М‑да, у нас тоже были основы предпринимательства. И о чем‑то таком даже рассказывали, просто я за давностью лет позабыл. Ну и от неожиданности не сообразил извлечь эти данные из архивной памяти.

– Ладно, – говорю я, – а что ты тогда предлагаешь? Популяризовать инопланетную кухню в народе?

Нирс Раал серьезно кивает.

Нифига себе, ну и квест я отхватил!

Деньги  

Счет станции: 1 345 кредитов  

Личный счет: 120 305 кредитов  

Характеристики капитана:  

Репутация – 2545

Харизма – 125 (Компетентный Лидер)

Дипломатичность – 202

Предприимчивость – 120

Популяризовать, черт побери, инопланетную кухню!

Уверен, что такую идиотскую и в то же время масштабную задачу еще ни один герой космофантастики не решал. Разве что у Уайта в его саге о космическом госпитале что‑то подобное было. Но, насколько я помню, там все это дело довольно быстро свелось к очередному превозмоганию какой‑то инопланетной бяки. Про особенности межвидовой кулинарии почти ничего и не было.

А особенностей‑то не перечесть!

В кои‑то веки у меня вылезла тема, в которой я и без шпаргалок Нор‑Е понимаю. Ну, скажем так, немного понимаю. Потому что в провинциальном кулинарном техникуме едва ли можно обучиться секретам высокой кухни или тонкостям межкультурной адаптации. Максимум технологиям приготовления рыбы и птицы, соблюдению рецептов, технике безопасности, гигиене, основам украшения блюд… Э, ладно, в сущности, довольно многому можно научиться в кулинарном техникуме, если не забивать и ходить на занятия. А «забивать» мне тогда, как и теперь, не позволял характер: если уж закусил удила и пошел на среднее специальное вместо старших классов школы из‑за конфликта с родителями, то уж будь любезен извлечь из этого максимум пользы.

Так вот, как я уже говорил, у нас там был факультативный курс маркетинга. И рассказывали на нем много интересного: преподавательница была молодая и увлекающаяся. То есть это я сейчас понимаю, что молодая – в ту пору тридцатилетняя женщина казалась мне чуть ли не маминой ровесницей (в принципе, маме и было тогда всего сорок…), а значит, по определению, из поколения старперов.

И в числе прочего она говорила вот что.

Еда – это в первую очередь культура, и только потом само сочетание вкусов. Считается, что люди полезному предпочитают вкусное, но на самом деле это не так. Люди предпочитают то, что привычно. Русские с детства едят гречневую кашу, которая иностранцам кажется горькой; американцы обожают арахисовую пасту и панкейки с кленовым сиропом, которые русские считают безвкусными… ну или приторно сладкими. А китайцы вообще пьют голый кипяток и заедают чуть ли не все блюда пресным рисом.

Поэтому когда какая‑то международная франшиза пытается пробиться на рынок в незнакомую страну, она первым делом включает в меню новые вкусы, которых иначе бы у нее сроду не было. Ну как Макдональдс продает в Москве бургеры из ржаного хлеба, а в Токио – мисо‑суп.

И это еще если не брать вопросов названий блюд, которые тоже нужно адаптировать: многие будут звучать смешно или даже оскорбительно. Вдобавок, ингредиенты, которые могут оказаться не просто непривычными, а прямо табуированными или попросту тошнотворными, вроде собачьего мяса или насекомых.

Отдельный вопрос – количество специй и размеры порций, которые тоже могут отличаться от культуры к культуре – и даже от одного региона страны к другому. (Например, в Черногории, куда мы как‑то ездили отдыхать с родителями, в прибрежных районах принято подавать огромные порции, а в горных – нормальные человеческие.)

