— Хм… — задумываюсь. Звучит довольно реалистично, а вся станция, кажется, формировалось по принципу «как можно правдоподобнее, если мы сумеем оправдать это перед рекламодателями».

Однако кое-что меня гложет…

Спрашиваю у Бриа:

— Скажи, а ничего, что твой совет идет вразрез с интересами твоих соотечественниц?

— Вы имеете в виду Старейшину? — Бриа хмурится, потом ее лицо проясняется: — А! Вы про тех, кто может прорасти в дерево из-за посещения салона?

— Ну… да.

У меня сложилось впечатление, что речь идет о серьезнейшей проблеме, но Бриа говорит чересчур уж легкомысленным тоном. Как будто я поднимаю шум из серии «вот подростки наиграются в игры, потом купят настоящие автоматы на черном рынке и пойдут людей убивать!»

Ее дальнейшие слова подтверждают мои впечатления:

— Не бойтесь, капитан, нужно уж очень часто посещать такой салон, буквально жить в нем, чтобы прорасти! У молодых девушек вообще такая опасность минимальна, особенно учитывая, что мы на космической станции. Подсознание-то знает, что не дома, его не обманешь, — Бриа постучала себя по виску. — Честно говоря, я нахожусь в большей опасности, раз вынуждена жить в каюте. Конечно, я сплю на полу, а не на кровати, да и в спортзал хожу каждый день, но все равно комфорта многовато. Однако, как видите, пока еще не проросла, — она улыбнулась.

— Ясно… — протянул я. — То есть Старейшина паникует на пустом месте?

— Она Старейшина, ей положено… — тут Бриа спохватилась. — Прошу прощения, я забылась! Я высказала свое неофициальное мнение! Прошу не считать это признаком непрофессионализма.

— Не буду считать, — улыбаюсь я ей. — Ладно, теперь мне надо переговорить с Нирсом.

Разговор с моим замом по хозяйственной части выходит коротким. Я спрашиваю его, что будет, если одна из клиенток «Норагира» таки превратится в дерево и попробует прорасти. Нарушат ли ее корни и ветви коммуникации на станции? (Мысленно мне видятся покореженные трубы, разорванные электропровода и корни, проломавшие обшивку.)

— Исключено, — твердо отвечает Нирс. — Во-первых, синтпочва, которая используется «Норагиром», представляет из себя более дешевый аналог того, что используют ацетики в своем модуле. И та, и другая почва не способна поддерживать рост растений, крупнее травы.

— А откуда ты знаешь, какой тип почвы использует «Норагир»? — спрашиваю я.

— Поскольку они создавали псевдо-экосистему, им необходимо было пройти проверку и получить мое одобрение, — объясняет рогач. — Как раз во избежание ситуаций, которых вы опасаетесь.

— Что, часто талесианки прорастают? — спрашиваю я с иронией.

Нирс улыбается в ответ, но слегка дежурно.

— Нет, но случайное инопланетное семя прорасти вполне может, попав в благоприятную среду. Никогда не знаешь, какую пакость занесет на обуви очередной клиент, несмотря на все дезинфекции. В общем, не беспокойтесь, даже если талесианка начнет превращаться в дерево, у нее не будет ни малейшего шанса пустить корни! А даже если каким-то чудом и пустит, то эти корни никуда не смогут пробиться и ничего не смогут поделать с системами станции. Хороши бы мы были, если бы спасовали перед какими-то растениями! Хоть у Томирла спросите.

— Да нет, я вполне полагаюсь на вашу компетентность, — качаю я головой. — Спасибо за консультацию, Нирс.

— Рад выполнить свой долг, капитан, — Нирс мне кланяется и отключается.

Ну что ж, на сем решение по поводу «Норагира» можно считать принятым. Если риска прорастания талесианок нет, а признание ошибки сулит мне большими бедствиями, чем проволочки — значит, учимся играть на волынке.

С этими мыслями я переключаюсь в режим аватара. Мой аватар как раз должен был добрести до рубки, вот оттуда я и отправлю ответ Старейшине — мол, инспекцию провел, никаких нарушений не найдено.

