Под звуки флейты хозяин наклонился и засунул свою голову в пасть самому огромному из рептилий. Толпа удивленно вздохнула. То же самое проделали и остальные помощники главы труппы.

Король, королева и посол, наскоро перекусив, спустились с помоста и подошли поближе, дабы посмотреть на диковинное представление.

— Ваше величество не хочет ли попробовать? — спросил хозяин. — Это совершенно безопасно. Зато впечатлений будет на всю оставшуюся жизнь.

Королева остановила своего рвавшегося вперед супруга, что-то жарко шепча ему на ухо. Король хмурился, но молчал.

В это время посол спокойно подошел к аллигатору. Чудовище шевельнулось и щелкнуло пастью.

Посланец Эфрема и ухом не повел. Хозяин, улыбаясь во весь рот, постучал аллигатора по холке, и тот послушно распахнул огромную пасть. Посол снял шляпу и аккуратно просунул свою лысоватую голову меж белоснежными клыками.

— В древние времена, я имею в виду Потерянные Века, в одном из самых могущественных государств континента таким образом проверяли мужество воинов, — торжественным тоном провозгласил хозяин.

Кучка дворян, последовавшая за королем, пришла в движение. Заносчивые аристократы оспаривали друг у друга право проверить себя. Уже готова была вспыхнуть череда новых дуэлей, когда хозяин принялся о чем-то шептаться с королем.

Удрученная королева отошла в сторону и осуждающе смотрела на происходящее, не в силах остановить расхрабрившихся мужчин.

Генерал, с удивлением посмотрев на тучу воронья, висящую прямо над площадью, направился к центру ристалища.

Полтора десятка дворян, по команде короля, стояли кругом, каждый напротив одного из аллигаторов.

Здесь были и командиры отдельных отрядов королевских войск, и капитаны боевых галер, коменданты крепостей и даже начальник тайной полиции. По сигналу августейшей особы хозяин щелкнул длинным бичом, и чудовища послушно открыли пасти.

Толпа вскочила на ноги и скандировала что-то неразборчивое, подбадривая аристократов.

По сигналу хозяина, люди, которые привели аллигаторов, отошли к фальшивым бочкам и принялись возле них возиться, готовя тот самый сюрприз.

Внезапно сердце генерала сжалось от предчувствия неотвратимой беды. Он почти бежал по полю к королю, но тот уже поднял руку и с улыбкой провозгласил:

— Слава дворянам Каллины! Горе и позор струсившему!

Королевская рука упала. В тот же миг дворянские головы очутились в пастях. Ни один не струсил и не отступил.

— Мой король, остановитесь!

Генерал споткнулся и едва не упал, из груди его вырвалось хриплое старческое дыхание.

— Что такое?

Король поднял одну бровь и с явным неудовольствием посмотрел на спешащего к нему Луня.

В этот миг хозяин вдруг издал разбойничий свист и выхватил из-за пояса кинжал. Пасти аллигаторов с хрустом захлопнулись, и государство Каллина оказалось обезглавленным. Толпа ахнула, а главный циркач коротким, но мощным броском послал кинжал в грудь короля. Со стоном Дего Шестой опустился на колени, сжимая костяную рукоять, торчащую чуть ниже ворота камзола.

Генерал налетел на хозяина и сшиб его с ног. Он сорвал с шеи массивную серебряную цепь с главным военным орденом королевства, накинул ее на толстую шею мерзавца и принялся душить.

Вокруг раздавался жуткий хруст, с которым аллигаторы пережевывали уже мертвых дворян.

К замершей в остолбенении королеве спешили со всех сторон площади растерянные гвардейцы, а генерал с поистине звериным рычанием продолжал душить циркача. Тот бился под ним, вздымая сапогами тучи песка, но лицо его постепенно наливалось синевой, а глаза выкатывались из орбит.

Вокруг суетились акробаты и жонглеры, для которых все происшедшее, похоже, было полной неожиданностью. Они заламывали руки и что-то голосили. Однако опомнившиеся от шока стрелки с крыш принялись посылать в них одну стрелу за другой.

