— Нет у меня никаких планов. Я подумаю об этом завтра, — я улыбнулась в бессчетный раз. Цитировала одну из лучших фраз в мире. Хотела ответной, если не улыбки, то хотя бы иронии.

— Хорошо. А как ты смотришь на наши отношения? После твоего побега в июне, когда я всего лишь попытался пригласить тебя с собой отдохнуть, я боюсь рот на эту тему открывать, — Егор подошел сзади и обнял. Заговорил тихо, щекоча губами левую щеку: — расскажи мне снова, что ты думаешь. Мне здорово понравилось позавчера.

«Не держи в себе» — сказали мне Шрэк и психиатрическая дама-подполковник в клинике. Чего я боюсь, в самом деле?

— Понравилось? Тогда поехали, — я поцеловала пальцы доктора на своем плече. Видит бог, он это заслужил. — Все, как ты любишь. По номерам. Во-первых. Криста болеет. За Кирилла я отвечаю. Через два дня прослушивание в музыкальной школе. Если он туда поступит, то надо будет возить его туда трижды в неделю за двадцать километров, туда и обратно…

— Я не об этом, — тихо перебил меня доктор.

— Я знаю, — тут же отозвалась я.

— Во-вторых. Я здорово устала от разговоров на тему отношений. Задолбалась просто! Я не хочу никаких откровений и вранья, любых слов, обещаний и тому подобного. Не хочу, — я выпила залпом остывший кофе. Не смотрела, что там и как думает себе Егор. — В-третьих, я не верю в человеческие планы в принципе. Сколько не планируй жизнь, все равно выходит криво и наоборот.

Я заткнулась и высвободилась. Посмотрела мужчине в ореховые глаза. С надеждой. Вдруг он поймет меня, засмеется и хлопнет легко по плечу.

— Ладно, пусть будет, по-твоему. У меня есть время до среды. А там, как бог даст. Так? — доктор провел ладонями по лицу, словно наваждение снять пытался. Вдруг замер и посмотрел на меня сквозь пальцы, — так?

— Как-то так, — я отвернулась от его внимательного взгляда. Вздохнула. Я высказалась. Что дальше?

— Прекрасно! У нас целый день впереди. Чем займемся? — Егор взял себя в руки. Сел, наконец-то, на высокий табурет возле дерева стола. Глотнул свой оранжевый сок из полезной морковки. Не сдержал короткого отвращения. Выпил одним махом до дна.

— Чем хочешь. Только умоляю, не ездой по магазинам, торговым центрам и прочим местам в таком роде. Никакого барахла, подарков на задницу и безымянный палец. Терпеть этого не могу! — быстро заявила я.

Выловила кубик голубого сыра с широкого блюда. Сунула его за щеку. Добавила ложку меда и ядро грецкого ореха. Вкусно! А! вот еще ломтик переспелой желтой груши для полного кайфа. М-м-м.

Безупречный доктор помалкивал. Похоже, я угадала его немудрящий план абсолютно. Глядел задумчиво, как я увлеченно поглощаю сыр.

— Меня сегодня пригласили на дегустацию. Местные разноделы представляют вино и сыры собственного производства. Это в двух часах езды отсюда, — начал Егор.

— О! Отлично! Я поведу твой замечательный брабус! Сто лет не сидела за рулем, соскучилась безумно! — я обрадовалась. Облизывала сладкие в меду пальцы.

— Тут есть две проблемы, — с прежней осторожностью приближался к главному Егор. Разбухшая овсянка в синем от ежевики йогурте. Ложка доктора проворачивала в тарелке десятый круг. Полезная еда явно не пролезала сегодня в безупречный аппетит.

— Какие? — я решила спасти мужчину. Подвинула мюсли к себе и стала уничтожать их последовательно, как врагов.

— Это светское мероприятие. Я, если честно, идти не собирался. Пустая трата времени, и в местное вино я не верю. Но других фокусов в рукаве у меня нет. Я все утро гляжу, как ты уплетаешь сыр, который я выбросить хотел, настолько он перезрел и воняет. Вдруг тебе там тоже будет вкусно? Тебя же накормить — целая история. Проблема такая: платье придется купить. Если ты готова все же зайти в магазин и выбрать, то поехали. Я не могу выглядеть абы как, извини, — Егор улыбался с видом человека, нашедшего клад там, где меньше всего ожидал.

— А второй затык в чем? — я желала всех точек над «е». Поездка манила меня. Рулем, ветром, серпантином.

