составе будущего Сената. За какие такие заслуги в него планируется включить королей Шотландии, Дании и Норвегии? Жадных трусов, которые отсиделись за нашими спинами, а теперь придут на всё готовое. Даже венецианцы, уж насколько подлые людишки, и то свой вклад в общую победу внесли, а эти? Рауль де Лузиньян, уже порядком опохмелившийся, даже предложил отобрать у них королевства, чтобы не позорили звания христианских монархов, но этот вопрос волей Ричарда отложили на потом. Не дело это – впятером решать за весь Сенат. На том и закончили, главное было вброшено и воспринято с одобрением – восстановление единого государства, во главе с Принцепсом Сената, остальное детали, которые можно будет подогнать в процессе.