А потом еще может так быть, что представители одного народа могут есть то, что для других будет ядом! Широко известно, например, что эскимосы и чукчи способны переваривать трупный яд – ну вот входит он у них в состав национальной кухни*…

Напомню, что все вышеперечисленное касается всего‑навсего одной планеты и одного биологического вида. Если же мы примем как данность, что видов этих и населенных планет у нас как минимум двадцать штук (столько, по моим подсчетам, было народностей на Узле, представителей которых я встречал более‑менее регулярно), да плюс все они имеют разную биологическую основу – условные млекопитающие, условные рептилии, условные насекомые, условные грибы, условные растения – все это делает задачу по созданию такого ресторанного дворика, который будут посещать все скопом, не просто сложной, а, по моему скромному разумению, нерешаемой.

Поэтому я поступаю самым что ни на есть логичным образом: вместо того, чтобы думать тяжелую думу, я иду жаловаться разработчикам.

То есть не просто пишу свою проблему в журнале тестировщика в надежде, что кто‑нибудь заметить, а прямо связываюсь с Григорием в чате.

– Как насчет вместе перекусить? – спрашивает тот. – Я сегодня заработался, не успел поужинать пока.

Я‑то поужинать успел, для разнообразия выйдя из игры вовремя. Но решаю не отказываться.

Оказывается, кроме столовой, где для участников эксперимента все бесплатно, на территории комплекса есть и бар, работающий допоздна. Он находится за пределами зоны, арендованной «Игротехником‑НЕО», а по вечернему времени уже прохладно, так что накидываю куртку… и обнаруживаю, что Белкин свил в ней гнездо!

Не то чтобы много шерсти оставил, шерсти‑то у него в дефиците, но натаскал своих шариков, которыми я с ним играю по вечерам. А я‑то гадал, куда они в пустом номере подевались!

Вытряхнув шарики из куртки, иду на встречу с Григорием. Вечер не то чтобы теплый, но и не морозный; градусов десять. В принципе, можно было бы и без куртки добежать. Вдруг до меня окончательно доходит, что скоро лето, и я как вкопанный останавливаюсь посреди асфальтовой дорожки, глядя сквозь белый свет фонарей на сиренево‑фиолетовое небо, где, подсвеченные розовым, висят длинные облака.

– Красиво, да? – спрашивает Григорий, останавливаясь рядом.

– Не очень, – честно отвечаю я. – В играх бывает и живописнее.

– Это да, – отвечает менеджер по работе с тестировщиками.

И все же минуты две мы стоим бок о бок и просто смотрим в небо.

В играх, конечно, красивее. Но настоящее небо – это все‑таки небо.

Невольно думаю, что если бы не угасающий солнечный свет, можно было бы различить этот самый космос, прозрачный во все стороны, Млечный путь и, может быть, даже те звезды, с планет которых родом мои новые знакомые – талесианки и ацетики, Превосходные и Парящие, преи и тораи… Пусть и не существует этих звезд в природе.

…Бар оказывается спортивным – что, в общем‑то, логично для загородного оздоровительного клуба – однако больше по названию. Он расположен на балкончике, нависающим над фойе спорткомплекса: сидя за столиком, можно смотреть вниз через балюстраду, на входящих и выходящих гостей центра. Сейчас, поздно вечером, посетителей немного, однако даже они кажутся мне какими‑то странными. Не сразу я соображаю: все они люди, и никто не щеголяет в развевающихся одеждах Превосходных, сари талесианок или форме Межзвездного содружества. А когда соображаю, только качаю головой. Приходит мысль: а ведь тяжело будет привыкать обратно, когда игра окажется позади!

Не могу даже представить.

Ладно, бог с ним, с видом из бара – главное, ассортимент! А ассортимент неплохой: спиртного в продаже, правда, нет, но есть пироги и мороженое, несмотря на спортивный статус. Кстати, им я и соблазняюсь: уж больно аппетитно выглядит вазочка на картинке. Поужинать‑то я, конечно, поужинал, но десерта сегодня не брал. Как чувствовал.

Григорий печально смотрит на меня, вздыхает и высокоморально заказывает парную рыбу и салатик, которые тоже в меню присутствуют.