— Это уже не важно, если ты согласна, — мужчина льняной салфеткой оттер с моих губ запах волшебного сыра и поцеловал. Знакомо горячо и жадно. Снял со стула и увел заниматься любовью. Как будто хотел запастись этим делом впрок.

Узкое платье-футляр длиной до середины колена. Цвет, как любила выражаться моя Аля, кофе с молоком. Браслет из натурального янтаря. Чулки и лодочки цвета тела. Я обросла чужой оболочкой по всей коже. Запах Европы в пальцах и волосах. Егор сиял улыбкой полного довольства.

— Сумочка? — счастливо прогудела взрослая дама, балдея от суммы продажи и сериальности происходящего. Она только что, собственными руками произвела известное чудо: обращение замарашки в принцессу.

— Я хочу на волю, — прошептала я. Головы не повернула на ворох сумок.

Егор сам выбрал что-то. Расплатился под счастливое бу-бу-бу феи-крестной.

— Какой дурацкий у тебя галстук, — заметила я, глядя в сторону от его довольной физиономии. За стеклом лифта проползали этажи магазинов и развлечений. — Как будто пояс от моего платья на шею повязал.

— Очень смешно. В этом смысл, дурочка. Тебе не нравится наряд? Ты потрясающе выглядишь! — доктор забрал мою правую руку и просунул к себе на согнутый локоть.

Два толстяка напротив пялились на нашу парочку с детским любопытством, вплоть до открытых ртов. Потом один подмигнул, а другой показал мне большой палец. Бумажные пакеты в их руках благоухали картошкой фри из Лучшей Забегаловки. Есть же веселые люди на свете. Натрескаются сейчас гамбургеров, зальют их сверху колой и станут счастливы.

— Давай зайдем, поедим, — я заставила себя улыбнуться.

— Нет, золотце мое. Мы же идем на дегустационную презентацию. Следует рецепторы хранить в невинности. Прости, — Егор коснулся моих пальцев тонким ртом и чуть заметным хозяйским хлопком по попе направил вон из лифта.

В машине я забилась в угол заднего сиденья. Егор машинально сел за руль. Включил двигатель. Оглянулся.

— Ты же хотела сама вести машину. Что случилось? — доктор смотрел светлыми глазами.

Я отвернулась к окну и не ответила. Зверски хотелось вернуться домой. Напиться чаю на теплой кухне милой Кристы с горячим яблочным пирогом. Потом грести опавшие листья частыми граблями, ссыпать их в черные мешки. Потом… и снять с себя эту чертову сбрую!

Егор заглушил мерседес. Вышел. Хлопнула крышка багажника.

— Вот. Переодевайся и марш за руль! И давай поскорее, а то приедем слишком поздно. Местные гурманы раскупят весь твой вонючий сыр, — он бросил в меня пакетом со старой одеждой. Не злился. Улыбался снисходительно и тепло.

— Поможешь? — я повернулась к нему длинным замком платья на спине. Откинула волосы вперед, обнажив беззащитно шею. Откровенная провокация. Настроение полезло вверх вместе с горячими искрами в пальцы ног.

— Э, нет, — рассмеялся Егор. — Ты меня не поймаешь. Терпи до вечера.

Чмокнул дверью и остался дожидаться на улице. Я видела через тонированное стекло, как доктор ухмыляется и незаметно трогает языком пересыхающие губы.

Белое тело машины ловко входило в петли дороги. Немецкие мозги этой роскошной блондинки лучше меня знали, что надо делать. Держать в руках ее могучее сердце было приятно до одури.

— Смотри-ка, Баграмян достроил дом, — заметил Егор, глядя куда-то вбок. — Успел до холодов, партнер.

— А, — сказала я небрежно. Дорога занимала меня всю, без остатка.

Н-да. Парнишка в белом свитере и синих джинсах забрал у меня ключи и увел машину на положенное место. В рядах здешней парковки брабус не казался чем-то особенным. Дорогим и инородным. Так, свой среди своих.

На зеленой ладони поляны раскинулись несколько шатров. Там светили белыми фартуками и поварскими колпаками предлагающие отведать и вкусить. Вкушающие и пробующие фланировали между ними, негромко переговаривались, иногда изволили смеяться. Костюмы, бороды, большие губы, каблуки и платья всякой длины. Моды и шляпы. Я глянула в лицо доктора и рассмеялась.