Посол Эфрема тигриным прыжком покрыл расстояние, отделявшее его от королевы, обхватил ее одной рукой за шею, а второй приставил к горлу длинный и тонкий стилет. Гвардейцы остановились. Лишь один из них коротко рубанул пробегающего мимо жонглера, косым ударом развалив его тело от ключицы до пояса.

Голые по пояс помощники хозяина труппы почти одновременно рванули за бронзовые кольца, приделанные с боков к фальшивым бочкам. Тонны воды обрушились на песок, и по ристалищу распространился тухлый запах гниющих водорослей.

Из брызг и щепок показались фигуры могучих существ с щитами и мечами. Тела их были покрыты чешуей, как у ящериц или змей, из под шлемов торчали напрочь лишенные носов морды с огромными глазами, похожими на бездонные черные воронки.

В столице никогда не видели глитов, солдат-лемутов, выведенных на острове Манун относительно недавно. Твари Нечистого с ревом устремились на гвардейцев, пинками расшвыривая беззаботно кормящихся аллигаторов.

За ними устремились помощники уже мертвого хозяина дьявольской труппы, которые вооружились топорами, спрятанными в фальшивых бочках.

Один из них, пробегая мимо генерала, коротко рубанул топором, и седая голова Луня покатилась по песку.

Лучники на крышах колебались, не зная, в кого стрелять.

Посреди ристалища маячила фигура посла, продолжавшего удерживать королеву в плену, а в толпе прокладывали себе путь локтями и эфесами сабель десятки, если не сотни пиратов, заблаговременно прибывших в столицу и так сильно встревоживших мертвого генерала.

Несколько стрел ударили в толпу, поразив и нападающих, и ни в чем не повинных граждан, когда кружившиеся над ристалищем вороны обрушились на лучников. Они мешали им целиться, метили когтями и клювами в глаза, ударами крыльев вырывали из рук луки.

Панцирная пехота Эфрема двинулась по полю своим неподражаемым четким шагом, метя «бычьей головой» в пеструю толпу гвардейцев и горожан, бестолково метавшихся по ристалищу.

В особняках, что находились в тылу латников, оставался последний управляемый отряд верных Каллине войск. Воины распахнули двери и готовы были нанести удар в тыл ощетинившемуся копьями ромбу, когда в окна хлынула волна боевых ласок. Подошедшие со стороны посольского особняка фальшивые му’аманы и Росомахи стали протискиваться через двери черных ходов, взбираться на крыши, лезть в распахнутые ставни.

Абордажная команда с пьяным ревом ринулась на панцирную пехоту и была отброшена. Тут за нее принялись безжалостные и почти неуязвимые глиты.

Народ в ужасе бежал с площади, преследуемый воронами, которые пикировали прямо на толпу, выклевывая глаза и срывая головные уборы.

Генерал Лунь оказался совершенно прав: для обороны столицы от внезапного нападения войск у Дего оказалось слишком мало. А внезапность, шокирующая дерзость и организованность нападения превратила простое поражение в полный разгром.

Когда торжествующие слуги Нечистого уводили с площади рыдающую королеву, она увидела двух мертвых лучников, упавших по обе стороны сломанной телеги. Каждому из них стрела вошла точно в горло. Это были два победителя турнира, старый лесничий и личный телохранитель Эфрема. Этих двоих не смогла рассудить сама смерть.

После резни, продолжавшейся на площади и вокруг королевского дворца, где забаррикадировались последние оставшиеся в живых гвардейцы, Каллина оказалась на коленях.

Войско Лучар скрытно двигалось к дельте Змеиной Реки. Местность для северян была непривычной, с ними не оказалось ни одного человека, кто когда-либо посещал далекую от их королевства северную Флориду. Не оказалось и карт.

Барон Гайль с верховым разъездом рыскал в прибрежных зарослях в поисках местных жителей, среди которых он хотел набрать проводников. Однако везде он находил лишь покинутые деревни, заброшенные поля, безжизненные одинокие лачуги рыбаков и охотников.

По всему было видно, что в край пришла война…

С отрядом дворян бывший начальник тайной полиции медленно ехал между домами очередной покинутой деревни.