Однако, к своему удивлению, обнаруживаю своего аватара все еще в коридоре, примерно на полпути к рубке. Все потому, что ему некуда деваться: со всех сторон его окружили разноцветные кучки «детской неожиданности»… прошу прощения, арт-объекты.

Высотой они все ему примерно по грудь, все перегораживают коридор. Без моего руководства, в автоматическом режиме, аватар, конечно, не может преодолеть такое препятствие.

Оглядываюсь. Разноцветные кучки тянутся вдоль всего коридора. Несколько прохожих помимо меня двигаются по стеночкам, потому что иначе тут не пройти.

— Демьян! — спрашиваю я резко. — Кто разрешил эту гадость и почему до сих пор не убрали?

— Это предметы искусства, размещенные в соответствии с обычаем и законом Великого Саргоната, а не убрали их потому, что творцы каждого из них обратились в Межзвездное содружество с просьбой признания скульптурного ансамбля культурным наследием и неотъемлемой частью станции, — тут же информирует меня искин.

Великий Саргонат? То есть это термиты-сарги постарались? Только с ними проблем мне и не хватало!

Деньги — 2 560 456 кредитов

Характеристики капитана:

Репутация — 935

Харизма — 39

Дипломатичность — 41

Предприимчивость — 36

Как зачарованный разглядываю в режиме демиурга жилой модуль саргов.

Еще совсем недавно я говорил, что скучнее зрелища представить себе невозможно — мол, бетонные джунгли, как они есть! Вынужден взять свои слова обратно.

Теперь висящий в глубине космоса и выгодно подсвеченный огнями технического и сигнального освещения шар с полупрозрачной верхней крышкой напоминает украшение искуснейшей работы.

Все прежде серые поверхности, как гладкие, так и бугорчатые, ярко раскрашены и расписаны. Роспись самая разная: от абстрактного «кислотного граффити», которое я видел в коридорах станции, до растительного орнамента с эффектом гиперреализма — мне потребовалось очень сильно приблизить изображение, чтобы сообразить, что это не настоящая гигантская лиана обвила самый большой небоскреб саргов!

Ну надо же. И это они так расстарались всего за несколько часов игрового времени? Хотя нет, по игре уже больше суток прошло…

Но все равно…

И тут вижу странное: одно из зданий под куполом накрывает мерцающая полупрозрачная сеть. Мерцание под сетью разливается, окутывая небоскреб туманом, и в мгновение ока украшающая здание картина — борьба двух гигантских жуков между собой; впрочем, допускаю, что это могла быть не борьба, а любовные объятия — пропадает, и здание становится серым и невзрачным, каким было при создании купола.

Еще через несколько мгновений мерцающая сетка исчезает вслед за изображением, а здание облепляют фигурки жуков, вроде тех, что на картинке, крошечные при таком увеличении. (Или в самом деле крошечные? Какого сарги размера, надо проверить!). Вокруг каждой фигурки начинает расплываться пятно цвета, и довольно скоро орнамент начинает приобретать законченный вид. Он похож на рыбью чешую, здание даже начинает переливаться на солнце.

То есть они не просто покрыли каждое здание уникальным рисунком, они еще и меняют эти рисунки периодически…

Нет, разумеется, рисунки не уникальны, это я понимаю тут же тут же. Может быть, они бы были уникальны в реальности, но в игре этот фокус не пройдет. Даже если разработчики берут картинки из какой-то базы готовы изображений, все равно невозможно не повторяться. Абстрактные узоры искины могут генерить сколько угодно, никогда не повторяясь в точности, но у них же не только абстракции…

Приглядываюсь, и точно: вижу тех же сражающихся жуков еще на одном домишке, ближе к краю купола, и тот же узор в виде чешуи повторяется еще пару раз на других строениях… Однако хороший у них алгоритм: дубликаты разнесены далеко друг от друга, выдержаны в других тонах, да к тому же еще красуются на зданиях разного размера!

Ясно, то есть «фишка» саргов в том, что они, оказывается, художники. Ну, пойду договариваться с этими творческими личностями, что ли, чтобы убрали свои художества из коридоров. Понятно, что каждая раса должна накладывать на станцию свой отпечаток и в этом особенность игры, но у всего должны быть свои границы!